МотоКлуб «Ковбои» - Эстер Э. Шмидт

— Ты мудак. Как смеешь? Нет, я не причастна. И эта сука Трикси тоже. В машине должна была ехать я, ясно? Я должна была быть за рулём того внедорожника. Но я споткнулась о сумку, и отец приказал мне приложить лёд к лодыжке, пока они с братом поедут.

Декер хватает меня за запястья, чтобы я больше не била его. Я начинаю сопротивляться, но меня обнимают за талию сильной рукой и прижимают к твёрдой груди.

В груди раздаётся гул, прежде чем я слышу голос Уэстона:

— Отпусти её, Декер.

Мне противно, что теряю контроль. Я никогда не теряю контроль, даже когда сталкиваюсь с чем-то невозможным, но я чертовски устала, раздражена, и у меня был действительно дерьмовый день. А теперь это.

Декер отпускает мои запястья, и я разворачиваюсь лицом к Уэстону.

— Почему ты так уверена, что Трикси не замешана? Она явно тебя ненавидит.

— Отпусти, — рычу я сквозь стиснутые зубы. Мне надоела вся эта ситуация. Он мгновенно отпускает меня, и я отвечаю на его вопрос. — Она ненавидит меня с тех пор, как её парень порвал с ней и пригласил меня на свидание. Но я знаю, что Трикси не причастна, потому что она была здесь примерно во время аварии. Прямо здесь, чтобы потребовать дурацкую футболку, которую, как она думала, должна была купить она, а не я. — Я подкрадываюсь к шкафу, который стоит у стены возле двери. Именно туда я бросила пакет с футболкой, когда чуть не сломала шею. Я хватаю пакет и прижимаю его к груди Уинстона. — Держи. Поскольку она твоя подружка, можешь отдать ей и сказать, чтобы она оставила меня в покое. А теперь убирайтесь к чёрту из моего дома. Вы оба.

Глава 4

Уэстон

— Не думаю, что её похищение войдёт в книги, как одна из твоих самых ярких идей, — говорит Декер и посмеивается, прежде чем оглянуться через плечо на заднее сиденье, где Харлин метает в нас молнии ярко-голубыми глазами.

— Если у тебя есть план лучше, я весь во внимании, — огрызаюсь я, не отрывая глаз от дороги, пока возвращаюсь на ранчо.

— Ропер отвлекает её подругу. Ему нужно знать, что происходит. Красавчик тоже живёт там? Предполагаю, что они вскоре обнаружат её пропажу.

— Знаю, — ворчу я, раздражённый словами Декера. — Но как мог сдержаться, когда узнал, что кто-то хотел её смерти, а вместо этого умудрился убить её отца и брата. Одно лишь объяснение — мне нужно, чтобы она оставалась в безопасности, а мы смогли выяснить, что, чёрт возьми, происходит. Понимаю, я не продумал всё до конца, но это всё, что у меня есть.

Мы замолкаем и, наконец, приезжаем на ранчо. Не желая никакого вмешательства со стороны братьев, я подъезжаю прямо к маленькому домику, который сам построил три года назад. Иногда мне нужно побыть в тишине между тяжёлой работой на ранчо и делами клуба, которые могут быть более напряжёнными, чем торговля скотом.

— Позвони или напиши, если что-нибудь понадобится, — говорит Декер и уходит в направлении главного здания.

Я подхватываю Харлин на руки и несу в дом. Укладываю её на диван в крошечной гостиной и возвращаюсь, чтобы взять две её сумки. Как ни странно, у неё в спальне был упакованный чемодан, и мне оставалось лишь закрыть его и взять с собой. Это одна из первых вещей, о которых я планирую спросить, когда сниму свой красный шарф с её рта. В другой сумке лежит её ветеринарный чемоданчик, так как я надеюсь, что утром она захочет кое-что сделать на ранчо. Перед тем, как мы отправились в клинику, я попросил Ропера позвонить и договориться о нескольких встречах, особенно попросив Харлин приехать и разобраться с делами.

Когда я закрываю — и запираю — за собой дверь и перевожу взгляд на Харлин, замечаю, что пламя исчезло из её глаз, и она смотрит на меня настороженно. Я подхожу и снимаю шарф с её рта. Она кашляет, и я ожидаю, что она набросится на меня, но она лишь настороженно спрашивает:

— Ты действительно думаешь, что кто-то хотел, чтобы я умерла? Потому что с момента аварии, на мне лежит груз вины, хотя в глубине души я знала, что там должна быть я. Если бы я не споткнулась и не повредила лодыжку, была бы за рулём этого внедорожника вместо отца и брата.

— Ты ни хрена не виновата, — огрызаюсь я со слишком большим количеством яда в голосе, и она съёживается у меня на глазах.

Проклятье, я чаще общаюсь со своими братьями и даже не пытаюсь говорить иначе с женщинами. В основном потому, что упомянутые женщины приходят просто хорошо провести время, и не более того. Мне не нужно задумываться о том, что они чувствуют, или о том, задеваю ли я их чувства. Кроме как сейчас. Кроме неё. Что-то сжимается в груди, когда я вижу эмоции, раздирающие Харлин.

Я обхватываю ладонью её щеку, как в нашу первую встречу, и большим пальцем глажу кожу. Эти грёбаные веснушки и море синевы в её глазах, вместе с жаром, танцующим между нами, сильно поразили меня. У этой женщины невинная красота, которую я хочу сохранить на всю оставшуюся жизнь.

— Кто-то лишил тебя их, но мы выясним, кто несёт ответственность, и привлечём к ответственности, понятно? — Она кивает на мои слова и закрывает глаза на пару вдохов, чтобы откликнуться на мои прикосновения. — И, так или иначе, ради моего здравомыслия, мне нужно, чтобы ты была здесь, со мной, пока я не разберусь с этим. Я не дам тебе уйти, и, как ты смела заметить, я не брезгую никакими средствами

Уголок её рта подёргивается.

— Часть с похищением, связыванием и пленением не закончена?

Я скольжу взглядом по её веснушчатому носу и хрипло отвечаю:

— Ни разу.

Она что-то бормочет себе под нос, и мне требуется секунда или две, чтобы переварить слова. Клянусь, она говорит:

— Тогда тебе лучше угостить меня выпивкой и чем-нибудь занять в постели.

Её щеки очаровательно краснеют, и у меня складывается впечатление, что обычно она не так прямолинейна, как её подруга. Не ожидая такого поворота в разговоре, я уверен, что не откажусь от возможности вкусить эту великолепную женщину.

— Я более чем готов отдать тебе всё, — бормочу я и наклоняюсь ближе, чтобы коснуться губами её губ, наблюдая, как она округляет глаза. Да, она хочет меня так же, как и я её. Почему-то прижиматься