МотоКлуб «Ковбои» - Эстер Э. Шмидт
Очень нежно я провожу языком по её нижней губе. Харлин ахает, и на мгновение мне кажется, что она отстраняется, но вместо этого прижимается к моему рту с такой силой, что наши зубы стукаются, но это не мешает мне зарыться в её волосы, наклонить голову и завладеть её ртом.
Через мгновение я осознаю, что мы просто целуемся, хотя и это сводит с ума. С сожалением я отстраняюсь и вынужден усмехнуться открывшемуся передо мной зрелищу. Растерянное и всё же голодное выражение её лица, а также распухшие от поцелуя губы мгновенно делают мой член твёрже, чем уже был. Но мы оба не хотим видеть её связанной и неподвижной. По крайней мере, не так. Да, привязать её запястья к столбикам кровати понравилось бы нам обоим. Но прямо сейчас я хочу её прикосновений так же сильно, как хочу прикоснуться к каждому дюйму её кожи.
Я хватаю нож и осторожно освобождаю Харлин. Меня поражает мысль, что, возможно, то, что перерезаю верёвку, напоминает о том, как я похитил её и привёз сюда, разрушив момент. Но всё совсем наоборот, — она хватает передки моей кожанки и соединяет наши рты с тем же голодом, с каким пожирала меня минуту назад. Я бросаю нож на стол, чтобы коснуться её груди. Харлин стонет мне в рот, и это подстёгивает. Потребность почувствовать эту женщину обнажённой подо мной горячо разливается по венам. Судя по тому, как она стягивает кожанку с моих плеч, мы оба жаждем одного и того же.
Не прекращая жёсткого и влажного поцелуя, которым мы поглощены, нам удаётся сбросить всю одежду, и Харлин, наконец, оказывается обнажённой подо мной. В этот момент я благодарен судьбе, что купил большой диван, дающий место, чтобы раздвинуть ей бедра и брать так, как хочу.
Однако с полноценным сексом придётся подождать, поскольку простое ощущение её жара, касающегося нижней части моего тела, требует, чтобы сначала я вкусил её ртом. Я покрываю поцелуями её шею и великолепную грудь, которой уделяю пристальное внимание. Обводя языком розовый сосок, я чувствую, как он твердеет, прежде чем прикоснуться к нему зубами.
Так охрененно.
На этот раз я соскальзываю вниз и направляюсь к главному призу — к её сладкому лону. В тот момент, когда языком я касаюсь её складок, полностью теряюсь и крепко хватаю её, чтобы удержать на месте. Я трахаю её языком так же, как хотел бы членом. Я трясу головой, как волк, который хочет разорвать собаку на части; чтобы усилить её удовольствие трением. Харлин сжимает мою голову, притягивая ближе и не оставляя мне другого выбора, кроме как вдыхать её и продолжать лизать и сосать, будто от этого зависят наши жизни.
И затем она взрывается и низко стонет, изгибаясь от удовольствия, разливающегося по венам. Что-то струится в воздухе, достигая моих ушей мягкой лаской, от чего мой член готов взорваться; моё имя срывается с её чертовски сексуальных губ. Оно озвучено с таким количеством эмоций, что я никогда в жизни не чувствовал необходимости откликаться всем своим грёбаным сердцем и душой. Вскакивая, я вхожу глубоко и жёстко, заполняя её одним ударом. Она ногтями впивается мне в спину, и я наслаждаюсь сладким укусом боли, смешанным с предельным удовольствием.
Ставки отменяются, и я начинаю двигать бёдрами, чувствуя, как она сжимает мой член в тиски. Такое чувство, что я заново изобретаю удовольствие. Или, может, впервые в жизни я действительно испытываю удовольствие, и всё, что было до этой женщины, просто намёк на то, что я засуну свой член в пустую дырку. Иным способом объяснить нашу связь не могу, как и не могу сдержаться, когда снова слышу своё имя, самым изысканным образом разливающееся в воздухе. Я смотрю, как лицо Харлин искажает удовольствие, когда оргазм охватывает её тело и моё. Сперма вырывается из меня таким чертовски сильным потоком, что я вижу звёзды. Будто мой разум уносится в облако удовольствия, и я могу лишь произносить имя женщины, которая крепко сжимает мой член, чтобы привязать к себе.
— Харлин, — выдыхаю я очередной шёпот в полном благоговении, а член подёргивается.
На её лице появляется чертовски довольная улыбка, и она застенчиво смотрит на меня из-под ресниц. Эта женщина чертовски сексуальна, и я уверен, что она даже не осознаёт, насколько сексуальна. Внутренние стенки сдавливают меня, и я издаю стон. Я ничего так не хочу, как снова овладеть ею, но она закрыла глаза, и я понимаю, что сегодня она усердно работала. Плюс ещё тяжёлые дни, которые она пережила из-за потери не одного, а двух членов семьи.
Она уже уснула, когда я выхожу из неё. Я смотрю, как моё семя сочится из её лона. Зрелище, открывшееся передо мной, вызывает сильное чувство собственничества, которого я никогда раньше не испытывал. Может, это из-за того, что я впервые в жизни не воспользовался презервативом, а может, это просто плотская потребность обладать этой женщиной… кто знает. Ни секунды сомнений или мысли «дважды подумай, прежде чем действовать» не возникло в голове, когда я прижался к её обнажённому телу. Мысль о том, что она беременна — поскольку мы не предохранялись — меня совершенно не тревожит. Так и должно быть, но, хотя мы встретились только сегодня, я увидел и услышал достаточно, чтобы знать и осознавать, что эту женщину, которую я, сам того не подозревая, искал всю свою жизнь.
«Моя мотоледи».
Женщина, которая согревает заднюю часть сиденья моего мотоцикла, будет стоять рядом со мной, плечом к плечу, и смотреть в лицо всему дерьму, которое подбрасывает нам жизнь. Я чувствую, как улыбка расплывается по моему лицу, в то время как грудь наполняется теплом, когда разум успокаивается от невысказанного заявления.
Наступит утро, и все узнают, что эта женщина моя.
Глава 5
Харлин
Лёгкий стук будит меня, и я постепенно осознаю, где нахожусь — лежу на Уэстоне. Моё тело восхитительно болит, и я не могу поверить, что занималась сексом с этим мужчиной. Дважды. Первый раз — на диване, а второй — в спальне, куда он отнёс меня. Прошло много лет с тех пор, как у меня был единственный сексуальный опыт, и, очевидно, тот мужчина был не таким опытным, как Уэстон, или Уэстон просто на голову выше остальных.
Стук возобновляется, и в гостиной начинает звонить телефон Уэстона.
