Невыносимая для Мерзавца - Евсения Медведева
Вот что за девчонка? И ведь даже не разозлиться. Не могу, и всё…
– Слав, – в дверь поскреблись, а после я ощутил с детства знакомый аромат фирменного маминого пирога с чёрной смородиной. – Можно? Ты не занят?
– Мам, – захлопнул компьютер, встал и обнял её. – Ты чего? Не выдержала? Вера там готовится к вечеру, что-то случилось?
– Да я всю ночь не спала! – всплеснула руками мама, разбирая свою волшебную корзину с угощением. – Слав, я сотни вариантов меню перебрала, но ни один мне не нравится.
– Мам, ты правда пришла ко мне в офис узнать, что приготовить на ужин?
– Это не просто ужин! Слав, ну ты ещё посмейся! К нам впервые придут родители Верочки!
Я еле сдерживал смех. Мама то сдувала пряди со лба, то вновь их взбивала. Она села на край стола и залпом осушила стакан воды, обдувая красное от злости лицо папкой с годовым отчётом.
– А ты думаешь, что они питаются чем-то особенным? Ну, пожарь им мухоморов в муке из миндаля, – рассмеялся и сел на диван, понимая, что если начну сопротивляться, то мама усилит давление.
– Мам? Ну, сделай свои фирменные баклажаны, долму. Поверь, они такие же люди, как мы. Не изобретай амброзию, умоляю!
– Ты, Вячеслав Андреевич, пофигист, причем с самого детства. На тебя орут, а ты улыбаешься, тебя в школе прессуют старшеклассники, а ты плюёшь им в лицо, гордо носишь фингалы, как орден мужества, а потом так же спокойно караулишь по одному после школы! Вот откуда в тебе столько спокойствия? Откуда? Я уже вся извелась, вторую ночь не сплю. Слав? А вдруг мы им не понравимся? – мама расхаживала по кабинету, машинально проверяя поверхности на пыль. А когда наконец-то нашла то, что искала, взобравшись на подлокотник дивана, провела пальцем по верхушке картины, фурией вылетела из кабинета.
– Бедная Маша…
Я даже с места не встал, не желая усугублять нервозность мамы. Лучше бы у нас собрались, ей Богу! Среди всеобщей паники и суеты должен же кто-то оставаться на плаву?
И пусть этим человеком буду я.
– Любовь Денисовна, а я давно говорила, что Машка только задницей крутить умеет! Знаете, как она мастерски Славе глазки строит, пока я отворачиваюсь? – только голос Груши может поднять моё настроение, а потом и взгляд… Острый, внимательный, пробирающийся во все уголки души, о наличии которых я даже не догадывался.
Вера хитрой кошкой заглянула в кабинет, громко муркнула и рассыпала свой фирменный звонкий смех. Волосы цвета молочного шоколада струились по тоненьким плечикам, коричневое вязаное платье облегало точеную фигурку, а ботинки на грубой подошве подчеркивали сильный характер. Моя… Бомба с отложенным стартом. Только ни один человек в этом мире не сможет узнать точную дату, когда раздастся этот БУМ.
– Сердишься? – она так хитро хлопала глазами, что стало ясно, как близко я к детонации.
– Грушенька, ты можешь даже голяком по кабинету прогуляться, но твой Славик не будет стоять в нашей спальне!
– Мятежненький, ну не ворчи! Славик очень воспитанный и молчаливый мальчик. Просто посмотрит, опыта наберётся, вдруг ему посчастливится встретить столь же очаровательную даму сердца, как я? Ну, Мятежный! – Верка в три прыжка очутилась у меня на коленях, быстрым движением языка стёрла смородиновый джем с моих губ и так хитро улыбнулась.
Знал я её повадки… Знал… Сейчас мне придётся изо всех сил держаться, чтобы не потакать капризам и прихотям. Я уже даже смирился с этой участью, понимая, что это мой крест. Безумно приятный, соблазнительный и желанный. Порой мне даже хочется, чтобы моей бестии что-нибудь взбрело в голову! Эта девчонка смертельно заразна жизнелюбием. Смертельно… И я уже заражен.
– Вер, отдай своему Славику мансарду дома, а лучше – подвал! Ну, включи ему порнушку, пусть просвещается, не глядя на наши…
– На что? – в кабинет вернулась мама с тряпкой в руках. – Куда смотреть?
– Ни на что, – Вера вспыхнула румянцем и спрятала лицо в моей шее, шепча на ухо: – Боже, как стыдно…
– Вер, мама решила удивить твоих родителей и приготовить мухоморы. Ну как тебе идея?
– Ой, как аппетитно! – Грушенька слезла с меня, тактично уложив свою куртку на мои бёдра, прикрывая топорщащуюся срамоту. – А, может, просто макарон с жареной колбасой?
– Вера, – мама рассмеялась и стала суетливо собираться. – В такие моменты хочется, чтобы всё было просто идеально! А вы меня не понимаете, потому что у вас пока нет своих детей!
– Мам, твои тонкие намёки я уловил, но спешу расстроить, пока твоя невестка не принесёт мне диплом, можешь расслабиться и даже не думать об этом, – пальцами захлопнул отвисшую челюсть Верочки. – Да-да! И не строй тут мне глазки.
– Значит, и свадьбы не будет, – вдруг собралась Груша и соскочила с дивана. – Ну? Ничья, Мятежный? Ты не хочешь детей, а я не буду хотеть свадьбу.
– Вер, а вот это не обсуждается. Ты окончишь учёбу, а потом мы сядем и обсудим этот важный для обоих шаг.
– Вот всё-то у тебя правильно должно быть, да? Скажи, милый, а ты уже составил бизнес-план нашей совместной жизни? Внёс дни рождения родственников, отпуска и походы в театр и кино в свой плотный график? – шипела Вера, расхаживая по кабинету, изредка сталкиваясь с мамой плечами. Да у меня сейчас голова лопнет от их мельтешения! – Нет, он самый обычный залёт даже не рассматривает!
– Сын, ты, и правда, не помогаешь. Верочка, ты, кстати, тоже! – цыкнула мама. – Так что готовить? Вы хотите, чтобы я опозорилась?
– Всё! Приходи вечером, Мятежный, будем делать детей! – Вера взмахнула рукой, словно шпагой. – А Славик за тобой присмотрит, чтобы ты не опростоволосился.
– Но мы вечером встречаемся с родителями, поэтому отложить придётся запланированное только тобой оплодотворение. Лет на пять, я думаю, – аппетит пропал окончательно, я встал и направился к столу, где можно было хоть на секунду оправиться от пресса, под который угодил. – Или даже на шесть.
– Нет! – она топнула ногой и посмотрела на маму, пытаясь найти поддержку, но та вскинула ладони и поспешила выбежать из кабинета, осознав, что своими руками подкинула в топку дров.
– Да, Груша. Да!
– Тогда убеди меня в этом, Мятежный… Убеди!
– А может, разубедить? – закурил, прожигая её взглядом. Красная, нервная, да она сейчас засвистит, как чайник на плите. Нет, ну не то чтобы я был против детей! Нет… Но Вера… Мне хочется открыть для неё весь мир, хочу, чтобы она успела прожить все эмоции, которых заслуживает, а после
