Марго Эрли - Чего не сделаешь ради любви

«Что я сделала не так?» — подумалось ей.

— Все в порядке? — невольно спросила она.

Глядя ей в глаза, он молча кивнул.

Несколько минут спустя он уже принимал первый звонок. Эта передача обернулась почти что юмористической, потому что масса людей жаждала поделиться впечатлениями о своих неудавшихся свиданиях. Грэхем вынужден был плыть по течению и только изредка пытался заговаривать о возможности превратить «неудачные свидания в удачные». Ближе к концу передачи он попросил Мэри Энн поделиться впечатлениями о ее удачных и неудачных свиданиях.

Она рассказала, как однажды парень, с которым она встречалась, припарковавшись, выключил двигатель автомобиля, вынул ключ зажигания и принялся ковырять им в ухе. Потом решила отдать должное тому, что в самом деле этого заслуживало.

— Удачные свидания были у меня сравнительно недавно. — И она описала, как ходила в «Рик» с мужчиной, общаться с которым ей было очень приятно, и как мужчина пришел к ней на семейный ужин, а потом помог улизнуть в спокойное место, где они могли остаться наедине. Щеки у нее разгорелись, она избегала встречаться с Грэхемом взглядом. — Мы не пили дорогое шампанское, не летали в Париж, но я чувствовала, что со мной рядом действительно друг.

После ее слов в эфире повисла неловкая пауза, после чего последовал новый звонок.

Глава 12

— Ты спала с ним, ты влюблена в него, а теперь он не звонит и ты ужасно несчастна?

Задушевная беседа с Камерон, в которой Мэри Энн так нуждалась, наконец, состоялась. Был канун Дня благодарения, и все это время ее встречи с Грэхемом сводились к совместному участию в передаче и беглому обмену репликами в студии. И когда Камерон спросила, как развиваются ее отношения с Джонатаном (а они никак не развивались, потому что Мэри Энн больше с ним и не встречалась) и с Грэхемом, Мэри Энн все ей рассказала.

— Да, — ответила она на сделанный Камерон вывод. — И теперь мы с тобой можем основать Клуб сердец, тоскующих по Грэхему Корбету. В таком роде.

— Честно говоря, — пожала плечами Камерон, — я уже давно о нем не думаю.

— То есть ты хочешь сказать, что снадобье Бриджит сработало? — изумилась Мэри Энн. — Может быть, она и для меня что-то приготовит?

— Бриджит Курье — это Злая Волшебница Востока. Если ее не побьют каменьями, то непременно сожгут на костре, — прошипела внезапно Камерон с ожесточением, но тут же изменила тон. Все еще напряженный, голос звучал уже вполне обыкновенно. — Слушай, так ты пойдешь с нами с субботу в пещеры?

— Никаких пещер, — сказала Мэри Энн, вспомнив, что Камерон имеет в виду свой очередной поход с посетительницами Центра помощи женщинам. — Это будет день грандиозных покупок, и я лучше съезжу в Чарльстон или еще куда-нибудь. Может быть, меня затопчут насмерть на распродаже, и мои страдания закончатся.

— Страдания причиняют только роды, — отрезала Камерон. — Все остальное — просто составная часть женского бытия.

Это заявление было неожиданным даже для Камерон, и Мэри Энн расхохоталась.

— Перестань, — разозлилась Камерон.

Мэри Энн разговаривала с ней по мобильному, уединившись на той самой пустынной дороге, по которой они проезжали с отцом несколько недель назад. Она ехала на велосипеде, когда в кармане куртки зазвонил телефон. Было унизительно признаться, что она взяла его с собой в надежде, что позвонит Грэхем — несмотря на все подтверждения тому, что он не позвонит никогда.

Мэри Энн огляделась и, не увидев кругом ни единой души, спросила:

— У тебя задерживаются месячные… да?

— Да!

Все страдания Мэри Энн, связанные с влюбленностью в Грэхема, мгновенно улетучились.

— Но кто?.. — Мэри Энн замолчала. Если бы Камерон хотела сказать, она бы сказала сама. Но если Камерон действительно беременна, ужас, который она при этом испытает, намного превзойдет любые мучения, испытываемые Мэри Энн из-за любовной неудачи. Она осознала правоту прописной истины, что исцелиться от своих несчастий можно только заботясь о других. — Ох, моя дорогая! Ты в самом деле думаешь?..

— Я не думаю, а точно знаю! Ты что, считаешь, я пожалела времени, чтобы удостовериться?

— Чем я могу тебе помочь? — осторожно спросила Мэри Энн. Она не спросила: «Что ты теперь станешь делать?» Камерон отличало такое невообразимое сочетание бесшабашной независимости и болезненной ранимости, что Мэри Энн стало за нее по-настоящему страшно.

— Тебе ничем тут не помочь — просто не болтай об этом. Он ничего не знает.

— Но кто?.. — Мэри Энн снова одернула себя, спохватившись, что уже пыталась это выяснить.

— Не важно. Он тут ни при чем. Может быть, врач скажет, что у меня слишком узкий таз, и мне сделают кесарево сечение. Ведь правда?

Мэри Энн не стала ей поддакивать. Старшая сестра Камерон с самого начала тяжело переносила беременность, и самым тяжелым был постоянный страх потерять ребенка. Кто бы ни был этот он, наверняка он имеет какое-то отношение к ребенку. Мэри Энн не нашла сказать ничего другого, кроме как повторить уже сказанное:

— Пожалуйста, скажи, если я что-то могу сделать!

— Ты можешь пойти в пещеры. Я тебе уже говорила про пещеру Большого Джима… Господи, мне кажется, у меня будет выкидыш!

— Тебя тошнит по утрам?

— Нет! Но я в ужасе. Бабуля и мама умрут от стыда, раз я забеременела вне брака, а я умру от родов.

— Может быть, это просто задержка и стоит попробовать имбирь? — схватилась за одну из спасительных возможностей Мэри Энн.

— Говорю тебе, что я беременна! — резко проговорила Камерон. — Даже не верится, что я сказала это тебе по телефону.

Она, видимо, подразумевала, что теперь весть разнесется по всей Западной Вирджинии, дойдет и до потрясенных родных, и пребывающего в неведении отца ребенка.

Мэри Энн попыталась представить, что бы чувствовала, если бы забеременела от Грэхема Корбета. Спросила растерянно:

— Разве вы не предохранялись?

— Еще как! Мне надо было еще в тринадцать лет перевязать трубы!

Она была явно на грани истерики.

— Ладно, я пойду в пещеры, — мягко произнесла Мэри Энн.

— Послушай, — сказала Камерон, видимо делая героические попытки взять себя в руки, — пригласи его на День благодарения, на праздничный ужин. Может, он просто потому тебе не звонит, что не уверен, как ты к нему относишься.

— Ради бога! Он взрослый человек и знает, как приглашают женщину на свидание.

— Это всего лишь предложение.

— А ты так и не скажешь мне, кто…

— Мы отправляемся в десять утра, и я уверяю тебя, что пещера очень большая, с широкими туннелями и застрять там абсолютно невозможно.