МотоКлуб «Ковбои». Книга 3 - Эстер Э. Шмидт
Её реакция заставляет меня зарычать:
— Неужели никого не было рядом, чтобы просто утешить тебя объятиями?
Она прижимается ближе, крепче обнимает меня, и, клянусь, слышу, как она бормочет:
— Кто знал, что огромный гризли первый проявит немного человечности? Остальные не стали бы действовать, не подумав.
Я беру её шляпу и одним броском бросаю на середину стола. Изгибы этой женщины идеально вписываются в мои ладони, и всё же она едва достаёт мне до плеча. Я легко могу положить подбородок ей на макушку.
— Полагаю, это означает «нет». И я не могу припомнить, чтобы кто-нибудь называл меня гризли.
Она снова прижимается, потираясь изгибами о моё тело и, заставляя мой член ожить. Я переминаюсь с ноги на ногу и с сожалением отхожу. Затем прочищаю горло и бросаю на неё тяжёлый взгляд, пытаясь отстраниться. Она в беде, и это должно быть моим главным фокусом, а не размышления о том, насколько напряжено её тело или как звучит голос, когда она выкрикивает моё имя во время оргазма.
— Тебе следует убрать вещи, переобуть эти блестящие ботинки, потому что ты придёшь ко мне на работу через полчаса.
— Присоединяюсь к тебе по работе? — Она округляет глаза. — Что за работа?
— Я уже проверил домашний скот. — Я пожимаю плечами. — Мы разводим лонгхорнов и скакунов. Ты пропустила это сегодня. Теперь мне нужно отправиться на свалку. Мы также собираем и перерабатываем… Ну, знаешь, всё то, что отправляют на свалку.
Она подходит к столу и хватает шляпу.
— Нет, не знаю. Я практически родилась с гитарой в руках и микрофоном в виде погремушки. Мои родители никогда не позволяли мне заниматься любой другой деятельностью или устраиваться на постоянную работу, независимо от того, как сильно я хотела. Ты не можешь ожидать, что я внезапно сделаю что-то, о чём ничего не знаю. Я облажаюсь. А такого никогда не бывает.
Если бы я подумал, что она запаниковала из-за преследователя, я бы ошибся. Эта женщина запаниковала от перспективы выполнять обычную работу.
— Не нервничай, бусинка. Я сказал, что ты присоединишься ко мне на работе. Возможно, моя главная цель обеспечение твоей безопасности, но я не буду пренебрегать моими задачами в МК, частью которого являюсь. А значит, ты присоединишься ко мне и наблюдаешь, как я работаю, в то время как твои руки будут свободны и чисты. Достаточно чисты, если не возражаешь, что пыль везде вокруг.
— МК? Байкеры? Но мы на ранчо, а ты выглядишь как ковбой. И работаешь на свалке? Почему Ник сказал, что ты лучший сотрудник ФБР, в то время как очевидно, что у тебя совершенно другие планы, работа и всё такое? — В её голосе слышится панический писк, и это заставляет меня улыбнуться тому, как она выбита из равновесия.
— Я лучший сотрудник ФБР. Даже если больше не работаю на них, я время от времени присоединяюсь в качестве консультанта или, как сейчас, охранника, если им нужно что-то быстрое и независимое. Хотя это не постоянное занятие, поскольку я явно сменил карьеру. — Я одариваю её лёгкой улыбкой, но она быстро сползает с моего лица, когда я сообщаю ей суровую правду. — Моя прежняя работа оставила достаточно шрамов, чтобы я сам почти отказался от жизни. Мотоклуб вернул меня в мир живых, дал сосредоточенность и новую цель. Свалка — одно из наших предприятий. Если пришла ко мне на работу, это не значит, что должна работать, поэтому худшее, что может случиться, — скука. Когда ты застряла, ожидая, пока я закончу дела на день. — Я смотрю на часы. — Мне нужно быть там через двадцать минут. Поэтому, выезжаем через пять минут. Если хочешь переодеться, советую пошевелить пышной задницей.
Настоящий низкий стон вырывается из её груди, прежде чем она хватает свою спортивную сумку и топает в направлении спальни.
Да. Это дело доставит нам обоим массу удовольствия.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Мюриэл
Как может каждая вещь, на которую я смотрю, быть грязной? И чрезвычайно хаотичной? Я очень стараюсь не обращать внимания и сосредоточиться, но как, когда на диване лежит собака и грызёт кость. Людям нужно сидеть там. Мне, например.
У меня есть проблемы. Я знаю, их много. Моя мать помешана на чистоте, и я унаследовала её причуду вместе с сумасшедшей дозой… ладно, неважно, давайте назовём мою странность и покончим с этим; у меня склонности гермофоба[1]. Я не обнимаюсь, если могу удержаться, а телохранители, которыми я обычно окружала себя, держат себя и остальных на безопасном расстоянии. Всё дело в личном пространстве. Мне нравится, когда моё пространство принадлежит только мне, и никто его не нарушает, именно поэтому у меня нет ни друзей, ни домашних животных. У меня очень скудный пентхаус, и мне нравится мой сверхчистый дом. Именно этому научила меня мать.
В отличие от уютного домика Дэкера. «Уютный» — это слово я выбрала вместо «грязный». Потому что, какой у меня ещё выбор, кроме как скрывать свои фобии? Кажется, я видела паука, когда переодевалась в джинсы и ботинки чуть больше часа назад. Потом мне пришлось залезть в грузовик с собакой, которая сидела на заднем сиденье, но её морда висела между нами, дыша открытым ртом. Ладно, лучше не напоминать себе о запахе и облизывании. Мокрое. Слизистое. Ему нужна мятная паста для дыхания, но, по крайней мере, я ему нравлюсь. Или он пытался попробовать меня на вкус, чтобы съесть позже, когда я буду спать в постели его хозяина. Чёрт возьми, я чувствую себя здесь как рыба, вытащенная из воды.
И подумать только, что этот грубый мужчина, похожий на медведя гризли, должен быть моим телохранителем, — специальным агентом, ковбоем, байкером, кем бы он ни был — в непредсказуемом будущем. Сколько задач может выполнять один человек? Очевидно, много, поскольку другие, приходившие к нему в офис, задавали вопрос за вопросом. И он отдал приказы всем, как только вышел из грузовика, когда мы прибыли на свалку.
Свалка. Ещё один первый случай для меня. Для меня всё в первый раз. Мне понравилось, как он меня обнял. Если бы я знала, что он попытается обнять, я бы бросилась за пределы досягаемости, и остановила бы, что бы ни было. Но он двигается быстро для
