Попробуй стать моим - Марго Крич
Уилле нравился этот дом. Нравилось сочетание старинных медных светильников с маслянисто-гладкой кожаной обивкой мебели, которая обновлялась из года в год. Несмотря на возраст, дерево на полу было блестящим — за ним хорошо ухаживали, — хотя и имело на себе отметины повседневной жизни. На дверном косяке кухни можно было увидеть серию зарубок, которыми разные поколения отмечали рост своих детей. Семья Хардвелл всегда была более состоятельной, чем большинство их соседей, а их дом — более роскошным и элегантным, но все равно они оставались дружной и любящей семьей.
Уилла знала, что Элиас любит устраивать вечеринки, и все же то, что она увидела, оказалось для нее неожиданным.
На барбекю собрались почти все работники ранчо.
У каждого гриля было по два человека, и, судя по фирменным футболкам, это был персонал ресторана «Аустбарбекю». Еще несколько — в таких же футболках — разносили подносы с закусками.
— И это называется «семейное барбекю»? Я не думала, что здесь будет столько народу.
Дилан рассмеялся:
— Здесь всегда так.
— Немного чересчур, да? — К ним подошел Гаррет, держа в руках три банки пива. — Если честно, я предпочел бы сам жарить стейки. Так, собственно, и начиналось: мужчины занимались грилем, а женщины делали все остальное. Но ранчо росло. Мы приглашали всех работников вместе с их семьями, и работы прибавилось. Скоро мы поняли, что лучше поручить это кому-то еще, чем выяснять, кто будет заниматься грилем, а кто делать все остальное, а самим спокойно насладиться отдыхом. Мы работаем каждый день и можем иногда себе такое позволить.
— Хорошо, что ты находишь время, чтобы провести его и с семьей, и с товарищами по работе, — одобрила Уилла.
Она заметила, что Дилан отошел к группе мужчин, оставив ее с Гарретом.
— Все очень много трудятся, — отметил Гаррет. — Они это заслуживают.
Уилла сделала глоток пива и улыбнулась. Какой бы нелегкой ни была работа на ранчо, это не отбило у него охоты наслаждаться другими радостями. Гаррет обнял ее за плечи, коснувшись загрубелыми от работы пальцами ее кожи. Она вдохнула аромат его одеколона: древесный, с ноткой цитрусовых — определенно дорогой. Без пяти минут владелец ранчо со вкусом к роскоши. Трудно было понять, как в одном человеке могли уживаться такие контрасты.
— Ну что ж, начнем, — сказал Гаррет. — Притворись, что я тебе нравлюсь. Что я обаятельный, привлекательный и чертовски…
Как если бы он сказал что-то смешное, она громко рассмеялась, и несколько голов сразу же повернулись в их сторону.
— Вот так?
— Для начала сойдет. Но будь осторожна — все знают, что с юмором у меня не очень.
Она снова рассмеялась, на этот раз искренне.
— Хорошо, не буду переигрывать.
Гаррет взял ее за руку и потянул в сторону бассейна, туда, где собрались Элиас, Кэти, его отец с мачехой и самые близкие друзья семьи, включая и Дилана.
Стюарт Хардвелл никогда не интересовался ранчо. Окончив школу, он поступил в колледж, потом в университет, а потом занялся в Хай Пайне частной практикой. Мать Гаррета умерла, когда он и его братья были еще совсем маленькими. Только когда Гаррету исполнилось пятнадцать, его отец снова женился.
— Папа, Элеонора, вы помните Уиллу, сестру Дилана?
— Конечно, — сказал Стюарт, протягивая ей руку. — Я слышал, что вы занимаетесь свадьбами.
— Уилла — координатор мероприятий, — уточнил Гаррет.
Началась обычная светская беседа, но Гаррет ничего не слышал. Его внимание было целиком приковано к одной-единственной женщине — блеску ее волос, изящному изгибу скул, ямочкам на щеках… Она чему-то рассмеялась, и его взгляд тут же переместился на ее губы. Он вспомнил, что было прошлой ночью. Тогда он был близок к тому, чтобы овладеть ею прямо там, в машине. Его желудок сжался от желания, и он знал, что, несмотря на то что они договорились «не распускать руки» и что предыдущая ночь, как они решили, была «нежелательной аберрацией», он далеко не был уверен, что сможет соблюдать эту договоренность. Кончик его пальца задел бретельку ее бюстгальтера, и ему захотелось просунуть под нее палец. Вместо этого он убрал руку и отступил в сторону. Она это заметила и посмотрела на него снизу вверх. Солнечный свет, сияющий на ее покрытых блеском губах, почти ослепил Гаррета.
— Мне нужно зайти в дом, — сказал он. — Я скоро вернусь.
— Хочешь, я пойду с тобой? — спросила Уилла.
— Нет, — быстро ответил он. — Лучше останься здесь и наслаждайся закатом.
Гаррет направился к дому. Ему требовалось хотя бы несколько минут, чтобы прочистить мозги.
На крыльце он столкнулся с Диланом.
— Итак, ты назначил еще одно свидание моей сестре.
— Не уверен, что это можно считать свиданием, но да, я хотел, чтобы она была здесь. Ты что, злишься?
Дилан пожал плечами:
— Пока вроде не с чего. Но раз все зашло так далеко, я хочу, чтобы ты был честен со мной. И с ней. Если ей опять будет плохо…
— Не беспокойся, — усмехнулся Гаррет. — Ничего с ней не случится.
— Я просто боюсь, что она в тебя влюбится, а ты… ты сам знаешь, какой ты.
— Брось. Она уже взрослая девочка, а я не голливудский злодей. — Гаррет подумал, не сказать ли Дилану правду, но решил этого не делать. Вряд ли он будет чувствовать себя лучше, узнав, в какие игры втянули его сестру.
— Я знаю, — наконец сказал Дилан и, похлопав Гаррета по плечу, начал спускаться с крыльца.
Гаррет проводил его взглядом. «Знаю». Что он, черт возьми, может знать?! Он и сам-то себя не знает.
Войдя в дом, Гаррет прошел в гостиную и остановился у окна. Уилла все еще разговаривала со Стюартом Хардвеллом. Словно почувствовав его взгляд, она подняла глаза и помахала ему рукой. В оранжевых лучах заходящего солнца ее волосы сияли словно огненный ореол.
Гаррет вздохнул и понял, что не составит никакого труда сделать вид, что он в нее влюблен. Дилан все понял неправильно. Проблема была не в том, что Уилла могла в него влюбиться — она умела себя контролировать, — а в том, что сам Гаррет мог влюбиться в нее.
Вечер прошел в непринужденной беседе. Они не заходили далеко и не перегибали палку. Всем было весело. И даже Дилан, похоже, пребывал в хорошем настроении.
Барбекю было съедено, и, когда команда кейтеринга приступила к уборке, Хардвеллы и несколько их
