Виктория Холт - Дочь обмана
— Нет, просто не совсем заполнен. Она такое сразу замечает. Наметанный глаз. Она более чувствительна к аудитории, чем большинство актеров.
Однако, вопреки расчетам Марты, мама была в хорошем настроении.
— Джеффри поскользнулся, когда обнимал меня, напевая «Я бы любил тебя до сих пор, если бы ты оставалась девушкой из магазина», он зацепился и оторвал мне пуговицу от платья.
— Он неуклюжий нищий, этот Джеффри, — заявила Марта, — я полагаю, что он выглядел совершеннейшим глупцом.
— Но не для них. Половина публики влюблена в его золотые волосы и лихие усы. Ну, поскользнулся, что особенного? Это только делает его человечнее. Они приходят, чтобы увидеть его, так же, как меня.
— Ладно, Ноэль пришла, чтобы вместе с нами поехать домой.
— Это очень мило, дорогая. Хорошо провела время?
— О, да, замечательно!
— Пора идти, — сказала Марта. — Не забывайте, что вечером снова спектакль.
— Ох, лучше не напоминай, — вздохнула мама.
У выхода ее поджидали несколько человек, жаждавших еще раз взглянуть на Дезире. Она обменялась с поклонниками улыбками и несколькими словами.
Томас помог ей сесть в экипаж, мы с Мартой заняли места рядом. Она весело помахала рукой поклонникам, а когда тронулись с места, откинулась на сиденье, полуприкрыв глаза.
— Купила что-нибудь? — спросила она меня.
— Нет, ничего.
Я чуть не проговорилась, что встретилась с Родериком Клэверхемом, но в последний момент удержалась. Я не поняла, как она отнеслась к тому, что я привела его в дом. Она все обратила в шутку, но мне показалось, что все же ситуация ее смутила. Свою жизнь она сделала свободной от условностей и предоставляла такую же свободу другим. Она жила, как ей нравилось, и я часто слышала, как она говорила: «Если никому не причиняешь вреда, что в этом дурного?»
Я перевела разговор на дневное представление, об этом она была готова говорить всегда. Потом мы свернули на дорогу, и лошадь навострила уши, что она всегда делала в этот момент, и сорвалась бы в галоп, если бы Томас не удержал ее.
Мама сказала:
— Она чует приближение дома, ну не замечательно ли?
Мы почти приблизились к дому, когда это случилось. Перед самым носом лошади дорогу перебежала девушка. Я не успела сообразить, что, собственно, произошло. Томас попытался свернуть в сторону, но, тем не менее, девушка упала на мостовую.
Томас осадил лошадь и спрыгнул с козел. Мама, Марта и я вышли из экипажа.
— Боже мой! — вскричала мама, — она разбилась!
— Она угодила прямо под копыто Рэнджера, — сказал Томас.
Он приподнял девушку.
— Она сильно пострадала? — озабоченно спросила мама.
— Не знаю, мадам, полагаю, что не очень.
— Подними ее скорее, — сказала мама, — надо вызвать доктора.
Томас отнес молодую женщину в дом и положил на кровать в одной из свободных спален.
Прибежали миссис Кримп и Кэрри.
— Что случилось? — закричала миссис Кримп. — Несчастный случай? Боже всемилостивейший! Что творится в мире!
— Миссис Кримп, нам нужен доктор, — заявила мама. — Томас, скорее привези доктора Грина. Бедная девушка, она такая бледная.
— Она выглядит так, что ее можно сбить с ног перышком, не нужно конного экипажа, — заметила миссис Кримп.
— Бедная девочка, повторила мама.
Она положила руку на лоб девушки и откинула волосы с ее лица.
— Такая молоденькая! — добавила она.
— Думаю, какое-нибудь горячее питье пойдет ей на пользу, — предложила я, — и побольше сахара.
Девушка открыла глаза и взглянула на Дезире. Я увидела на ее лице выражение, которое так часто замечала раньше, и испытала гордость, что даже при таких обстоятельствах мама произвела на нее впечатление.
И тут я узнала ее. Это была та девушка, которую я видела возле дома, когда мы возвращались из театра после премьеры.
Значит… она приходила, чтобы увидеть Дезире. Похоже, она была одной из тех девушек, что обожают знаменитых актрис и мечтают стать такими же, как они.
— Похоже, это одна из твоих почитательниц, — сказала я Дезире, — я уже видела ее раньше… возле дома… она поджидала тебя.
Даже в такой момент маме льстило обожание публики.
Принесли горячий чай, и мама держала чашку, пока девушка пила.
— Так-то лучше, — сказала мама. — Скоро придет доктор. Он посмотрит, есть ли какие-нибудь повреждения.
Девушка чуть приподнялась, и мама сказала успокаивающе:
— Лежите. Вам надо отдохнуть здесь, пока вы не будете в состоянии уйти. Вы получили основательную встряску.
— Я… со мной все в порядке, — пробормотала девушка.
— Не совсем… во всяком случае, вам еще рано вставать. Вы останетесь здесь до тех пор, пока мы не позволим вам уйти. Вы не хотите послать записку кому-нибудь… кто будет волноваться о вас.
Она покачала головой и невыразительным голосом, который сразу выдал состояние ее дел, сказала:
— Нет… У меня никого нет.
Ее губы задрожали, и я увидела, как в глазах мамы засветилось глубокое сочувствие:
— Как вас зовут? — спросила она.
— Лайза Финнелл.
— Вот что, Лайза Финнелл, ты останешься здесь по крайней мере на эту ночь, — ответила мама. — Но сначала мы дождемся доктора.
— Не думаю, что у нее серьезные повреждения, — сказала Марта. — Это шок, вот что это такое. А у вас сегодня вечером спектакль. Вы знаете, как сказываются эти дневные представления.
Девушка с интересом прислушалась. Я пришла к выводу, что она пострадала не так уж сильно.
Когда пришел доктор, он подтвердил это.
— Она получила лишь несколько царапин, — сказал он после осмотра. — Конечно, она в шоке. Через день или два все будет в полном порядке.
— Я предложила ей остаться здесь на ночь, — сказала мама.
— Хорошая идея. А что ее семья?
— Похоже, у нее никого нет.
— Что ж, в таком случае, самое лучшее для нее, это остаться. Я пропишу ей успокоительное, чтобы она хорошо спала всю ночь.
— А теперь, — заявила Марта, — нам самим надо отдохнуть, иначе мы разочаруем наших зрителей. Они придут, чтобы увидеть мадам Дезире, а не ее дублершу Джанет Дэр.
— Бедная Джанет, — сказала мама, — ей так хочется получить шанс, чтобы показать, на что она способна.
— Все знают, что она может делать, и это недостаточно хорошо.
После того как мама уехала в театр, я прошла к нашей гостье и остановилась возле ее постели.
— Вы так добры ко мне, — сказала девушка.
— Это единственное, что мы можем сделать. А как все произошло?
— Это моя вина. Я была так беспечна и нетерпелива. Просто не сообразила, что экипаж еще движется. Я так восторгаюсь Дезире. «Графиню Мауд» я смотрела три раза… с галерки, конечно. Большего не могу себе позволить. Дезире чудесна!
