Джоанна Линдсей - Пламя сердец
— Опять то же самое! — нетерпеливо воскликнула Кристен. — Об этом и упоминать не стоит — два слабых удара. Он приказал это, потому что меня считали юношей. Как только он понял, что перед ним женщина, меня сразу отпустили.
— Тебе следовало бы рассказать об этом Зелигу сразу, вместо того чтобы ждать, когда ему расскажет Отер, который сам толком ничего не понял.
— Я никогда не обижалась на Ройса из-за этого. Ведь Торольф все знает. Ах, этот проклятый дядя Хьюг, который вскипает, как чайник!
— Они все в ярости, дорогая. И разве ты могла ожидать от них чего-нибудь другого? Представь себе: мы приезжаем сюда и узнаем, что тебя превратили в рабыню и ты вынуждена делить с ним постель, с этим человеком, который взял тебя в плен!
— Я убью Зелига! — закричала Кристен. — Он ведь знает, что меня никто не принуждал. Почему же он ничего вам не сказал?
Бренна улыбнулась такой горячности своей дочери. — Может, он в гневе выпустил это из виду. Но я рада слышать это. А теперь успокойся, дорогая. Твой гнев делу не поможет.
Ройс спросил как можно спокойнее:
— Насколько я понимаю, вы освободили моих пленников?
— Да, — ответила Бренна. — Это было нетрудно. Твоя крепость не так уж хорошо охраняется, сакс!
— А посты и дозоры в лесу?
— Мы напали на них и обезвредили.
— Ты хочешь сказать, убили?
— Да, некоторых пришлось убить, тут уж ничего не поделаешь. То же самое произошло с охраной у ворот. Единственно почему мы остались за крепостным валом, вместо того чтобы занять замок, это потому, что Кристен в доме. Пока она в твоих руках, у тебя все козыри. Но скоро все изменится, сакс.
— Меня зовут Ройс, — резко сказал он.
— А меня Бренна. И если уж мы называем друг друга по имени, то я хочу сказать тебе вот что: мне ничего не стоило убить тебя, пока ты спал, а дочь увести с собой.
— Ваши мужчины хотят увидеть мою кровь, — гневно сказал он. — А ты что же?
— Я еще не совсем отказалась от этой мысли.
— Мама! — запротестовала Кристен.
— Это так, дорогая. Бог свидетель, я хотела смерти ему и его народу. Спустя многие годы я поняла, наконец, что чувствовал твой дед и почему хотел отомстить моему народу за то, что причинили твоему отцу, когда во время одного налета он был взят в плен. Я приехала сюда, потому что хотела мести, так, как и Ансельм, когда взял меня в плен.
— Но как вы узнали, что мы здесь?
— Все открылось из-за жены Иварра. Ты же знаешь, как легко она впадает в панику. Иварр проболтался ей об их планах идти к монастырю Юрро, и хотя она обещала держать язык за зубами, все же задолго до того, как мы рассчитывали встретить ваш корабль, прибежала к Гаррику и все ему рассказала. Когда мы обнаружили, что от монастыря Юрро остались только развалины, мы подумали было, что приехали напрасно, что вам удалось совершить задуманное, а мы слишком поспешили прийти к вам на выручку. Мы уже возвращались к своим кораблям…
— Кораблям? — прервал Ройс. — Так у вас не один корабль?
— Три, — ответила Бренна. — Так что, если у тебя появится желание сразиться с нами, лучше сразу откажись от него. Мы готовы к бою лучше, чем ты, и привезли с собой больше сотни воинов.
Кристен отыскала руку Ройса.
— Ты ведь не будешь сражаться с моим отцом, Ройс?
Вместо ответа он пробормотал нечто невразумительное. Бренна тоже буркнула что-то под нос.
— У него нет выбора, даже если бы он и захотел, — добавила она, обращаясь не столько к Кристен, сколько к Ройсу.
— Нет, нет, до сражения, конечно, дело не дойдет, — уверенно, как о деле решенном, сказала Кристен.
Она поднялась с кровати, завернувшись в одеяло.
— Мама, о Боже, мама, дай я на тебя посмотрю! Оставайся там, где ты сейчас.
Она взяла свечу и вышла, чтобы зажечь от нее факел.
Ройс схватил свою одежду и начал быстро одеваться.
— Ну что ж, ты сказала, почему меня хотели убить, Бренна. А теперь скажи, почему ты этого не сделала?
— Потому что я сама была в плену и меня тоже превратили в рабыню. И все же я смогла полюбить человека, которому меня продали, вернее, преподнесли в качестве подарка. Сегодня Гаррик мой супруг. Он приехал сюда не как викинг, а как оскорбленный отец. И тебе придется разговаривать с ним как с отцом, дочь которого обесчестили.
— Я мог бы сейчас напасть на тебя, Бренна. И тогда у меня было бы два заложника, за которых я мог бы получить, что мне угодно.
В темноте послышался тихий смех.
— На твоем месте я даже не пыталась бы это сделать.
Он не успел ответить, так как в дверях показался свет и появилась Кристен. В ее руке горел факел.
— Мама, да спрячь ты эту штуковину, — сказала она с укором. — Он не будет нападать на тебя.
При свете факела Ройс заметил в руках женщины опасно поблескивающий арбалет, направленный ему в грудь. Он явно был взят не из его коллекции. Бренна, стало быть, привезла его с собой.
Он расхохотался над собственной глупостью. По всей вероятности, он недооценивал Бренну. Его ожидало бы большее разочарование, попытайся он разоружить ее в темноте.
Кристен мрачно смотрел на него, заметив его руку на рукояти меча. Он улыбнулся и в знак того, что сдается, поднял руки.
Потом он наблюдал, как мать и дочь приветствуют друг друга. Кристен бросилась в раскрытые объятия Бренны. Она была значительно выше матери.
Ройс удивленно покачал головой. Неужели эта женщина мать Кристен? Она была очень маленького роста, стройная, изящная; тонкая фигура затянута в шелковое черное платье, длинные черные, как смоль, волосы заплетены в косу, ниспадавшую на спину. Ее нежные серые глаза скользили по лицу Кристен, которое она держала в своих ладонях. У Бренны был такой же цвет волос и кожи, как у Зелига, поэтому Ройс подумал, что Кристен, наверное, больше похожа на отца. Но все же в лице ее было много общего с матерью. Бренна была прекрасна и выглядела так молодо, что трудно было предположить, будто у нее уже взрослые дети.
— Ты еще не объяснила мне, как вы нас нашли, — сказала в этот момент Кристен.
— Перрин вчера прочесал все вокруг и обнаружил замок. Потом он увидел наших людей, работавших на валу. Мы спрятались в лесу, чтобы дождаться ночи.
— Ах, мама, ты даже не представляешь себе, как я рада видеть тебя! — сказала Кристен, все еще крепко державшая мать в своих объятиях. — Я в последнее время так ужасно себя чувствовала, потому что знала, что теперь, когда приближается зима, вы с нетерпением ждали возвращения корабля, и я представляю себе, как бы вы волновались, если бы он не пришел.
— Так ты поэтому была так расстроена? — недовольно спросил Ройс.
