Мой грешный муж - Миа Винси
Дас подчинился, но миссис Девитт не позволила себя торопить. Джошуа заставил себя замедлить шаг, стиснув зубы и рассекая воздух своими драгоценными бумагами, в то время как она с явным удовольствием оглядывалась по сторонам, положив пальцы на сгиб его локтя, задевая плечом его руку и задевая юбками его ноги.
Он взглянул на ее профиль: легкий румянец на щеках, намек на приветливую улыбку. Что еще хуже, от нее исходил тот женственный цветочный аромат, который некоторые женщины использовали, чтобы произвести впечатление.
— Вы должны быть в Уорикшире, — сказал он.
— А вы в Ливерпуле.
— Я не давал вам разрешения приезжать в Лондон.
— А я не спрашивала вашего разрешения.
Он остановился так резко, что ей пришлось сделать несколько шагов, чтобы тоже остановиться, и ее рука соскользнула с его. Она вопросительно посмотрела на него.
— А стоило бы, — сказал он. Одним прыжком он снова поравнялся с ней. Она снова взяла его за локоть, и они двинулись дальше, хотя он уже не был уверен, кто кого ведет.
— Позвольте мне объяснить, миссис Девитт, как устроен брак.
— О, пожалуйста, мистер Девитт, я вся во внимании.
— Я муж, поэтому я устанавливаю правила, которые подходят мне.
— А я жена, поэтому я меняю правила так, как удобно мне.
Она не должна была говорить подобные вещи. Было плохо то, что она вообще появилась здесь, как реальный человек. Еще хуже, что она привлекательна. Если она еще и окажется приятной в общении, это будет катастрофой.
Нет, не катастрофой. Он был не из тех, кто терпит подобное. Он был из тех, кто бьет бедствие по носу, а затем проверяет его карманы на предмет монет и конфет. Она отвлекала его. Да. Отвлекала. Жена не вписывалась в его жизнь, и тот факт, что у него она была, был не более чем незначительным неудобством. Неважно: она, может, и приятная, но он — нет, и как только она это поймет, то уедет по собственному желанию, и все вернется на круги своя.
— Вы выглядите озадаченным, — сказала его взбалмошная жена, когда они подошли к воротам. — Я сказала что-то, что озадачило вас?
— Многое из того, что вы говорите, ставит меня в тупик. Будто у вас есть собственное мнение.
— Пожалуйста, не расстраивайтесь. Я постараюсь не высказывать его слишком часто.
Он проигнорировал ее взгляд, продолжая искать Даса и экипаж в бешеном потоке лондонского транспорта. Прямо перед ними пара предприимчивых парней вывели собаку на проезжую часть, чтобы усложнить движение, а затем просили пару монет, чтобы уладить проблему.
— Кто такой Брэм? — спросила она.
— Что?
— Вы упомянули, что мистер Дас знал кого-то по имени Брэм.
— Один из моих братьев. Он живет в Индии.
— У вас есть братья, — сказала она. — А ведь мы начинаем узнавать друг друга получше. Разве это не прекрасно?
— Нет. А вот и Дас. — Он указал на что-то бумагами.
— Хватит медлить, женщина.
В КАРЕТЕ ДЖОШУА плюхнулся на сиденье напротив жены и впился в нее взглядом. Из-за своей дурацкой шляпки ей пришлось слегка наклониться вперед, и она оперлась на зонтик со множеством оборок, который теперь был закрыт, чтобы не упасть, когда экипаж тронулся с места.
— Я и забыла, какой это захватывающий город — Лондон, — сказала она.
— Наслаждайтесь им, пока есть такая возможность. Завтра вы уезжаете домой.
Он побарабанил пальцами по рулону бумаг, лежащему у него на коленях.
— Чему вы улыбаетесь?
— Мистер Ньюэлл предупреждал меня, что вы не любите отдыхать.
— Отдыхать? — он фыркнул. — Мне не нужен отдых. Я никогда не устаю.
— Вам повезло. Иногда я очень сильно устаю.
Она сказала это так тихо, что он почти не расслышал слов. Вопрос готов был сорваться с его губ, но он сдержался. Когда начинаешь спрашивать людей, почему они грустят, не успеешь оглянуться, как твоя жизнь полностью переплетается с их жизнью, а это никогда добром не кончается.
— Тогда поезжайте домой, в свой коттедж, отдохните немного и оставьте меня в покое.
— О, мистер Девитт, если бы все было так просто.
Она снова перевела взгляд на окно.
Джошуа смотрел на ее профиль, и его мысли метались из стороны в сторону. В этом не было ничего необычного. У него в голове всегда крутились разные мысли, но обычно они были похожи на две дюжины пар в деревенском танце, которые двигались вместе, по очереди подпрыгивая, хлопая в ладоши или поворачиваясь. Теперь они спотыкались, сбивались с ритма, натыкались друг на друга. Он не станет спрашивать, что делает ее такой печальной и усталой.
Он не станет.
Он откинулся назад, закрыл глаза и привел в порядок свои блуждающие мысли. Электроэнергия — Патенты — Инвесторы — Потенциал — Возбуждение — Похоть — Жена…
Черт.
Ах, но… леди Ярдли проявила к нему интерес… Лорд Ярдли показал свое отсутствие интереса к жене… Он мог бы найти леди Ярдли и… Жена.
Его глаза распахнулись, и он сел прямо.
Нет. Не сейчас. Он не мог завести роман с другой женщиной, когда его жена была рядом. И он определенно не мог переспать со своей женой. Ну, ладно, неважно. У него все равно не было времени на роман. Целибат еще никого не убивал.
— Ты красивее, чем я тебя запомнил, — сказал он.
Она снова обратила на него свой сияющий взгляд, выглядя веселой и дружелюбной. По правде говоря, он почти ничего о ней не помнил. На протяжении всей их короткой свадебной церемонии она не поднимала головы, а он старался не смотреть на нее. А вторая часть происходила в тени, они оба закрыли глаза и думали о чем-то своем.
— Как мило с вашей стороны сказать это, — сказала она. — Я помню, в день нашей свадьбы вы выразили некоторое разочарование тем, что слышали, будто сестры Лайтвелл красавицы, а я — нет.
— Я не могу представить, чтобы кто-то начал из-за вас войну, но вы не совсем плохи. Сколько вам лет? Девятнадцать? Двадцать?
— Двадцать два.
— Такая старая.
Он попытался вспомнить, когда ему было двадцать два. Прошло всего шесть лет, но казалось, что прошла целая жизнь. Сэмюэлю тогда было два года, и Рейчел привела его в офис, сказав, что никогда не рано учиться. В тот год они рискнули всем, покупая и оснащая новые фабрики, и в итоге утроили свое состояние. В тот год они наблюдали, как Сэмюэл открывает для себя мир,
