В плену удовольствия - Элизабет Торнтон
Леди Сэйерс поднесла руку ко лбу, Лиза вздохнула, а мисс Клэверли уставилась на персидский ковер.
— Даже если мы получим для вас разрешение оставить их на месте, — уговаривал Эш, — они перестанут что-либо соображать от страха, когда начнется ярмарка. Вокруг будут толпы слоняющихся людей, уличные торговцы, кричащие о своем товаре, музыканты, танцоры. И, — добавил он с особым ударением, — много выпивки. На таких праздниках всегда найдется парочка скандалистов, причиняющих вред ради проказы.
Анна молчала, обдумывая его слова.
— Полагаю, у меня нет выбора, — в конце концов произнесла она. — Пойду и скажу доктору Брейну, что я решила принять его предложение.
После ее ухода воцарилось долгое молчание. Никто не знал, смеяться или плакать.
Наконец леди Сэйерс нарушила паузу:
— Благодарю вас, лорд Денисон. Отлично сработано. Анна очень чувствительна, однако ее любовь к животным непомерна. Временами я думаю, что она любит их больше, чем людей.
И поспешно добавила:
— Но я ей искренне восхищаюсь.
Мисс Клэверли вернулась к своему вышиванию, пояснив:
— Анна отзывчива к любому существу, которому причинили боль, неважно, человек это или животное. Я уверена, что она любит Лидию и мальчика, который ухаживает за ее овцами, так же сильно, как она любит своих осликов.
Она сильно удивилась, когда все рассмеялись.
— Нет. Я не шучу, — возразила она.
— Ну, собак она не любит, — заметила Ева. — Она велела мне держать Декстера от нее подальше.
— Да, дорогая, но если бы Декстер поранился или с ним случился бы несчастный случай, Анна была бы ему предана. Поэтому… — она широко всем улыбнулась, — по-моему, мы должны показать нашу признательность, переселив ее маленькое стадо. Я думаю, Анна позволит нам позаботиться о них надлежащим образом, как вы считаете?
Леди Сэйерс выразила нерешительный протест. В усадьбе было столько забот. Приближался Лизин бал. Маляры еще не приехали красить стены, а она хотела лично проследить, чтобы они выбрали подходящий оттенок. Каменщики не закончили ремонтировать стену в западном крыле, а она хотела до бала убрать их уродливые леса. Но возражения хозяйки не повлияло на остальных. Они твердо решили помочь Анне, и ее светлость уступила, увидев, что оказалась в меньшинстве.
* * *
Для Анны обстоятельства складывались лучше, чем ожидалось. Мало того, что доктор Брейн предложил приютить ее стадо, но и его мать, узнав о сомнениях Анны, пригласила ее и Лидию остаться в Хилл Хауз до окончания ярмарки. В таком случае Анна сможет навещать своих животных, как только пожелает, и по-прежнему присматривать за подругой.
На следующее утро, когда они собрались во внутреннем дворе, Анна оценивающим взглядом окинула своих добровольцев. Не считая переодетой мальчиком Нелл, их компания оказалась чисто женской. Эш под неубедительным предлогом удалился. Как по секрету призналась Еве Анна, ее это успокоило. Нелл боялась мужчин.
— Слишком много людей, — решила Анна и немедленно сократила своих новоиспеченных пастухов до самых крепких из компании.
Леди Сэйерс, мисс Клэверли и Лидия с комфортом двинулись вперед в экипаже, а оставшиеся обули крепкую и удобную обувь и с трудом собрались в группу временных пастухов.
“Мальчик Анны” — как они называли Нелл — держалась немного в стороне от других, низко натянув кепку на лоб. Она ни с кем не разговаривала, а с ней говорила только Анна. Еве казалось, что каждый был в курсе их тайны и брал пример с Анны.
Было жарко, но не слишком для длительной прогулки или пасущихся овец, и Анна развлекала их постоянными рассказами о трех спасенных ею ослицах — Фейт, Фанни и Фионе. Ева была поражена связью, установившейся у Анны с ее маленьким стадом. Эти ласковые животные издавали негромкие звуки всякий раз, когда она чесала их за ушами. Никто их не подгонял, Анна бы этого не позволила. Куда двигались она и ее мальчишка, туда следовало и ее стадо. Бедняге Декстеру пришлось остаться дома. Он был настоящей собакой, чересчур здоровым и резвым, чтобы Анна приняла его в свое прибежище для потерянных душ.
Ева знала, что на горизонте собираются тучи, невидимые глазу. Знала, что злодей где-то там ожидает своего шанса, но у нее было преимущество — она могла прочитать его мысли. Это не дающее покоя положение дел скоро закончится, потому что она кое-что придумала, чтобы соблазнить убийцу раскрыться. Поворачивать назад слишком поздно, и когда он придет к ней, она будет готова.
Она затолкнула эту мысль поглубже. Угроза не была слишком близкой, а сейчас стояло восхитительное утро. И она намеревалась насладиться каждым его мгновением.
Ева напряглась и осторожно открыла свой разум для окружающих ее звуков и ощущений. Никаких сюрпризов. Она не слышала ничего, кроме смутных впечатлений, — только то, что любой обычный человек может уловить, проявив чуточку интуиции: Лиза сердилась, так как, пока Лидию не пригласили в Хилл Хауз, думала, что доктор будет в полном ее распоряжении. Смех Анны выдавал радость, ведь до сих пор она не знала, что у нее есть друзья помимо ее маленького стада животных.
Ева задержала взгляд на “мальчике Анны”, и губы изогнулись в загадочной улыбке. Нелл приносила ей столько радости. Маленькая беглянка начинала понемногу приручаться. Ева не могла вспомнить время, когда ощущала себя в такой гармонии с группой людей.
Она глубоко вздохнула. Призраки могут подождать. Сейчас она была обычной девушкой, наслаждающейся прогулкой с самыми дорогими друзьями. Эта счастливая передышка закончится слишком быстро.
* * *
Мирный антракт внезапно подошел к концу в ночь перед открытием ярмарки, когда Ева поднялась наверх, чтобы лечь в постель. Через мгновение в ее комнату ворвался Эш. Он размахивал экземпляром «Геральда» и был белым от гнева.
— Я не мог поверить собственным глазам, когда прочитал это, — сказал он. — Ты написала рассказ о саде на месте карьера. Ты сообщила о вызывающей подозрения смерти твоей матери. И подписала рассказ своим именем. — Он швырнул газету на комод и подошел к Еве. — Чего я не понимаю, так это как тебе удалось уговорить Брэнда Гамильтона это напечатать!
Она вздернула подбородок и сомкнула колени.
— Никаких уговоров не потребовалось. Его редактор ухватился за возможность опубликовать короткий рассказ знаменитой миссис Бэрримор. Теперь, если Анджело предложит рассказ, я уверена, твой друг даст тебе знать.
— Ты выставила себя в качестве наживки! — закричал Эш.
Ева чуть не съежилась под силой его гнева. Конечно же, она ожидала, что он будет сердиться, когда прочитает газету, но не до такой степени.
— Но ведь это логично, — возразила она. Призыв к разуму не оказал на него никакого влияния. Эш стоял,
