Сквозь шторм - Беверли Дженкинс
— Это будет четвертый?
— Правильно. Еще один маленький дракончик, которого Макси и мама Фрэнсис могут баловать.
— Как будто ты не будешь делать то же самое.
Рэймонд усмехнулся. Макси была кухаркой Галена. Фрэнсис была матерью Эстер.
— Я был там, когда родилась Франсин, помнишь? Ты часами носил эту малышку на руках. Не позволял мне брать ее на руки, пока ей не исполнилась почти неделя.
— Первый ребенок для отца — это всегда что-то особенное. Кроме того, я боялся, что ты ее уронишь.
Рэймонд фыркнул с комическим возмущением. Эстер вернулась в самый разгар их игривой перепалки.
— Вы что, уже препираетесь?
Гален нежно сжал плечи жены, когда она села рядом с ним.
— Теперь лучше?
— Бесконечно.
Она вздохнула от удовольствия.
— Над чем вы смеялись?
Рэймонд предоставил ответ.
— Над тем, каким собственником был Гален по отношению к Франсин, когда она только родилась.
Эстер усмехнулась.
— Он действительно немного перегнул палку, не так ли? Он даже мне не давал ее подержать в начале. Макси пришлось напомнить ему, что мамы нужны малышам хотя бы для кормления, и он с большой неохотой отдал ее. С двумя другими девочками он вел себя немного лучше, но ненамного.
Господи, как же я рад снова их увидеть, подумал Рэймонд. Хотя Галено родился в Новом Орлеане, теперь он называл Мичиган своим домом. Двое мужчин знали друг друга с детства. В неспокойные годы аболиционистов они были частью Подпольной железной дороги, которая вела беглецов на север. Разъяренные рабовладельцы выдали ордера на их арест за то, что было названо «преступлениями против Юга», и предложенная награда сделала каждого человека на вес золота для диких банд работорговцев, бродивших по Северу. На самом деле, если бы не ловцы рабов, Галено и Эстер, возможно, никогда бы не встретились. Она спрятала его в своем подвале после того, как он был жестоко избит группой наемных убийц, и к тому времени, когда он достаточно оправился, чтобы Рэймонд и его малыши забрали его домой, он уже влюбился.
— Что привело вас сюда? — спросил Рэймонд.
— Ты, — ответила Эстер. — Твоя мать написала нам о твоей свадьбе. Я очень обижена, что нас не пригласили.
— Раз вы прибыли сюда так быстро, она, должно быть, написала вам, как только была согласована помолвка.
— Да, так и было, и мы немедленно заказали билет на юг.
Рэймонд был благодарен своей матери за то, что она организовала это воссоединение, но ему было интересно, как много из их истории она рассказала.
Эстер, должно быть, заметила эмоции, отразившиеся на его лице, потому что спросила:
— В чем дело?
Галено наклонился вперед.
— Почему такой мрачный? Только не говори мне, что невеста похожа на медведя.
Рэймонд сверкнул глазами.
Галено ухмыльнулся.
— Я так понимаю, что это не так. Так в чем дело?
Эстер предостерегающе спросила:
— Рэймонд, ты ведь не обрюхатил дочь какого-нибудь бедного вольноотпущенника и не был вынужден жениться на ней, не так ли? Джулиана написала, что она бывшая рабыня.
— Она также сказала, что ты влюблен, Рай, — добавил Галено.
Взгляд его потемнел еще больше.
Галено посмотрел на человека, которого любил как брата, и начал смеяться.
— Ты реально влюблен, не так ли? Малышка, посмотри на его лицо. Ты насколько несчастен?
Рэймонд не ответил.
— Она ненавидит землю, по которой ты ходишь? Это безответная любовь?
Эстер посмотрела на мужа.
— Прекрати, Гален.
— О, нет. Только не после того, как он мучил меня из-за тебя. Выбирай. Или ты рассказываешь мне эту историю, Рай, или, да поможет мне бог, я пойду прямо к Джулиане и спрошу ее. Она мне все расскажет.
Рэймонд знал, что Галено вряд ли посочувствует его бедственному положению, но он доверил бы ему свою жизнь. Несмотря на то, что Галено веселился за счет Рэймонда, Рэймонд ценил его советы почти так же высоко, как дружбу.
Итак, он рассказал историю, начав со своей первой встречи с Сэйбл и заканчивая свадьбой и расставанием с Мюриэль.
Эстер уставилась на него, широко раскрыв темные глаза.
— Ты променял свою любовницу на женщину, которая, возможно, была шпионкой повстанцев?
Галено, казалось, ничего не мог с собой поделать. Он так сильно смеялся, что чуть не свалился с дивана.
Эстер, изо всех сил стараясь сдержать смех, хлопнула мужа по колену.
— Прекрати, Гален. Это серьезно.
Она повернулась к нахмурившемуся Рэймонду.
— Когда я смогу с ней встретиться?
— Сейчас, кажется, самое подходящее время. Я поклялся держаться от нее подальше, но не могу этого сделать.
Галено взвыл от смеха.
Рэймонд посмотрел на своего смеющегося друга, по щекам которого теперь катились слезы веселья.
— Если повезет, он умрет со смеху по дороге туда. Пойдем, Эстер. Я провожу тебя до кареты.
Когда Сэйбл вернулась к Джулиане, уже стемнело. Последнюю часть дня она провела во Фритауне, растущем городе лачуг и палаток на другом берегу реки. По сообщениям, там видели ребенка, которого она искала весь день, но после почти двухчасовых расспросов Сэйбл и ее кучер сдались. Ее подол и туфли были покрыты грязью. Из-за того, что ей пришлось залезть в заброшенный товарный вагон, который сироты иногда использовали как ночлежку, платье, которое она носила для чего угодно, только не для работы в саду, было испорчено. В то время Сэйбл не заботилась о внешнем виде; ее единственной целью было найти ребенка, маленькую девочку, но теперь, видя множество карет, припаркованных перед домом, в том числе и коляску ее мужа, Сэйбл почти пожалела, что у нее не было более спокойного дня.
Дом был полон людей. В гостиной сидели Джулиана, все ее сыновья, кроме Арчера, и мужчина с женщиной, которых Сэйбл не узнала. Атмосфера казалась такой праздничной, что Сэйбл попыталась вспомнить, был ли сегодня день рождения у кого-то из членов семьи, или упоминала ли Джулиана о какой-то встрече утром. Неужели она забыла об этом, потому что думала о страстной ночи, которую провела с Рэймондом?
Раздался голос Джулианы:
— А, вот и она, ребята.
Сэйбл прошла дальше в гостиную. Ее глаза тут же встретились с глазами мужа. Он заметил, что она вся в грязи, и, улыбнувшись, покачал головой.
Бо, стоявший с бокалом коньяка в руке, спросил:
— Чем ты, черт возьми, занималась, сестренка? Искала золото?
Вскоре другие сорванцы начали выдвигать другие версии, объясняющие ее растрепанное состояние, каждая из которых была нелепее предыдущей. Уже привыкшая к их ироничному юмору, Сэйбл налила себе стакан лимонада и сказала:
— Вы все ошибаетесь. Я играла в товарном вагоне во Фритауне.
— Искала еще
