Принцесса Сливового Аромата - Виктория Анатольевна Воронина
На ширме с рисунком расцветших пионов показалась тень, затем из нее вышла молодая, богато одетая красавица. У нее было нежное овальное лицо, длинные пушистые ресницы, темные и подобные блестящим черным ониксам глаза, точеный нос и маленькие алые губы. Черные волосы создавали сильный контраст с ее белым телом, облаченным в розового цвета ханьфу с вышитыми на юбке цветами бегонии и зеленым шелковым поясом. Высокую прическу девушки укрепляли две длинные золотые шпильки с каплевидными жемчужинами, которые могли позволить себе только самые знатные и влиятельные аристократки Лояна. Жемчужины медленно покачивались при ходьбе, подчеркивая мягкие и привлекательные черты молодой элегантной особы, с улыбкой подходящей к Тао Наню и придавали дополнительный шарм ее природной красоте.
Все происходящее показалось вернувшемуся к жизни Тао Наню прекрасным сном, но только до тех пор, пока незнакомка не подошла вплотную к нему и он получил возможность как следует рассмотреть ее своими ослабевшими глазами.
- Ты?! – прошипел он, еще не веря в то, что столь яростно, до глубины души ненавидимая им Лю Мей Фэн стоит возле его ложа. – Как ты тут оказалась?!!
- Генерал Тао, очень рада, что мои старания по вашему исцелению от ран увенчались успехом, - как ни в чем не бывало, снова ослепительно улыбнулась ему Мей Фэн, и озабоченно произнесла: - Теперь не мешает подкрепить ваши силы вкусной едой. Я слышала, что суп с тофу и грибами является вашим любимым блюдом. Послать за ним на кухню или у вас есть другие пожелание насчет обеда?
В ответ послышалось приглушенное рычание. Тао Нань явно не хотел принимать никакой милости от своей прекрасной противницы, но вместе с тем он сознавал, что беспомощен на ложе болезни как новорожденный котенок, и ему волей неволей придется подчиниться ее воле.
- Прекрасно, насчет супа с тофу вы не возражаете! – жизнерадостно заключила молодая императрица и послала дежурного евнуха за чашей горячего супа для своего несговорчивого пациента.
Когда посыльный доставил нужную еду во флигель Дворца Ослепительного Счастья, Мей Фэн села возле изголовья генерала Тао и начала настойчиво уговаривать его поесть.
- Понимаю, Вам трудно смириться с моим присутствием возле вас, но к несчастью, Вы внушаете моим слугам такой страх и трепет, что они не осмеливались даже подойти к вам. В этой ситуации пришлось мне смотреть за вами, - объясняла она ему. – Не упрямьтесь, поешьте! Кому будет плохо, если Вы станете отказываться от пищи? Только вам! Как больному вам просто необходимо много и хорошо кушать для восстановления сил.
Тао Нань открыл было рот, чтобы гордо отказаться от всякого рода подачек дочери Первого Министра Лю, но Мей Фэн быстро взяла пиалу, стоящую на палисандровом столике возле кровати, зачерпнула ее содержимое и проворно сунула ему ложку с супом в рот. Суп с тофу Тао Нань очень любил и не смог одолеть искушения проглотить его. Немощное тело в этот раз совершенно подвело его и заставило забыть о гордости. Мей Фэн удалось скормить ему всю пиалу, после чего она упорхнула на вечернее заседание Императорского совета, пообещав перед сном снова заглянуть к нему и принести на ужин говядину в устричном соусе и с овощами.
Так прошло еще несколько дней, в течение которых Мей Фэн приходилось чуть ли не силой кормить своего неподатливого пациента. В отсутствие молодой императрицы Тао Нань мучительно размышлял - в чем же заключается подвох ее предупредительного обращения с ним? В его голове не укладывалось, что можно быть по-настоящему великодушной по отношению к своему непримиримому противнику, каким он был для Мей Фэн. Конечно, при желании можно было увидеть в ее поведении своего рода изощренное издевательство над беспомощным врагом, но собственные ощущения говорили молодому генералу Тао о другом. Молодая императрица Лю прикасалась к нему с такой нежной заботой, что пробуждала в его голове воспоминания о родной матери, которая так же трепетно относилась к нему и его нуждам. Мало-помалу он даже начал с нетерпением ожидать ее прихода, хотя внешне так же проявлял неудовольствие ее присутствием. Но Мей Фэн как будто не замечала этого и оставалась по-прежнему жизнерадостной и заботливой по-отношению к нему.
Решив, что ее пациент уже достаточно отошел от смертельной грани и ему можно давать более крепкие снадобья, молодая императрица на пятый день их вынужденного общения принесла ему укрепляющего вина. Тао Нань с подозрением покосился на нефритовую чарку, которую она осторожно, чтобы не расплескать вино, поднесла к нему и насмешливо поинтересовался:
- Вы уже устали от возни со мной, Великая Государыня и решили избавиться от меня с помощью яда?
- Вы в самом деле думаете, генерал Тао, что я намереваюсь вас отравить? – с удивлением спросила Мей Фэн и, немного подумав, предложила: - Я выпью чарку вина, но и вы потом сделайте то же самое, что и я – выпейте целебное вино.
- А разве у вас нет непереносимости к вину? – усмехнулся Тао Нань, прекрасно помня о ее прошлых запоях.
- Да, с некоторых пор мне неприятен даже его вид, но ради вас, чтобы показать чистоту своих намерений, я выпью это вино, - решительно произнесла Мей Фэн, удивляясь про себя, откуда генералу известно об этой ее слабости.
- Ну, вздрогнем!!! – бодро сказала она и, стараясь не смотреть на чарку, залпом выпила вино. К ее повторному удивлению, вино оказалось вовсе не противным на вкус, и приятное тепло разлилось по всему ее телу.
Тао Нань в молчании смотрел на то, как зря пропадает его тысяча лянов и Мей Фэн снова становится алкоголичкой. Но он скорее бы умер, чем признался ненавистной девице, какое благо сделал для нее в прошлом и потому ничего не сказал, предпочтя без лишних слов выпить свою чарку.
Его неприязнь к ней никуда не делась и зависимость от нее все больше тяготила его. Желая вновь обрести полную свободу действий, Тао Нань втайне от всех использовал духовные практики самоисцеления даосов и полностью вернул себе силы за неполный месяц, хотя лекари предсказывали, что ему понадобится для полного исцеления полгода.
Навестив своего пациента в заведенный вечер, Мей Фэн к своему изумлению
