В СССР геев не было! - Ванда Лаванда
Вечером субботы перед сном Михаилу пришла идея, как развлечься. Он достал из тайника свою эротическую колоду карт и предложил сыграть в «Дурака» на раздевание, а когда одежда закончится, то играть на желания. Слава поддержал идею и стал тасовать карты.
– Так, на мне пять вещей, если считать пару носков за одну вещь, – ухмыльнулся Михаил, удобно расположившись на расправленном диване, и пристально осмотрел любимого. – А на тебе всего четыре.
– Три, вообще-то, – хмыкнул Слава, поднимая футболку и показывая голый живот. – Я в такую жару не могу надевать еще и майку под одежду, – он раздал по шесть карт и положил стопку оставшихся между ними. – Козыри крести. Я тебя сделаю.
– Смотри, я сегодня поддаваться не буду, у меня много идей для желаний.
Первыми в ход пошли шестерки – червовые и бубновые – побитые десятками. Нецензурные картинки добавляли интерес игре.
– На мой вкус, на этих картах слишком грудастые девушки, никогда в живую таких не видел, – сморщил нос Ярослав, рассматривая рисунок на своей даме пик, но не показывая ее Мише.
– Как-то не обращал внимания, – пожал тот плечами, подбрасывая на кон десятку крестей.
– Это ж козырь! – воскликнул Слава.
– Знаю, берешь? – с лукавой улыбкой Миша наклонился чуть ближе к парню.
– Первый раунд, а ты скидываешь козыри. Как глупо, – наигранно скучающим тоном сказал Слава, но собрал все карты с постели и разложил в руках веером.
Михаил взял три карты из колоды и снова сходил. На этот раз Ярослав отбился.
– Я могу снять носки и рубашку, чтобы у нас у обоих было по три вещи? – предложил Михаил, сбрасывая в биту карты после следующего кона.
– Не, так не интересно. Кроме того, я в себе уверен, я профи в Дураке!..
Примерно через полчаса на диване, опираясь спиной на стену, сложив руки на груди и прикрываясь подушкой, сидел злой, смущенный и абсолютно голый Ярослав. Он, насупившись, смотрел на Михаила, на котором оставалось еще три вещи. Он снял только носки и рубашку, хотя проиграл лишь один раз. Рубашку он снял, мотивируя это тем, что от игры ему стало жарко, но Слава прекрасно видел, что он это сделал, просто чтобы немного позлить его своей серией побед.
– Да, ты точно профи. В проигрышах, – усмехнулся Михаил, протягивая Ярославу козырного короля, которого он принял, так как туз уже вышел. – Ну, раз снимать тебе нечего, я загадываю желание?
– Не сильно-то зазнавайся, – проворчал Слава, но заинтересованно посмотрел на Мишу.
– Та-а-ак, я хочу, чтобы ты надел мою рубашку и спал сегодня только в ней.
– Пф, ага, смешно, а если серьезно?
Михаил поднял одну бровь и выжидающе посмотрел на Ярослава.
– То есть ты серьезно?!
Не теряя времени на очевидный ответ, Михаил грациозно поднялся с дивана, достал из шкафа свою мягкую старую рубашку и кинул ее Славе, который все так же прикрывался подушкой.
– Хм, а я смотрю, ты подготовился, – Ярослав встал на диване на колени и натянул рубашку через голову, не расстегивая пуговиц.
Благодаря тому, что Михаил был на голову, а то и еще немного, выше, чем Слава, рубашка прикрывала интимные места, оставляя место для воображения.
– А я предупреждал, что у меня много желаний, – с хитрой улыбкой сказал Михаил, а затем неожиданно оказался на диване рядом с парнем, сгребая его в объятия и целуя в шею: две верхние пуговицы на рубашке не были застегнуты.
Сопротивления, конечно, не последовало, и карты были забыты. Ярослав обнял Михаила в ответ, утягивая его на разномастные подушки. Однозначно, диван был любимым местом в комнате. На фоне их «игры» разговаривало радио, рассказывая какую-то спортивную чушь, поэтому ни Михаил, ни Слова не услышали, как входная дверь открылась, и в квартиру вошли родители Михаила.
– Чтобы я с тобой снова поехала на этой развалюхе! – высокий недовольный женский голос, вероятно, продолжал начатую ранее ссору.
– Не называй Ласточку так, – ворчливо, но громко, отозвался мужской голос.
Ярослав, секунду назад смеявшийся от дразнящих прикосновений Миши к пояснице, замер в его руках. Он посмотрел на парня большими от ужаса глазами. Михаил, несколько раз моргнув и сделав пару глубоких вдохов, быстрее справился с шоком. Но ничего не успел сделать, кроме как натянуть на практически обнаженного Славу плед, когда в комнату, естественно, без стука, вошли его родители.
– Миша, мы вернулись, так как папин драндулет посередине пути… – женщина с неприятно ярким макияжем замерла в дверном проеме, оборвав свою эмоциональную речь на полуслове. – Ты не один?
– Э… Это Ярослав, – сказал Михаил, отчаянно пытаясь сообразить, как они выглядят со стороны: похожи на простых приятелей или очевидно, что они только что целовались?
Рядом с мамой Михаила появился его отец – высокий и плотный, с густыми косматыми бровями и тяжелым взглядом. Он упер руки в боки, отчего стал казаться еще больше, и, осмотрев комнату – разбросанные карты с провокационными картинками, валяющаяся на полу одежду, – остановил свой взгляд на сыне.
– Что у тебя тут происходит?
– Пап… Я… То есть… Мы сейчас придем на кухню, и я все объясню, дайте нам пять минут, – Михаил уже собрался с мыслями и примерно понимал, что нужно делать и что говорить.
– Еще в квартире есть посторонние? – сквозь зубы спросил отец, а мать в этот момент охнула и картинно прикрыла рот рукой.
– Нет, только я и Слава, – Миша сознательно проигнорировал определение «посторонние», хотя оно неприятно резануло слух.
Больше не сказав ни слова, родители вышли из комнаты, даже не закрыв за собой дверь. Михаил нашел под пледом руку Ярослава и сжал его ладонь в ободряющем жесте. Но, судя по виду парня, этого было недостаточно, чтобы успокоиться.
– Так, слушай, тебе сейчас нужно одеться и уйти, – зашептал Миша ему на ухо, сопровождая инструкции легкими поцелуями в щеку, в висок, в макушку. Хуже ситуация уже все равно не станет. – Я не знаю, как они отреагируют на все это… Поэтому я разберусь со всем сам. Тебе есть куда пойти, Солнце?
– Я останусь с тобой, – Ярослав коротко поцеловал Мишу в ответ и отстранился, чтобы начать одеваться. Знакомство с родителями без штанов – не так он себе это представлял. Хотя, он вообще не собирался с ними знакомиться в обозримом будущем.
– Слава, нет! – резко сказал Михаил,
