Мари Клармон - Любви навстречу
– Нет, это неправда!
Отец тяжко вздохнул.
– Увы, правда. Я пытался спасти ее. Сделал все, что было в моих силах. А потом поклялся, что спасу хотя бы нашу дочь, которой тоже грозило безумие.
– Поэтому отправил меня в преисподнюю? – спросила Мэри с таким спокойствием, что сама себе удивилась.
– Вероятно, это было ошибкой, – начал оправдываться герцог. – Вероятно…
– Ошибкой? – эхом отозвалась Мэри. – Моя жизнь стала сущим кошмаром из-за вашей ошибки. Вы, сэр, не человек, вы чудовище.
– Не смей так говорить! – гневно крикнул отец, обретая свою обычную самоуверенность. – И ты, как послушная дочь…
– Вы жалкий ничтожный человек, – процедила Мэри, – и я никогда не прощу вас. И моя мать никогда не простит. Никто и никогда вас не простит!
Сдержанность, обычно присущая «парадному» облику герцога Даннкли, мгновенно превратилась в ярость. Он сжал кулаки и уже занес руку для удара, когда в его глазах вдруг вспыхнули странные огоньки. И тотчас же левая сторона лица перекосилась, рот открылся и закрылся несколько раз, но он не издал ни звука. После чего плечи герцога затряслись, и он начал медленно оседать на пол.
– Нет! – закричала Мэри, глядя на отца, уже лежавшего на полу. – Нет! – снова крикнула она, не веря, что отец все-таки уйдет от справедливого суда.
Старший герцог лежал без движения, лежал с открытым ртом и молящими о помощи глазами.
А Мэри, охваченная чувством ярости, наклонилась к отцу и, приблизив к нему лицо, выкрикнула:
– Я никогда вас не прощу! Никогда!
– Мэри, успокойся! – окликнул ее Эдвард. – Он схватил ее за плечи и попытался оттащить, но она, упираясь, продолжала сыпать проклятия.
– Я никогда не прощу вас! – кричала она, задыхаясь от ненависти.
Герцог Даннкли по-прежнему был недвижим; парализованное тело замерло в одном положении, и лишь глаза его то и дело моргали. Когда же губы отца вдруг зашевелились, Мэри пожалела, что не могла разобрать слов – ведь он, возможно, хотел сказать что-то очень для нее важное…
И тут Мэри с громкими рыданиями бросилась к отцу и вцепилась в его черный фрак – словно пыталась вытрясти из него какие-то признания, объяснившие бы его жестокость. Внезапно из груди ее вырвался отчаянный вопль, и она прижалась лбом к шейному платку старого герцога. Теперь Мэри плакала от тоски по матери, а также по тому отцу, который у нее был когда-то, много лет назад. Плакала она и по своей искалеченной жизни, так как была уверена, что ничто не заполнит зияющую пустоту у нее в сердце.
Тут сильные мужские руки подхватили ее и унесли от неподвижного, но все еще дышавшего герцога. Но она по-прежнему не могла успокоиться, и слезы потоками струились из ее глаз. Эдвард прижимал ее к груди, пытаясь утешить, но все было тщетно, ибо Мэри знала: вскоре они с Эдвардом расстанутся, и на сей раз – навсегда. Ведь он же сам так сказал, не так ли?
Глава 28
– Я не смогу удержать вас, если вы начнете падать, милорд, – сказала Ивонн Пауэрзу, когда они пробирались по задворкам Ист-Энда.
– Я частенько падал в грязь, так что ничего страшного. – Виконт усмехнулся.
Ивонн взглянула на покрытые какой-то слизью булыжники мостовой и с отвращением в голосе пробормотала:
– Могу представить…
Пауэрз снова усмехнулся.
– Перестаньте, мадам. Не стоит делать вид, что вы совершенно не знакомы с подобными местами.
Ивонн промолчала. Когда-то она прекрасно знала такие закоулки с притонами, заполненными грубыми и вечно пьяными мужчинами, от которых всего можно было ожидать. О, хвала Небесам, что она все-таки вырвалась оттуда, иначе давно была бы мертва…
Но Ивонн пришла сюда вовсе не для того, чтобы предаваться воспоминаниям. Нет-нет, она вернулась в Ист-Энд по более важному делу.
Они молча продолжали свой путь по узкому темному переулку. Несмотря на удушливое зловоние смерти, наполнявшее каждый тупик и проулок, Ивонн не собиралась отказываться от намеченного плана.
На очередном перекрестке они свернули в боковую улочку, и Ивонн крепко сжала рукоятку пистолета, не вынимая его из кармана. Ее очень беспокоила слабость спутника – виконт, еще не оправившийся после ранения, оказался настолько слаб, что от него, наверное, было больше вреда, чем пользы. Но Ивонн не могла отправиться сюда одна. К тому же виконт также заслуживал право на месть.
Наконец они вышли на широкую освещенную газовыми фонарями улицу, и Ивонн с беспокойством осмотрелась. Потом снова взглянула на Пауэрза, побледневшее лицо которого уже почти сливалось с пепельными волосами. Любой грабитель, заметивший его слабость, посчитал бы их обоих легкой добычей и моментально обчистил бы карманы – если не хуже…
Тяжело вздохнув, Ивонн схватила виконта за руку и заставила его опереться на ее плечо.
– Давай-ка найдем нам комнату. Что скажешь, а, милый?
То и дело глядя по сторонам и поддерживая своего спутника, Ивонн шагала по улице, миновав стайку проституток и их сутенера, державшего в руке бутылку виски, к которой он прилежно прикладывался. Здесь же шатались и пьяные клиенты, от которых разило дешевым джином.
Внезапно твердая походка виконта превратилась в походку пьянчуги, едва державшегося на ногах. Покосившись на своего спутника, Ивонн невольно усмехнулась. Как ни омерзительна была ей эта мысль, но притвориться уличной девкой, ведущей нетрезвого клиента в комнату на втором этаже дешевой гостиницы было все же безопаснее, чем идти под руку с раненым лордом – прекрасной добычей для нищих грабителей, коих здесь было великое множество.
Минуту спустя они вошли в заведение под вывеской «Хвост русалки». Черные от грязи туфли Ивонн легко ступали по сырому дощатому полу, устланному соломой. Остановившись, она прищурилась и в облаках табачного дыма разглядела лохматого одноглазого хозяина заведения.
– Любезный, нам бы комнатку, – сказала Ивонн, вспомнив свой прежний выговор, от которого так долго избавлялась.
– На сколько? – спросил одноглазый, неторопливо развернувшись и открыв ящик с ключами.
– Полчаса. – Ивонн запустила руку в карман, чтобы достать монету.
Но тут Пауэрз легонько шлепнул ее по руке и заплетающимся языком прохрипел:
– Погоди, милочка. Я заплачу.
Хозяин ухмыльнулся, показав гнилые желтые зубы.
– Да, милая, тебе попался настоящий джентльмен.
– Вот так удача! – Ивонн подмигнула хозяину, зная, что тот ждал свою долю от ее выручки.
– А теперь дай нам чертов ключ, дружище, – пробормотал Пауэрз.
Грязные пальцы владельца заведения пробежались по медным ключам, лежавшим в ящике.
– Шестая комната, милочка. Самая подходящая для твоего кавалера.
Ивонн с ухмылкой кивнула.
