Невероятный сезон - Розалин Ивз
– Это неразумное дитя проделывало со мной подобное столько раз, что и не сосчитать, – признался мистер Солсбери, садясь рядом с Калли, отчего диванная подушка сместилась под его весом. – И всегда – на мой лучший жилет, будто у него чутье на то, что следует испортить.
У нее неожиданно перехватило дыхание от осознания, что его безукоризненно одетое бедро находится всего в нескольких дюймах от ее. Чувствовал ли он кислый запах попавшей на нее детской слюны? Как бы то ни было, мистер Солсбери казался веселым, и тот факт, что малыш проделывал с ним то же несчетное количество раз, наводил на мысль, что это его не так уж и беспокоило.
– Итак, – сказал он, и в глазах у него появился огонек, не вызывавший доверия, – вы с моей сестрой говорили обо мне перед тем, как мой племянник несчастливо прервал беседу?
Калли снова покраснела. Хотя быть застигнутой за разговором о красивом молодом человеке было не так неловко, как оказаться покрытой детской рвотой, но все же не совсем прилично.
– Мы говорили о завтрашнем вечере у Гардинеров, и ваша сестра сказала, что вы… – Влюблены в старшую дочь Гардинеров. Нет. Она не может сказать подобное мужчине, с которым только что познакомилась. – Любите танцевать.
Миссис Солсбери, сидящая на соседнем диване, спросила:
– Думаете, там будут танцы? Миссис Гардинер обычно не приветствует увеселения на своих вечерах.
Глаза мистера Солсбери, карие с зелеными и золотыми крапинками, остановились на лице Калли.
– Если танцы будут, – сказал он, – сочту за честь потанцевать с вами, мисс Каллиопа.
– О! Я не… – Она замолчала в замешательстве, слишком поздно осознав, что он, должно быть, решил, будто она напрашивается на приглашение, но, если откажется, это будет выглядеть невежливо.
Мистер Солсбери улыбнулся, продемонстрировав такие же ямочки на щеках, что и у сестры, и повернулся к Талии и Грации.
– Я был бы счастлив потанцевать и с вашими сестрами, как только нас представят.
Тетя Гармония тут же поспешила сделать это и добавила:
– Талия и Каллиопа – сестры. Грация – моя дочь, их кузина.
Мистер Солсбери вновь повернулся к Калли.
– Каллиопа – не самое распространенное имя. Кажется, греческое? Значит, ваш отец – ученый человек?
На этот раз ей удалось улыбнуться.
– Папа священник. Он много читает, но я не назвала бы его ученым. Вина за выбор наших имен лежит на маме. Ее отец был ученым. Ее зовут Софрония, ее сестру – Гармония, и они обе решили, что продолжат традицию греческих добродетелей и граций в своих дочерях. Вы уже знакомы с Талией и Грацией, а моих младших сестер, оставшихся дома, зовут Урания и Антея.
– Вот только родители перепутали наши имена, – добавила Талия, – потому что Калли любит веселье, а я более поэтична.
Калли понимала, что Талия всего лишь хочет поддержать ее в разговоре, но невольно задалась вопросом, осознала ли сестра крохотный, словно шпилька, укол в своем замечании, предполагающем, что Талия – серьезна и поэтична, а Калли – пустышка.
– Да, – сказала она, пытаясь спасти ситуацию. – Я остроумна. То есть… не совсем остроумна, поскольку говорить подобное о себе не имеет смысла, но умею заставить людей смеяться… – Калли замолчала в смятении.
Что за чушь она говорит.
– Имя порой может быть обузой, – заметил Генри, любезно проигнорировав неудачный ответ Калли. – Взгляните на меня: предполагается, что «Генри» – благородный лидер, но я, увы, едва ли таков. Трагически неподходящее имя.
«Как Грация», – подумала Калли. Тетя Гармония назвала дочь в честь граций, будто кто-то способен соответствовать подобному имени.
– Все могло оказаться и хуже, – продолжил мистер Солсбери. – Если бы вас назвали Эвтерпой или Терпсихорой.
Она рассмеялась.
– Воистину, ужасная судьба! Когда у меня появятся дети, у них будут простые, обыкновенные имена, с которыми они смогу жить так, как захотят.
Улыбка мистера Солсбери стала шире, его большие, привлекательные глаза оставались прикованы к ее лицу.
– Не то чтобы я много думала о том, чтобы завести детей, ведь я еще не замужем, и хочется выйти замуж прежде, чем заводить их… – «Прекрати нести бред», – яростно приказала себе Калли. Учитывая ее промах с танцами, а теперь еще и это, мистер Солсбери, вероятно, решит, что она добивается предложения. А она едва с ним познакомилась. Все ее манеры, казалось, забылись.
И от нее действительно сильно пахло скисшим молоком.
Когда тетя Гармония проходила мимо к окну, Калли потянула ее за рукав.
– Мы уже можем уйти? – прошептала она, указывая на испачканное платье. Она знала, что ведет себя грубо, но испорченный наряд и близость мистера Солсбери делали ситуацию невыносимой.
– Через минуту, дорогая. Сперва я должна попрощаться с миссис Солсбери.
Пока тетя разговаривала с подругой, мистер Солсбери предпринял последнюю попытку вовлечь Калли в разговор.
– Как вам Лондон, мисс Каллиопа?
Боже милостивый, и почему он так старался? Неужели не видит, что она хочет уйти? Или если не уйти, то хотя бы быть оставленной в покое?
– Очень понравился.
Мистер Солсбери явно ждал, что она даст объяснение. Когда она не сделала этого, он добавил:
– И что вам особенно нравится в Лондоне?
«Вы», – пронеслось в голове у Калли. Нет, так не пойдет. Она пыталась придумать что-то.
– Дамские шляпки. И… эм, солнце.
Мистер Солсбери задумался, отчего морщинка на его лбу стала глубже, и Калли вжалась в диван. Вероятно, теперь он считал ее не только неотесанной, но и глупой. Дамские шляпки? Солнце? Ее четырнадцатилетняя сестра Антея смогла бы ответить более элегантно.
Талия, сидевшая в кресле рядом, поджала губы. Калли знала это выражение: ее сестра отчаянно пыталась не рассмеяться. Над ней.
Можно уже уйти?
Наконец, тетя Гармония закончила разговор с миссис Солсбери. Калли никогда еще не была так рада, когда прощалась с новыми знакомыми. Она вскочила, присела в реверансе перед хозяйкой и бросилась к двери, когда кто-то схватил ее за руку.
Это был мистер Солсбери.
– Было приятно познакомиться с вами, мисс Каллиопа.
– Я оказала вам честь, – ответила Калли.
Услышав сдавленный смешок Талии, она осознала сказанное. Ее лицо вспыхнуло.
– То есть вы оказали мне честь. Вы оказали мне честь. – Она собрала то, что осталось от ее достоинства, пулей вылетела из салона и побежала по лестнице к входной двери. Натянула короткий жакет на промокший рукав и
