Валерия Вербинина - Синее на золотом
– Я и хотел с тобой посоветоваться, – сообщил священник. – Как ее назвать: Свобода или Справедливость?
– Ты в своем уме, гражданин Кассандр? – вскипел генерал. – Назови девочку нормальным именем! Анн, или Мари, или…
– Понял, – кивнул его собеседник. – Значит, я назову ее Республикой.
И он с неподобающей для духовного лица стремительностью скрылся за дверью, потому что генерал, судя по всему, собирался запустить в него жестяной кружкой.
Через секунду сизый нос Кассандра вновь появился в щели.
– Совсем забыл спросить, – широко ухмыляясь, промолвил священник. – Крестным отцом стать не хочешь?
Генерал, чье терпение истощилось, вскочил с места, но Кассандр довольно заржал и исчез.
Тихо застонав, генерал сжал виски руками и опустился на место. Хотели отличиться? Показать себя? Так не угодно ли – вот вам генеральское звание, вот вам Дюнкерк, стратегический пункт недалеко от границы с Бельгией, он же порт, на который много лет зарятся англичане. Приказ: защищать, не пускать и отстоять. Важное задание? Само собой. И для его выполнения у вас будут обносившиеся солдаты, которые устали от всех и вся, весельчак Кассандр, которого зачем-то прислали из столицы следить за положением дел, на бумаге – всяческое содействие, а на деле – полное равнодушие… и еще солдат Дюбюи, который оказался женщиной на сносях.
– Тьфу!
Он кое-как все же поставил подпись, вызвал своего приятеля Франсуа, которого при переводе в Дюнкерк забрал с собой в качестве адъютанта, велел ему немедленно отправить бумагу по назначению и повалился на кровать. Франсуа пробежал глазами текст.
– Слушай, гражданин генерал, – сказал он серьезно, – зачем ты сам писал-то? В другой раз скажи мне, я напишу как надо.
Генерал мрачно покосился на него.
– Я еще не привык к новому званию. Ладно, в другой раз позову тебя.
– Ага, – кивнул Франсуа и удалился, шаркая ногами.
Генерал прикрыл глаза рукой и стал вспоминать, что еще он не сделал. Завтра прежде всего надо будет посмотреть, заделали ли пролом в стене. Поговорив с савояром Сильвеном, Луи уяснил, что Амелия постоянно ходила через этот пролом, и сразу же отправился туда. Он осмотрел место и понял, что оно представляет собой отличную точку для прорыва врага в город. А так как Луи почти не сомневался относительно цели, с которой Амелия прибыла в город, то он сразу же распорядился починить стену и вслед за этим отправился в дом на улице Руссо.
Визит в «Золотые ворота», по правде говоря, получился малость скомканным. Входная дверь была открыта, а в гостиной несколько человек хлопотали вокруг лежащей на кресле без сознания беременной женщины. Какая-то кудрявая брюнетка возмущенно говорила востроносому блондину, стоявшему возле нее:
– Надо же было этой бестолковой Эмме так нас напугать! Мы думали, это пришли по нашу душу, а оказалось, она просто привела доктора, которого встретила на полдороге.
– И хорошо, что привела, – буркнул блондин. – Все-таки мы обошлись с Анриеттой слишком сурово.
– Рад, что вы это признаете! – запальчиво встрял третий, тощий и смахивающий на рыбу, который метался возле потерявшей сознание женщины. Старик доктор меж тем щупал у нее пульс.
Генерал поднял руку, кашлянул и громко постучал по открытой двери гостиной. Все тотчас обернулись к нему, за исключением доктора и его пациентки, и генерал почти физически почувствовал, как вокруг него сгустился чужой страх.
– День добрый, граждане, – сказал он.
И вслед за этой фразой наступила тишина. Амелия, стоявшая в углу возле статного брюнета, безразлично посмотрела на незваного гостя и отвела глаза. Ни одна жилочка в ее лице даже не дрогнула.
Первым опомнился гражданин, похожий на рыбу.
– Простите, сударь… гражданин, но как вы сюда вошли? – пролепетал он.
– Через дверь, – честно ответил генерал. – Она была открыта.
Блондин и кудрявая обменялись ошеломленными взглядами.
– Тереза, – прошипел блондин, – вы не закрыли дверь!
– Но я… – начала она. Лицо ее сразу же не понравилось вновь прибывшему – потасканная мордочка мелкой хищницы, на которой словно была написана вся ее ничтожная жизнь. Остальные, впрочем, были ничуть не лучше – отъявленные роялисты, судя по взглядам, которые они бросали на его синий мундир. «Черт возьми, – думал расстроенный генерал, – как же ее занесло в эту компанию?» Он покосился на Амелию, но она по-прежнему не говорила ни слова и не двигалась.
– Можно узнать, кто вы такой, гражданин? – подал голос брюнет возле нее.
– Можно, гражданин, – спокойно ответил генерал. – Я генерал Лазар Ош, прислан из Парижа командовать местным гарнизоном. Вы хозяин этого дома?
– Я хозяин этого дома, – вмешался рыбообразный. – Я Себастьен де ла Трав… а это моя жена, Анриетта. – Он кивнул на женщину в кресле, которая только что приоткрыла глаза и тихо застонала. – Простите, чему обязан вашим визитом?
– Да так, – уклончиво ответил генерал. – Пока ребята заделывают дыру в укреплениях неподалеку, я решил пройтись, ознакомиться с местными жителями. Все-таки ваш дом довольно близко от городских стен. Кто еще здесь живет?
– Так ведь на двери все написано, – удивился Себастьен. – Я, моя жена, дворецкий Кристоф, служанка Эмма, потом… – он запнулся, потому что от волнения забыл, как по бумагам величать их «слуг».
– Тереза Оливье, – объявила кудрявая. – Я их горничная. А это мой брат Эмиль Оливье и его кузен, – она кивнула на брюнета. – Кажется, я вас уже где-то видела, гражданин генерал. Не в таверне ли «Попутный ветер»?
Теперь и он вспомнил, где раньше видел эту особу – кажется, она гадала солдатам по руке. По правде говоря, гадалок Луи терпеть не мог – в свое время одна из них предсказала ему, что он не доживет до тридцати лет, а в прошлом месяце ему исполнилось двадцать пять. Поэтому он отвернулся от Терезы и поглядел на молодую женщину в ситцевом платье, которая до сих пор не проронила ни слова. К ее запястью прилип белый лепесток розы.
– А вы, должно быть, тоже горничная? – спросил генерал у Амелии.
– Белошвейка, – прозвучал тихий ответ. – Амели Муассон.
– Что ж, Муассон – прекрасная республиканская фамилия[17], – одобрил генерал. – Кто-нибудь еще есть в доме?
– Реми Беллон, – после не вполне понятного колебания ответил Себастьен. – Он кучер. – Он оглянулся на Анриетту, которая, приподняв голову, с немым вопросом в глазах смотрела на него. – Понимаете, моей жене сделалось дурно, я послал за доктором, и…
– Ясно, – вздохнул генерал. – Что ж, гражданин, спасибо за разъяснения. Надеюсь, с вашей женой все будет хорошо. Всего доброго, граждане.
