Гейл Мэлин - Любовь и долг
Время шло, однако никто не появлялся. Ей было жарко, мучила жажда, стало клонить ко сну.
Очнулась она от какого-то шума. Внезапно полог палатки был резко откинут, и она едва поборола желание отползти в дальний угол. Луч солнца, проникший в палатку, ослепил ее. Она различила лишь силуэт фигуры у входа.
— Дезирэ!
Она решила, что он ей привиделся, но Рафаэль подошел к ней и поднял на ноги.
— Рафаэль! Что ты здесь делаешь? Они и тебя схватили?
— Дай я тебя развяжу, дорогая.
Она уже не сдерживала слез, и они градом катились у нее по лицу. Он каким-то образом узнал, где она, и пришел ее освободить!
Рафаэль бросил веревку на землю и отдал короткое приказание стоявшему у входа часовому. Дезирэ хотела предупредить его, чтобы он не злил похитителей, но ее душили рыдания.
— Не плачь, нимфа. — Он прижал ее к себе. — Они что-нибудь тебе сделали?
Она помотала головой.
— Слава богу! Моя храбрая девочка, — прошептал он и поцеловал ее.
Но они все еще в опасности!
— Тебе не надо было сюда приезжать, Рафаэль. Это лагерь Эль Вердуго. Эти люди опасны.
— Я знаю.
— Как ты думаешь, что они с нами сделают? — спросила она, не уловив сарказма в его голосе.
— Не волнуйся. Я не позволю…
Шум шагов заставил Дезирэ вздрогнуть.
Один из партизан, из тех, кто взял ее в плен, нагнувшись, вошел в палатку с подносом, на котором были еда и вино.
— Оставь это здесь и убирайся, — резко бросил Рафаэль.
Дезирэ коснулась его рукава и тихо сказала по-английски:
— Не зли их.
— Сеньорита, если бы мы знали, кто вы…
— Иди. И больше нас не беспокой. Понял? Парень покраснел и пулей вылетел из палатки.
Ничего не понимая, Дезирэ взяла кружку с вином, которую ей протянул Рафаэль. По тому, как он залпом выпил вино, она поняла, что он страшно напряжен.
— Рафаэль, что происходит?
— Дезирэ, послушай. Никая опасность нам не грозит. Эти люди не причинят нам вреда.
— Как ты можешь быть в этом уверен?
— Я это знаю, потому что я — Эль Вердуго.
Он сошел с ума!
— Я… я не понимаю. — Дезирэ начала паниковать. — Значит, это ты убил Этьена!
— Нет! Меня не было там в тот день. Засаду устроили в мое отсутствие. Мои люди решили воспользоваться моментом, когда обнаружили патруль. — Он с мольбою протянул к ней руку. — Дезирэ, когда это случилось, мы даже не были знакомы. Откуда мне было знать, что тот полковник был твоим братом?
— Но, верно, сделал бы то же самое? — Дезирэ отпрянула. — Ты бы тоже напал на патруль?
Затаив дыхание, она ждала, что он ответит. Решив, что больше не будет лгать, он кивнул.
— Это значит, что ты виновен так же, как они.
— Дезирэ, во имя Бога…
— Не прикасайся ко мне. — Она ударила по протянутой руке.
— Пожалуйста, выслушай меня. Я хотел сказать тебе правду, но не знал, могу ли тебе доверять.
— Я тебе доверяла! Скажи, тебе доставляло удовольствие флиртовать со мной, потому что ты знал, что отвечаешь за смерть моего брата? Как ты, должно быть, втайне потешался надо мной, когда я тебе предложила себя?
— Ты действительно так думаешь? — Рафаэль страшно побледнел.
— Я думаю, что ты лжец и обманщик, который занят лишь тем, как бы уберечься самому. Ты знал, что я хочу отомстить за смерть брата, и решил поиграть со мной в любовь.
Дезирэ передернуло. Какая же она была дура!
— Поверь, я не хотел причинять тебе боль. Но с тех пор, как вернулся, я никак не мог найти подходящего момента, чтобы открыться.
— Да ну? — Дезирэ не скрывала сарказма. — И когда же ты планировал наконец набраться мужества и все рассказать? Перед алтарем?
— У тебя есть полное право сердиться. С моей стороны было трусостью молчать, но я знал, что мое признание тебя… расстроит.
— Расстроит?
Господи, все гораздо хуже, чем он предполагал! Она готова убить его!
— Я понимаю, что для тебя это потрясение. Но постарайся понять, что идет война и сейчас интересы Испании превыше всех личных желаний.
— Стало быть, твой долг — убивать и шпионить? — Ее голос был полон презрения. — Ах, не делай удивленного лица. Возможно, я слишком доверчива, но не так глупа, как ты думаешь. Ты приехал в Мадрид, чтобы собирать информацию о передвижениях французской армии, не так ли? За этим ты пригласил на свой прием французских офицеров и притворился сторонником короля Жозефа. Как ты мог пасть так низко?
— Я говорил тебе, что война — грязное дело.
Дезирэ смотрела на него с ненавистью.
— Не всем из того, что сделал, я горжусь. — Как разрушить барьер, который она воздвигла? Как убедить ее, что его роль в партизанской войне не имеет ничего общего с чувствами к ней? — Я делал то, что должен был делать. Твой брат тоже был солдатом. Он бы понял.
Дезирэ никак не могла унять дрожь. Ее лицо было белее полотна. Рафаэль понял, что она слишком расстроена, чтобы рассуждать логически, и оставил попытки убедить ее. В этом состоянии она даже не поверит, что он вывез ее из Мадрида, чтобы уберечь в случае, если англичане займут столицу.
— Дезирэ, прошлое есть прошлое. Не позволяй ему встать между нами. Я люблю тебя.
— Сомневаюсь, что ты понимаешь значение этого слова. Если б ты любил меня, то не стал бы обманывать. То, что ты испытываешь ко мне, обыкновенная похоть.
Рафаэль схватил ее за руку и притянул к себе.
— Не надо, дорогая. Дай мне шанс доказать, как я тебя люблю. Клянусь честью, я больше никогда не буду скрывать от тебя правду.
Прикосновение его руки, как уже бывало, зажгло в ней огонь желания, и она возненавидела себя за эту слабость. А если он ее поцелует, она не удержится и даст волю слезам.
— Отпусти меня, лицемер! — Свободной рукой она с такой силой ударила его по щеке, что на ней остались отпечатки ее пальцев. — Я не поверю тебе, даже если ты поклянешься на Библии. Неужели ты думаешь, что я выйду за тебя замуж? — прошипела она. — Мне противен один твой вид!
Рафаэль отступил.
— Пусть будет так. Больше я не стану тебя убеждать. Пусть все, что было между нами, умрет здесь и сейчас.
Его слова, как ножом, полоснули по сердцу Дезирэ, но она взяла себя в руки и спокойно сказала:
— Я больше никогда не заговорю с тобой.
Он поклонился ей с насмешливой улыбкой.
— Я позабочусь о вашем немедленном возвращении в Мадрид. Ступайте с миром, мадемуазель Фонтэн. Больше мы никогда не встретимся.
***— Я и не знал, что вы вернулись, мадемуазель. Добро пожаловать в Мадрид.
— Благодарю вас, маркиз. — Склонив голову, Дезирэ сделала глубокий реверанс. Гостиная короля была не тем местом, где она могла бы выразить свое презрение этому цинику.
