Барбара Картленд - Безжалостный распутник
Выйдя из кареты возле Роттингем-Хауса, он увидел, что в окнах горит свет, а у входа стоит несколько экипажей. В вестибюле своих хозяев дожидались с полдесятка лакеев.
Ах да, как же он мог забыть! Ведь бабушка собиралась устроить сегодня вечером прием!
Скорее всего, это можно было назвать званым ужином, на котором для развлечения Сиринги должны присутствовать несколько молодых людей и какие-то давние знакомые старой графини, с которыми она любит играть в карты. Время близилось к полуночи, но в вестибюле оставалось еще немало цилиндров и плащей припозднившихся гостей. Граф вручил свой цилиндр Мидстоуну, а сам поднялся по лестнице в гостиную.
Два карточных стола были заняты приглашенными почтенного возраста. Несколько гостей помоложе беседовали, сидя на диванах. Леди Элен и Ниниан играли в карты за столиком неподалеку от входа.
Леди Элен первая заметила графа и помахала ему рукой.
— Анселин, как я рада видеть вас! — воскликнула она. — Когда я узнала, что вы ужинаете в Карлтон-Хаусе, то очень огорчилась, что не застану вас здесь.
— Я решил пораньше уехать, — коротко объяснил Роттингем.
С этими словами он сел за столик и огляделся по сторонам.
— Где же Сиринга?
— Она несколько минут назад покинула нас, — ответила леди Элен. — Сказала, что у нее разболелась голова. Как будто не знает, что это старое, как мир, но самое неубедительное оправдание на свете.
— Оправдание? — переспросил граф.
— Не нужно сердиться на меня, Анселин, — улыбнулась его собеседница. — Сиринга молода и, как любая юная девушка, неисправимо романтична.
— Что вы хотите этим сказать? — настойчиво поинтересовался граф.
— О боже! Неужели я сболтнула что-то лишнее? — Леди Элен сделала вид, что смутилась. — Мне бы не хотелось выдавать маленький секрет Сиринги!
— Что это за маленький секрет?
— Анселин, ну почему вы сердитесь? Повторяю, Сиринга очень молода и, главное, невинна. Я уверена, что она не понимает некоторых вещей. Что кое-что может повредить ее репутации или навлечь ваш гнев. Прошу вас, вы должны простить ее, проявить снисхождение и понимание.
— За что? — резко спросил граф. Казалось, еще миг, и он взорвется.
Леди Элен оглянулась, как будто опасаясь, что ее могут услышать.
— Мы с Нинианом гадали, кто мог быть этот счастливый джентльмен. Не думаю, что это кто-то из тех, кто вам не по вкусу, но в то же время разве не странно, что она встречается с ним за пределами этого дома?
— Если вы не поясните своих намеков, то я попрошу объяснений у леди Херлингем! — раздраженно воскликнул граф.
— Полагаю, что она ничем не сможет вам помочь, — спокойно парировала леди Элен. — Я совершенно случайно услышала о тайных свиданиях Сиринги, так что вы вряд ли когда-либо что-то узнали бы о них.
— Вам известно, с кем она встречается? — спросил граф.
— Представления не имею, — пожала плечами леди Элен. — Но, когда она удаляется, сославшись на головную боль, как, например, сегодня, я точно знаю, что она тайком уходит их дома. — Леди Элен притворно вздохнула и добавила: — О боже! Как бы я хотела вновь вернуться в дни молодости, чтобы наслаждаться тайными свиданиями в тени аллей! Секретные записки, свидания в укромных местах, поцелуи украдкой! Как это романтично, как очаровательно!
Поняв, что Роттингем ее не слышит, она умолкла. Потому что граф уже вышел из комнаты и решительным шагом направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
Леди Элен громко усмехнулась.
— Это блестящая возможность, Ниниан! — сказала она, понизив голос. — Лучшей нам никогда не представится!
На лице Ниниана Рота появилось взволнованное выражение.
— Скажите, все готово?
— Все! — подтвердила леди Элен. — Два последних вечера карета постоянно наготове. Теперь ступайте и займитесь отведенной вам ролью. Несколько дней я не буду ночевать дома. Потому что граф может обратиться ко мне за объяснением.
— Вы уверены, что все получится так, как надо?
— Неужели вы струсили? — презрительно бросила леди Элен. — Уверяю вас, если вы сейчас не поторопитесь, то будет слишком поздно. Я заметила, как он смотрел на нее. Кстати, он не встречался со мной с тех пор, как вернулся в Лондон. — В ее голосе прозвучала нескрываемая злость. — Граф женится на ней, — продолжила она, — она нарожает ему с полдюжины сыновей, а вы потеряете право на титул. Вы этого хотите?
— Нет, конечно! — вспыхнул Ниниан. — Но что будет, если он все-таки женится на вас?
— Я уже говорила вам, что не могу иметь детей, — ответила леди Элен. — Ступайте! Вы знаете, что вам нужно делать. Торопитесь, дорога каждая минута.
Ниниан послушно встал, чтобы попрощаться с хозяйкой дома.
Сиринга медленно поднималась по задней лестнице Роттингем-Хауса. Ее тонкие атласные туфельки неслышно ступали по мягкому ковру.
На плечи был наброшен плащ с низко надвинутым на глаза капюшоном. В призрачном свете зажженных канделябров она казалась похожей на бесплотную призрачную тень.
Поднявшись на второй этаж, она какое-то мгновение стояла неподвижно, а затем из той части дома, где находились комнаты лакеев, перешла на хозяйскую половину.
Она отметила про себя, что бо́льшая часть свечей в зале потушена и оттуда уже не слышатся голоса. Гости, должно быть, разъехались, подумала она и поняла, что пришла позднее обычного. Пройдя через лестничную площадку, Сиринга проскользнула в дверь своей спальни.
Войдя, она скинула с плеч тяжелый плащ и бросила его на кресло. Затем, пригладив рукой волосы, обернулась и в свете пылавших на комоде свечей увидела в дверном проеме графа.
На какое-то время Сиринга потеряла дар речи и не смогла сдвинуться с места, глядя ему в глаза.
Никогда еще она не видела его в такой ярости. Лицо графа было чернее тучи, у рта залегли морщинки, глаза темны как ночь.
— Значит, это правда! — проревел он голосом, похожим на раскаты грома. — Я не верил в то, что мне сообщили. Мне это казалось невероятным! Мне и в голову не могло прийти, что вы столь беззастенчиво обманывали меня! А ведь я верил вам, Сиринга!
— Я могу… все… объяснить, — начала девушка.
— Только не вываливайте на меня этот ворох лжи! — резко оборвал ее Роттингем. — Я не желаю ничего слышать! Я знаю, что вы, как и все женщины, жаждете темноты, чтобы предаваться плотским утехам с теми, кто домогается вас и кто недостоин моего одобрения. Почему вы так нечестно повели себя? Почему лгали мне?
— Я не… — в ужасе прошептала Сиринга.
— Я верил в вашу невинность! Верил, когда вы утверждали, что у вас якобы нет поклонника! Но вас, похоже, как и всех женщин, развратил Лондон! О боже, каким же глупцом я был! Да как я мог хотя бы на секунду поверить в то, что вы чисты и невинны, какой казались!
