Барбара Картленд - Уроки любви

Барбара Картленд

Уроки любви

1890 год

— Мне бы не хотелось, чтобы ты считала, будто я плохо к тебе отношусь,— заявила новоявленная графиня Беррингтон,— но я слишком молода — мне всего тридцать пять - для того, чтобы выводить юную девушку в свет.

При этом она вызывающе взглянула на племянницу мужа: обе знали, что через пару месяцев леди Беррингтон исполнится сорок.

— Не беспокойтесь, тетя Китти,— ответила Мерайза.— У меня нет ни малейшего желания окунаться в жизнь великосветского общества. Однажды я имела несчастье побывать там и с тех пор не могу вспоминать об этом иначе как с содроганием.

— Глупости! — возразила леди Беррингтон.— Уверена, ты была на седьмом небе от счастья, что тебе предоставилась возможность танцевать на балах.

— Я возненавидела тот сезон в Лондоне! — с горячностью воскликнула девушка.— Конечно, кузина Октавия сделала все от нее зависящее. Она таскала меня по балам, возила то в Харлингэм, то в Хэнли, то в Рейнло. Я даже побывала в королевской ложе в Эскоте и была представлена королеве в Букингемском дворце.— Глаза Мерайзы блеснули.— Ее величество окинула меня презрительным взглядом, и я присела в реверансе, да так неуклюже, что плюхнулась на пол у ее ног.

— Тогда тебе было всего семнадцать,— напомнила леди Беррингтон.— Сейчас ты посмотришь на лондонское общество по-другому. Только кого же нам попросить сопровождать тебя?

— Я уже сказала,— возразила Мерайза,— что у меня нет желания ехать в Лондон. Однако мне нужна ваша помощь, тетя Китти.

— Моя помощь? — воскликнула леди Беррингтон, удивленно подняв брови.

Будучи искушенной кокеткой, она прекрасно знала, что удивленное выражение лица, мастерски отработанное за долгие годы, придает ее облику некоторую пикантность и приводит в восторг постоянно толпившихся вокруг нее молодых людей, чье присутствие в доме ее добродушный муж сносил с ангельским терпением.

— Тетя Китти, мне нужна ваша помощь в том, чтобы стать гувернанткой,— объяснила девушка.

— Гувернанткой? — Вряд ли изумление леди Беррингтон было бы сильнее, если бы в комнате неожиданно разорвалась бомба.— Но почему? И зачем?

К ее удивлению, девушка бросила опасливый взгляд через плечо, чтобы убедиться, что они одни.

— Тетя Китти,— проговорила она,— вы можете поклясться, что не откроете мою тайну никому, даже дяде Джорджу?

— Да, конечно,— ответила леди Беррингтон.— Но мне трудно представить, в чем именно заключается твоя тайна.

— Я пишу книгу,— объявила Мерайза.

— Книгу? — И опять тонкие темные брови изогнулись изящной дугой.— Ты хочешь сказать, что пишешь роман?

— Нет, ничего подобного,— возразила девушка.— Я пишу о скандалах, разразившихся в высшем свете.

— Да ты шутишь, Мерайза! — воскликнула леди Беррингтон.— Я в жизни не слышала подобной глупости.

— Но я говорю совершенно серьезно,— настаивала девушка.— Например, прежде чем стать членом парламента, господин Чарльз Брэдлоу написал памфлет, озаглавленный "Импичмент дому Ганноверов". Папе очень понравилась эта статья, но, по-моему, господин Брэдлоу использовал излишне напыщенный стиль, поэтому его памфлет не был воспринят всерьез.

— Бога ради, объясни, что ты имеешь в виду?- попросила леди Беррингтон.

— Я собираюсь написать скандальную книгу, основанную на сплетнях,— книгу, которую будет интересно читать всем и которая покажет лондонское великосветское общество в его истинном свете.

— И о чем же ты собираешься поведать всему миру? — поинтересовалась леди Беррингтон, озадаченная заявлением племянницы.

— О том, что наша аристократия является рассадником аморальности, расточительности и безответственности.

Графиня закинула голову и рассмеялась, стараясь скрыть охватившую ее неловкость.

— Ты, должно быть, разыгрываешь меня, Мерайза. Я ни на секунду не поверю в то, что ты действительно решишься на нечто столь возмутительное, заранее зная, как расстроишь меня и своего дядю. Я вообще считаю недопустимым обсуждать подобные вещи, не говоря уже о том, чтобы писать о них.

— Но я на самом деле собираюсь сделать это,— сказала Мерайза.— Даю вам честное слово, тетя Китти, ни вас, ни дядю моя книга никак не затронет. Я не буду подписывать ее своим именем.

— Это меня радует,— саркастически заметила леди Беррингтон.— Но все равно, твоя идея кажется мне просто нелепой. Что тебе известно о нашем высшем свете?

— Я с удовольствием расскажу вам, если вас это интересует,— ответила девушка.— Однажды, просматривая семейные архивы, я натолкнулась на дневники тети Августы.

— Кем она была? — осведомилась леди Беррингтон, на этот раз поднимая только одну бровь.

— Она жила сто лет назад, во времена скандально известного принца Уэльского, ставшего впоследствии Георгом Четвертым. Тогда считалось хорошим тоном быть как можно более эксцентричным и расточительным. Роскошь молодых повес, толпившихся в Карлтон Хаусе, резко контрастировала с нищетой большей части населения Лондона.

— А какое отношение к этому имеет тетя Августа? — удивилась леди Беррингтон.

— В своем дневнике она очень красочно описала то, что происходило в высшем свете,— объяснила Мерайза.— Я собираюсь воспользоваться ее дневником, чтобы изобразить не только членов королевской фамилии, но и их окружение: подхалимов и льстецов, так и не изменившихся за целое столетие.

— Но ведь ты не имеешь ни малейшего представления о том, что происходит в этих кругах,— резко произнесла леди Беррингтон.

— Вы будете удивлены, когда я покажу вам, как много можно прочитать на страницах "Таймс",— возразила девушка.— Вот, к примеру, то, что происходило в шестидесятые годы. Племянник и наследник графа Уиклоу умер в публичном доме, а его вдова пыталась выдать усыновленного ребенка за его прямого наследника. Папа был знаком, с лордом Уиллоуби д'Эрсби, председателем английской судебной палаты, который, воспользовавшись деньгами своей любовницы-француженки, сбежал с ее горничной!

— Никогда не поверю в это! — сдавленным голосом пробормотала графиня.

— Честное слово, все так и было на самом деле,— принялась убеждать ее Мерайза.— Лорд Юстон, сын и наследник герцога Графтона, женился на женщине очень низкого происхождения. Обнаружив, что она двоемужница, он решил было, что свободен от семейных уз. Однако выяснилось, что их брак законный, потому что первый муж той женщины был двоеженцем.

— Не представляю, где ты набралась таких историй! — воскликнула леди Беррингтон.— Кроме того, все это события давно минувших дней.