В плену удовольствия - Элизабет Торнтон
Они неспешно прошли по коридору, время от времени останавливаясь у картин с пасторальными сюжетами, но Ева вряд ли слышала хоть одно слово из того, что говорила Аманда, пока та не упомянула имя леди Софи. Тут мисс Диаринг вся обратилась в слух.
«Аманда подумала, что я ревную, и поспешила на помощь! Мои чувства были настолько явны?»
Ева положила ладонь на руку подруги:
— Я не ревную. Просто удивлена. — Она повторила слова, некогда услышанные от леди Сэйерс: — Я думала, их роман закончен. Выходит, ошибалась.
Эта фраза помогла повернуть разговор в нужное русло.
— Он действительно закончен, — подтвердила Аманда, — по крайней мере, для Эша. Однако леди Виллерз всегда хотела заполучить его и никогда не пыталась это скрыть. А чего вы ожидали — что он подожмёт хвост и пустится наутёк?
Мисс Диаринг подобное поведение казалось весьма разумным, но она возразила:
— Я ничего не ожидала. Эш для меня ничего не значит.
Аманда ответила, словно не слыша Еву:
— Я не верю, что она заинтересована в браке. Ей нравится преследование. Она вдова и может делать то, что доставляет ей удовольствие, а удовольствие ей доставляет охота на любого приглянувшегося мужчину. Эш всё это знает. Большинство мужчин как воск в её руках, но…
Голос леди Тэллант внезапно стих. Ева повернулась, стремясь понять, что привлекло внимание собеседницы. Мимо прошёл Филипп Хендерсон под руку с мисс Роуз. Не было нужды прибегать к её особому дару, дабы понять чувства Аманды. Совсем недавно испытав укус ревности, того же самого зеленоглазого чудовища, Ева искренне посочувствовала подруге и взяла её под руку.
— Она очаровательна, не правда ли? Я имею в виду Лизу. Думаю, все молодые люди уже наполовину в неё влюблены.
Аманда моргнула и пришла в себя:
— Кроме доктора Брейна, — отозвалась она.
— К тому же, ей легко угодить, а это привлекательное качество в юной дебютантке, вы так не думаете?
Они продолжали разговор в том же духе, пока не появился Ли Флеминг, чтобы сопроводить Аманду на ужин.
* * *
— Вам удалось прочитать рассказы Анджело?
Ева взяла виноградину со своей тарелки и надкусила её, собираясь с мыслями. Они с Эшем нашли тихий, укромный уголок с диваном и стульями в нише у окна за музыкальной комнатой, где можно было поговорить без боязни, что их кто-то услышит. Ужин накрыли в столовой, но гости были вольны взять свои тарелки и прогуливаться, где угодно. Тем не менее бродить по садам разрешалось лишь джентльменам, желающим покурить. На этом настоял Эш. Он опасался, что Анджело может снова попытаться навредить Лидии.
— Да, — ответила Ева, — я прочитала рассказы, но, честно сказать, совершенно растеряна. Не могу узнать ни стиль, ни манеру автора. Это может быть кто угодно, возможно, кто-то, ранее не издававшийся.
— Должно же быть что-то, что могло бы указать нам на него! — голос Эша был резким от разочарования.
Ева откликнулась:
— Ясно одно: он знает эти дома и сады.
— А вы нет?
— Я могла бы их узнать, если бы посетила, но не могу определить, где они находятся. Что касается самого Анджело, — она пожала плечами, — я ничего о нём не знаю, у меня только предположения.
Эш улыбнулся её выбору слов.
— Чем вызвана эта улыбка?
— Я вспомнил, — сказал он, — как мальчишкой хотел, когда вырасту, стать сыщиком с Боу-стрит1 и постоянно носился по поместью в поисках улик несуществующих преступлений. Это благородное стремление вызвало лишь всеобщий переполох, а мне в благодарность досталась взбучка.
— Несколько сурово. Что вы натворили?
— Я поймал одного из конюхов во время совершения преступления. С дояркой. Я играл на сеновале и был так потрясён, что оступился и упал прямо им на головы.
— И конюх вас выпорол?
— Нет. Доярка.
Ева рассмеялась.
— А чем вы заинтересовались потом?
— Женщинами, — ответил Эш с невозмутимым видом.
Несерьёзный ответ заставил мисс Диаринг покачать головой.
— Что? — спросил лорд Денисон.
— Не похоже на того старшего брата из истории, которую вы рассказывали. На самом деле, я не узнаю в нём вас. Я считаю его… — Ева запнулась, подбирая слова.
— Слабым? — беспечно предположил Эш.
— Нет! Славным — вот, что я собиралась сказать. Одинокий мальчик, застенчивый, не имеющий друзей, никогда не совершающий ошибок, запуганный своим отцом…
— Стоп! — Ухмыляясь, он выставил перед собой руку. — Вы слишком много вычитали в одном маленьком абзаце той истории. Не давайте волю своему писательскому воображению. Я нелегко завожу друзей, но несколько у меня всё же есть.
— Что случилось, Эш? Что превратило того мальчика-книгочея в знаменитого светского льва? — Опасаясь, что вопрос слишком личный и не следовало его задавать, Ева попыталась слегка смягчить свои слова. Улыбаясь, она покачала головой и весело заметила:
— Отдаю должное Анджело: он знает, как зацепить своих читателей. Посмотрите на меня — не могу дождаться, чтобы узнать все «отчего и почему». — Затем очень мягко, так как действительно хотела это узнать, продолжила: — Должно было что-то произойти, что вы так изменились. Смерть Гарри?
Она почти ожидала, что Эш откажется отвечать, но, задумчиво взглянув на неё поверх своего бокала, он покачал головой:
— Это произошло до того, как умер мой брат. И я не изменился — не тогда. Это была перемена, которую увидели во мне сами люди.
Он сделал большой глоток пунша и продолжил:
— Всему виной поведение Мораг, и прежде чем вы разнесёте меня в пух и прах, позвольте сказать, что Мораг Макрей — моя кузина. Тогда ещё Мораг Денисон, она приехала в Лондон, чтобы пошить себе приданое для свадьбы с лордом Родериком Макреем. Мне исполнилось восемнадцать, и это был мой первый год в Оксфорде. Я не вводил в заблуждение других мальчиков в своём дортуаре нарочно, но и не поправил их, когда они начали предполагать, что Мораг и я… ну, что мы любовники. Кузина решила, что это отличная шутка, и с головой ушла в свою роль.
С блуждающей на губах полуулыбкой Эш потёр подбородок указательным пальцем.
— Конечно, некоторые из моих приятелей пытались вывести меня из игры и взять Мораг под своё покровительство, но она быстро сбила с них спесь.
— Не могу представить, как они могли так обмануться!
— О, всё началось довольно-таки невинно. Я всегда был у Мораг под рукой, чтобы ходить с ней за покупками. Для кузины — только лучшее, поэтому мы отправились к самым дорогим лондонским модисткам. Счета подписывал я, но деньгами меня снабжал дедушка Денисон. Мои друзья предположили худшее, и, боюсь, я им это позволил.
— Так вы
