Непокорная невеста - Лиза Клейпас
– Как-то ты говорила мне, что мечтаешь помогать людям. Если выйдешь замуж за какого-нибудь лорда и станешь хозяйкой поместья, сфера твоей деятельности ограничится вязанием чулок и чепчиков для бедняков и сборкой корзин с едой для местных нуждающихся семей. Это, конечно же, похвально, но, будучи моей женой, ты смогла бы помочь гораздо серьезнее – тысячам, десяткам тысяч! Ты даже представить себе не можешь, какие перспективы тебе откроются. Я знаю, тебе нет дела до моего состояния, но ты определенно должна знать, чего можно добиться с помощью денег. Если выйдешь за меня замуж, то, возможно, нас не будут принимать в избранном высшем обществе, но в финансовым плане ты станешь куда влиятельнее их.
Том помолчал, оценивая реакцию Кассандры. Она выглядела скорее озадаченной, нежели заинтересованной, и явно пыталась представить себе ту жизнь, которую он описывал.
– И еще… – добавил он, чтобы разрядить обстановку, – у тебя будет неограниченное количество обуви.
Кассандра рассеянно кивнула и потянулась было за пирожным, но тут же отдернула руку.
– А еще – полная свобода действий, – продолжил Том. – Если ты не станешь контролировать мои действия, то и я не буду лишний раз докучать тебе. Живи по собственным правилам, так, как тебе нравится. Организуй быт в нашем доме по своему вкусу.
Он сделал паузу и выжидающе посмотрел на нее, но реакции не последовало. Том сдаваться не собирался:
– Более того, наши отношения будут иметь все преимущества дружеских, но при этом будут лишены каких-либо трудностей, связанных с любовными. Никаких взлетов и падений, никаких потрясений, никаких разочарований и неоправдавшихся ожиданий. Тебе никогда не придется беспокоиться о том, что муж в кого-нибудь влюбится.
– Но я не хочу так! Я хочу любить сама и хочу, чтобы любили меня! – воскликнула Кассандра, хмуро разглядывая свои колени.
– Любовь – это самое плохое, что может случиться с героями в романах, – возразил Том. – Что хорошего вышло для Кэти из страстных заверений Хитклиффа с пеной у рта?[3] Взгляни на Сидни Картона: если бы он любил Люси чуть меньше, то подождал бы, пока ее мужу отрубят голову, женился бы на ней сам и продолжил свою успешную адвокатскую практику[4]. Но нет, он поступил благородно, потому что любовь превратила его в осла. А как тебе Джейн Эйр?[5] Вроде бы здравомыслящая женщина, но любовь настолько затуманила ей рассудок, что она даже не заметила, как над головой бегает безумная поджигательница. В литературе было бы гораздо больше счастливых концовок, если бы люди просто перестали влюбляться.
У Кассандры от удивления глаза полезли на лоб:
– Ты что, читаешь романы?
– Да, случается. Вот если бы ты смогла не придавать значения моей маленькой особенности – неспособности к эмоциональней привязанности к кому бы то ни было, – мы были бы очень счастливы вместе.
Но Кассандра почему-то сосредоточила свое внимание на романах:
– И много ты прочитал?
Том порылся в памяти:
– Точно не помню: дюжину, полторы…
– И что тебе понравилось больше всего?
Он задумался, сцепив пальцы в замок:
– Пожалуй, сейчас могу сказать, что это либо Чарлз Диккенс, либо Жюль Верн, хотя и Гаскелл вполне сносна. Сюжеты Остен в основном развивают тему брака, а это утомительно. Толстой одержим страданиями, а ничто из того, что написано любой из сестер Бронте, ни в малейшей степени не соотносится с реальной жизнью.
– О, но как же Джейн Эйр и мистер Рочестер! – воскликнула Кассандра, будто эта пара считалась воплощением романтики.
– Рочестер – скудоумный осел, – решительно заявил Том. – Что ему мешало просто рассказать Джейн правду, а жену поместить в приличную швейцарскую клинику?
Губы Кассандры дрогнули:
– В твоем варианте сюжета, возможно, и больше здравого смысла, но он далеко не такой интересный. А ты не пробовал почитать американских писателей?
– Неужели янки пишут книги? – удивился Том и порадовался, когда Кассандра хихикнула. Поняв, что сумел завладеть ее вниманием, он поинтересовался: – Почему тебя интересует, что я читаю?
– Возможно, потому, что разговор о книгах делает тебя как-то ближе. Когда ты говоришь о делах и контрактах, сразу превращаешься в бездушный автомат.
– Контракт! – воскликнул вдруг Северин, щелкнув пальцами. – Это великолепная идея! Мы с тобой составим контракт, взаимно согласованный список ожиданий от брака, который мы будем использовать в качестве основы и по ходу дела изменять, если понадобится.
– Ты имеешь в виду… официальный документ, составленный юристами?
– Нет, он не будет иметь законной силы. Мы составим его только для нашего личного пользования. Бо́льшая часть того, что мы в него внесем, не для посторонних глаз, – теперь он полностью завладел ее вниманием. – Договор даст нам обоим лучшее понимание того, как будет выглядеть будущее. Возможно, контракт поможет развеять твои опасения. Мы начнем строить нашу совместную жизнь еще до ее начала.
– Строить, – повторила она со слабым смешком, глядя на него как на сумасшедшего. – Словно дом или какое-то другое сооружение?
– Именно. Контракт будет представлять собой наш уникальный список договоренностей.
– А что, если один из нас не сможет придерживаться его условий?
– Нам придется довериться друг другу, в этом смысл брака, – заметив, что она украдкой бросила взгляд на пирожные, Том взял тарелку и поставил ее прямо перед ней. – Ну хоть штучку.
– Спасибо, но нет. То есть я хочу, но не могу.
– Почему?
– Мне надо ограничивать себя.
– Зачем?
Кассандра покраснела и рассердилась, как будто он специально делал вид, что не понимает причины:
– Чтобы похудеть.
Том окинул взглядом ее женственную фигуру с красивыми округлостями и озадаченно покачал головой:
– Но для чего?
– Я набрала почти стоун[6] со свадьбы Пандоры, – призналась Кассандра, покраснев еще сильнее.
– Какое это имеет значение? – удивился Том в полном замешательстве. – Каждый дюйм твоего тела восхитителен.
– Так думают не все. Моя фигура очень далека от идеальной. А ты знаешь, какие разгораются сплетни, если общество заметит, что ты не воплощение эталона.
– А если взять и наплевать на общественное мнение?
– Легко тебе говорить, такому худому.
– Кассандра, – сказал Том, фыркнув, – у меня глаза разного цвета, так что мне известно, что говорят в обществе о тех, кто далек от идеала.
– Это совсем другое дело! Не надо ставить цвет глаз в один ряд с недостатком внутренней дисциплины.
– Твое тело не картинка, на которую другие должны любоваться. Оно принадлежит только тебе, а ты прекрасна. Независимо от того, похудеешь или еще поправишься, ты все равно останешься великолепной. Съешь пирожное, если хочешь.
Кассандра посмотрела на
