Ожерелье княжны Гальшки - Алесь Мартинович
Правда, Константин Иванович неизменно выступал ревностным защитником православия, чего нельзя было сказать о Юрии Радзивилле, придерживающемся католической веры. Более того, каждый из них стремился найти как можно больше единомышленников. Но когда дело касалось защиты Отечества, то оба забывали о собственных взглядах ради общего дела.
Так случилось, когда пришло время дать очередной отпор московским захватчикам. Битва под Оршей, состоявшаяся в сентябре 1514 года, принесла Острожскому, командовавшему объединенным войском ВКЛ, заслуженную славу. Его успех во многом был предопределен благодаря высокому боевому мастерству князя Юрия, легкая конница которого действовала на левом фланге.
Оршанская битва еще больше их сблизила. По ее окончании Константин Иванович неоднократно наведывался к своему товарищу. Но так случалось, что Юрий Радзивилл у него никогда не гостил. Вот и решил Острожский пригласить его к себе, да не одного, а с семьей. А повлияло на приглашение не только желание в узком дружеском кругу поговорить о делах, была и другая, не менее важная причина.
Из-за ратных дел Острожский женился только в пятидесятилетием возрасте, взяв себе в жены дочь князя Семена Гольшанского и Софьи Збаражской. Татьяна была намного моложе мужа, но это не помешало им стать по-настоящему счастливыми. А когда родился первенец — произошло это за четыре года до Оршанской битвы, — родители от счастья были на седьмом небе. Поскольку мальчик увидел свет в день святого Ильи, то и назвали его Ильей.
Через десять лет после свадьбы Константина Ивановича нашел свое семейное счастье и Юрий Радзивилл. Правда, первый раз женился он значительно раньше, но супруга вскоре умерла, так и не подарив ему детей. А вот вторая — Барбара, дочь галицкого каштеляна Павла Кола, — родила двух девочек. Сначала Анну, а потом Барбару.
Острожский, желая счастья своему единственному наследнику, да и беспокоясь, чтобы в случае чего богатство не перешло неведомо кому, решил, что Илью нужно заранее помолвить с кем-нибудь из сестер. Хотелось быть в родстве со своим боевым побратимом, а поскольку Радзивилл — человек далеко не бедный, то и приумножить состояние наследника. Ранние помолвки, как известно, в то время практиковались часто.
О том, что Острожский неслучайно пригласил его к себе, князь Юрий догадывался, потому что и сам был не прочь породниться с Константином Ивановичем. А если одну из дочек помолвить с Ильей не удастся, то само посещение Острога — резиденции побратима, о которой столько слышал, — вызывало радость. Не однажды ему рассказывали, что по роскоши убранства она может соперничать даже с Вавельским замком короля. К тому же князь очень щедро встречал каждого, кто приезжал к нему.
Получив приглашение, Радзивилл решил визит не откладывать. Жена, узнав о предстоящей поездке, испытала неописуемую радость. Понять ее можно: живя в достатке, она была лишена возможности общаться с людьми своего круга. Правда, князь Юрий часто давал у себя балы и организовывал другие празднества, приглашая на них близких и знакомых, но она от наездов гостей не всегда оставалась довольна. Ей не хватало ярких впечатлений, которые, несомненно, теперь можно будет получить в Остроге.
Больше всего обрадовались, конечно, дети. Они места себе не находили, узнав, что предстоит неблизкая дорога. А когда девочки узнали, что у Острожских есть сын, совсем утратили покой: носились по комнатам, что-то щебетали друг другу, примеряли наряды. Глядя на них, княгиня только улыбалась. Князь Юрий, напротив, хоть и любил дочек, но его раздражала их не по годам сильная увлеченность нарядами. Дошло до того, что, теряя самообладание, решительно заявил:
— Не успокоитесь — поездки не видать.
Младшая испугалась:
— Папочка, прости…
Анна же, наоборот, проявила упрямство, будто от нее зависело, быть или не быть поездке:
— Поедем!
Раньше ему подобная решительность нравилась, и в разговорах с женой даже противопоставлял Анну и Барбару. Зачастую не в пользу младшей, которая росла слишком тихой и неприметной. Теперь, видя, что Анна ведет себя слишком самоуверенно, поскольку понимает, что он просто стращает их, взорвался, закричал, чем испугал дочерей и супругу.
Неизвестно, чем бы это закончилось, но младшая дочь бросилась к нему, подскочила, едва не повисла у него на шее:
— Папочка…
И князь Юрий обмяк, прижал ее к себе:
— Поедем, обязательно поедем…
Не отпустил Барбару от себя даже после того, как та успокоилась.
В какое-то мгновение на него будто озарение нашло. Понял, что в глубине души любит ее даже больше, чем Анну. Просто Анна из-за своей бойкости чаще оказывается на виду, а Барбара рядом с ней находится в тени. А ведь она, а не Анна, обладает тем чувством сердечности и душевности, которое с годами может перерасти в чуткость, способность к большой и самоотверженной любви.
В дорогу собрались поутру, едва заря провела первые светлые полосы на небе. Можно было выехать и позже, но он очень любил это время, когда ночь постепенно передает свои права дню. В такой момент появляется ощущение, будто рождаешься на свет заново, и все, что предстоит сделать, обязательно будет успешным, ибо приступаешь к нему с великим желанием и чистыми помыслами. А они у князя Юрия всегда были светлыми. Даже когда приходилось браться за оружие. Делал это не потому, что очень хотел, а потому, что нужно было. Убежденный в правоте своего дела, громил врага беспощадно, пользовался авторитетом товарищей по оружию. Да и вниманием короля не был обделен. За глаза многие его иначе, как Геркулес, не называли.
Теперь же Юрий Радзивилл ехал как отец, которому хотелось счастья для своих детей. Спешил к тому, кто также, будучи прославленным полководцем, в это время мечтал не о новых победах, а о том, чтобы судьба единственного сына сложилась как можно лучше.
Не могла не догадываться о цели поездки и Барбара, хоть муж и не посвятил ее в то, что стало причиной приглашения в Острог. Да разве обманешь женскую душу, особенно, если это душа матери.
Только Анне с Барбарой не было ни до чего дела. О чем-то оживленно шептали друг другу, а чаще выглядывали из кареты, с удивлением рассматривая красоту окрестных пейзажей. Не скрывали своего восхищения и князь Юрий с женой.
Дорога, занявшая несколько дней, нисколько не утомила, потому что каждый час путешествия приносили новые впечатления. По мере приближения к Острогу виды становились все более впечатляющими. Вековые лесные чащи старались взять в
