Любовь & Война - Мелисса де ла Круз
– Идем. У нас с тобой есть еще работа.
Сегодня дорога уводила их прочь от воды, но Элиза по-прежнему ощущала спиной порывы холодного ветра, влажность и вездесущий запах соли, который теперь у нее ассоциировался с их новым домом. Зимы на побережье бывали более суровыми, чем в континентальной части, но миссис Скайлер проследила, чтобы Элиза взяла с собой две стеганые нижние юбки и новое шерстяное пальто с собольим воротником, поэтому сейчас ей было довольно тепло.
Когда они с Алексом прошли немного вверх по улице, она кивнула в сторону еще одного городского особняка, практически копии их собственного (хотя она не могла не заметить, что тут окна в гостиной были одеты в нарядные шторы из роскошной голубой парчи).
– Я рассказывала тебе о наших новых соседях? – спросила она мужа.
– Нет, не рассказывала, – ответил тот. – Как вышло, что вы уже познакомились? Мы в городе всего неделю и все это время потратили на поиски прислуги и покупку самого необходимого. Как же, в самом деле, тебе удалось с кем-то познакомиться?
Элиза погладила его по руке.
– Не стоит недооценивать эффективность женской сети распространения информации.
– Ну и кто же наши новые соседи?
– Полагаю, правильнее будет сказать, что это мы – их новые соседи, раз уж они провели здесь несколько месяцев, что заметно по тому, какие роскошные у них шторы. Это мистер Аарон Берр, бывший полковник, и его новая жена, Теодозия, бывшая некогда миссис Превост.
Она почувствовала, как Алекс вздрогнул.
– Ты же говоришь не о жене генерала Августина Превоста, британского офицера? – пораженно уточнил он. Превост был знаком Алексу как человек, возглавивший силы британцев во время осады Саванны в 1779 году, когда американская армия была разбита при попытке отбить этот крупный город в Джорджии. – Я и не знал, что он умер. Или развелся.
– Нет, не Августин, а его брат Жак Маркус, который был полковником и умер в Индии. – Знаешь, а ты с ней знаком, – продолжила Элиза. – Ты мне рассказывал, что как-то ужинал в ее поместье, Эрмитаже, в Нью-Джерси.
Лицо Алекса озарило воспоминание.
– Так и есть! На самом деле, я знаком с ними обоими. Полковник – то есть мистер Берр – откровенно заигрывал с ней, как я припоминаю. А ведь тогда она была замужем! И лет на десять его старше! Да еще и с кучей детей в придачу!
Элиза не могла понять, шокирует ли это ее мужа или развлекает. С одной стороны, Алекс был ярым сторонником стирания различий между американскими патриотами и лоялистами. С другой, Берр, как и Алекс, был полковником Континентальной армии и стремился занять видную должность в новом правительстве еще больше, чем Алекс. Возможно, женщинам и не разрешалось голосовать или входить в правительство, но все знали, что жена политика следит за его общественной жизнью, а значит, создает и круг общения. Жена – лоялистка с небезупречной репутацией казалась весьма неподходящим выбором, который вряд ли сыграет на руку такому амбициозному человеку, как Берр.
«Но, – сказала она себе, – раз уж на долю мистера Берра не осталось дочерей Скайлеров, подходящих для брака, что же ему было делать».
– Пять, – вслух сказала Элиза, – к которым они этой весной прибавили еще и совместную дочь, которую тоже назвали Теодозией.
– Да, кто бы мог подумать! Ярый патриот Берр женился на лоялистке!
– Тебя это шокирует? – спросила Элиза. Она не стала понижать голос. К этому времени они оставили дом соседей далеко позади, и Элиза могла не опасаться быть услышанной, даже если бы миссис Берр оказалась дома. Муж, как она предполагала, провожал генерала Вашингтона, и Алекс тоже должен был.
– Нет, вовсе нет, – заверил Алекс. – Различия между лоялистами и патриотами вовсе не настолько большие, как кажутся из-за войны. Запомни мои слова, как только Соединенные Штаты сформируются как страна, мы снова наладим добрые отношения с Англией. У нас намного больше общих черт, чем различий. Но мистер Берр всегда был довольно… консервативен в своих взглядах. Удивительно, что он смог переступить через себя.
– Возможно, тут все дело в любви, – заметила Элиза.
Алекс, воспользовавшись моментом, поднял ее затянутые в перчатки пальчики к губам и поцеловал.
– Что ж, вполне возможно, – произнес он задумчиво. – В таком случае для людей как для вида еще есть надежда. И все же, я думаю, не стоит в ближайшее время приглашать их к нам на ужин.
– А что, ты не одобряешь их союз? – спросила она.
– О, вовсе нет. Одобряю. От всего сердца.
– Судя по всему, ты не в восторге от мистера Берра?
– Не особо, – пожал плечами Алекс. – В те несколько раз, что мы встречались, он произвел на меня впечатление человека, излишне самоуверенного, хотя, как мне кажется, своим успехом он обязан скорее семейным связям, чем собственным великим талантам.
Элиза ответила на эту реплику молчанием. Как потомку семей Скайлер и ван Ренсселер ей было нелегко винить кого-то в использовании влияния семьи, особенно если оно служило для благих дел. И было важно, чтобы они с Алексом стали создавать свой круг друзей, знакомых и прочих людей, которые могут быть им чем-то полезны, если они планируют подняться вверх по социальной лестнице.
– Мистер Берр помог моей семье во время войны, – призналась она наконец. – Я никогда не рассказывала тебе о том, что произошло в «Угодьях», пока ты был под Йорктауном.
Он с удивлением посмотрел на нее.
– Ты что-то скрывала от меня?
Элиза смутилась.
– Я не хотела волновать тебя, а когда ты вернулся, была так счастлива, что все это напрочь вылетело из моей головы.
Она рассказала Алексу историю о нападении красноспинных и о роли мистера Берра в их спасении. Он слушал внимательно, сжимая ее руку еще крепче, словно боялся потерять ее, несмотря на то что она уже была в безопасности и рядом с ним.
– Я так благодарен ему, мой ангел, – прошептал он, не
