Вики Дрейлинг - Ее женская власть

— Нет, это правда. Ты намеренно сказала тем молодым людям не дожидаться тебя, зная, черт возьми, что они будут тебя ждать.

— Вы думаете, я собиралась играть с ними?

— Мы оба знаем, что ты надеялась, что они дождутся тебя, и потом вы отправились бы искать приключений на свою голову.

— Ваши обвинения беспочвенны. — Джулиана повысила голос. — Они мои друзья, и я никогда не обращалась с ними жестоко.

— Ты думаешь, что можешь заставить мужчину бегать за тобой и при этом не иметь печальных последствий. Но однажды ты просчитаешься.

У нее перехватило горло.

— Я никогда и никого не вводила в заблуждение.

— Двенадцать человек просили твоей руки, — раздраженно сказал Хоук. — И ты уверяешь меня, что все это время вела себя совершенно невинно?

— Я не давала им повода.

— Неубедительно.

— Почему мужчины всегда винят женщин, хотя у нас нет над вами никакой власти?

— Ты отлично пользуешься своей женской властью со своего первого выхода в свет.

— Вы не представляете себе, как страдают женщины из-за своей зависимости от мужчин. Ведь мы практически не управляем своей судьбой. Все наше будущее определяется только нашим шансом выйти замуж.

— Мы оба знаем, что тебе не время выходить замуж.

Потому что он убил все ее мечты и унизил ее.

— Вы совершенно ясно дали понять, как вам неприятна роль моего опекуна, — пробормотала она. — Жалею, что вы не отказались.

— Я сделал это ради твоего брата. Он специально все организовал, чтобы ты могла получить удовольствие от нынешнего сезона. А ты воспользовалась его отсутствием. Будь он здесь, ты не посмела бы нарушать приличия.

Она вздрогнула, поскольку в его словах была большая доля правды, и ее охватило чувство вины. Но ничего подобного не случилось бы, если бы Тристан приехал в Лондон.

— Я не нарушала приличий. Мы пошли в холл, потому что Элизабет наговорила гадостей в адрес Салли, и мы хотели показать, что поддерживаем бедняжку.

— Ты, видимо, думаешь, что меня так легко обвести вокруг пальца.

— Вы понятия не имеете, о чем я думаю. — Конечно, она никогда не признается, что он разрушил ее жизнь, причинил такую боль, что она не знает, способна ли будет когда-либо еще раз рискнуть полюбить. — Знай я, что вы будете диктовать мне, что я должна делать в тот или иной момент, я попросила бы разрешения у одной из моих подруг некоторое время пожить у нее.

— Вот мы и подошли к главной проблеме. Я не смогу еще раз покрывать твои действия. Но поскольку ты возражаешь, чтобы я говорил тебе, что ты должна делать, предоставлю тебе выбор.

Она с подозрением посмотрела на Хоука.

— Выбор номер один, — сказал он. — Я отправляю тебя домой к брату. И ты объяснишь, чем была вызвана необходимость это сделать.

Она готова была задушить Хоука.

— Выбор номер два, — продолжал он. — Ты остаешься в доме всю следующую неделю. Отклоняешь все приглашения, никого не принимаешь. Чтобы проверить, соблюдаешь ли ты правила, я буду периодически наведываться в разное время. Одно нарушение, и неделя начинается сначала.

— Можно напомнить, что вы не мой родитель? — громко сказала она.

— Нельзя! Я твой опекун. Итак, выбор за тобой.

— Вы прекрасно знаете, что у меня нет выбора.

— Это лучшее предложение с моей стороны.

Она вытянула руки вперед.

— Продолжайте дальше. Наденьте на меня наручники.

Он рассмеялся, черт бы его взял.

Экипаж остановился.

— Хоук, неразумно держать меня дома. Мое отсутствие заметят, и будут вопросы.

— Скажу, что ты нездорова.

«Используй маленькие женские хитрости», — вспомнила она совет Хестер и положила ладонь на его руку.

— Ну, пожалуйста, — как можно жалостливее произнесла она.

— Прости, Джули. Я тебя предупреждал, что у тебя был последний шанс, а ты решила проверить, насколько непоколебимо мое решение.

Когда кучер открыл дверцу и опустил лесенку, Хоук спустился и протянул руку Джулиане. Когда она оказалась на земле, он повел ее к дому. Дворецкий Хендерсон открыл дверь, и она думала, что Хоук ее отпустит. Но он продолжал держать ее за руку и улыбался.

— Я тоже войду.

— Зачем?

— Хочу провести с тобой немного времени.

Она сощурила глаза, понимая, что у него что-то спрятано в рукаве.

После того как они сняли верхнюю одежду, он взял ее под руку и направился к лестнице. Она сбоку взглянула на него.

— Вы мне не доверяете.

— С чего ты взяла?

— Я хочу отдохнуть. Вы можете идти домой.

— Только когда вернется Хестер. — Он покачал головой и начал подниматься.

— Если хотите полюбоваться мумией в гостиной, будьте моим гостем. А я отправляюсь в постель.

— Нет, ты будешь меня развлекать, — сказал он. — Можешь начать, рассказав мне об истинной причине вашего ухода из ложи.

— А какое это имеет значение?

— Для тебя имеет. Если скажешь правду, я обещаю досрочное освобождение. Один день за полную правду.

— Я уже сказала, что хотела поговорить с подругами наедине.

— Боюсь, этот ответ не годится. Чтобы сократить срок заключения, ты должна рассказать, о чем вы вели разговор.

— О шляпках, балах и кавалерах.

— За ложь я могу один день добавить, — сказал он, когда они достигли верхней ступеньки.

— Можете отправляться ко всем чертям, — проворчала она.

— Может быть, я так и сделаю, — сказал он, открывая дверь в гостиную. Она вошла за ним.

Когда дверь со щелчком закрылась, он обратился к Джулиане:

— Позови горничную.

— Вы думаете, я хочу, чтобы о нашем споре узнали слуги?

— В этом не было бы необходимости, если бы ты не использовала мою тетку.

Она в раздражении шла за ним.

— Будто прежде мы не бывали наедине. — Она резко опустилась на диван и сбросила туфли. Он наблюдал за ней со смущенной улыбкой.

— Хорошие чулки. Они, случайно, не из шелка?

— Я уверена, вы хорошо знакомы с женским нижним бельем.

Он сел на диван рядом с ней. Джулиана отодвинулась. Он пересел ближе. Она еще раз отодвинулась и оказалась у самого валика. Хоук снова пересел, теперь вплотную к ней. Она в возмущении начала было подниматься, но он схватил ее за руку и заставил сесть.

— Как вы меня раздражаете! — Она указала на противоположный конец дивана: — Сядьте там.

— Я предпочитаю близкое соседство во время допроса.

— А что потом? Пытки?

— Ты ответишь на мои вопросы. Не увиливать, не отвлекаться, не делать замечаний. Вы на самом деле были в комнате отдыха?

— Да.

— Зачем? Но теперь я хочу знать правду.

Она не могла рассказать ему о книжке, но, на счастье, вспомнила слова Джорджетты.