Птица обрела крылья (СИ) - Морион Анна

— Признаться, это его бесчестие стало для меня большим сюрпризом, — тихо вымолвила Вивиан. — Но твой сын голоден. Тебе нужно покормить его.

Эмили с готовностью села в кресло, осторожно забрала у спасительницы своего ребенка, обнажила одну из грудей и принялась кормить. Малыш пил материнское молоко и тихо кряхтел от удовольствия.

Наблюдая за Эмили, этой бедной девушкой, поверившей обещаниям своего любовника, Вивиан наполнялась злостью к тому, по чьей вине эти брошенные мать и сын оказались в таком ужасном положении.

«Он знал, что она ждет его ребенка. Он говорил ей красивые слова, а сам избавился от нее, как только узнал о том, что она забеременела… И он еще желает жениться на моей Шарлотте! Ни за что! Этому не бывать! Негодяй… Подонок и бесчестный человек! Знать его не хочу!» — Душа миссис Уингтон была наполнена праведным гневом, и ей вдруг захотелось приказать подать ей карету, поехать к Энтони и бросить ему в лицо все, что она о нем теперь думала. Но трезвость разума победила этот эмоциональный порыв, и она решила, что, раз ее кузен оказался таким ужасным человеком и что раз этот красивый здоровый мальчик, его сын, ему не нужен, пусть так и будет.

«Малыш Роберт и Эмили поедут со мной в Кроунест. Они ни в чем не будут нуждаться… Ни в чем!» — решила для себя Вивиан.

— А вот и я, мисс Вивиан! Я принесла сухое платье… Эмили? Это ты? — вдруг раздался рядом с девушками голос Джейн.

— Здравствуй, Джейн, — улыбнулась ей Эмили. — Вот мы опять и встретились.

— Это твой ребенок? Не знала, что ты вышла замуж! — радостно прощебетала Джейн и положила рядом с Эмили чистое сухое платье горничной и нижнее белье.

— Эмили не замужем, Джейн. Это мой кузен коварно соблазнил ее и бросил беременную, — тихо сказала ей Вивиан. — Но теперь она и ее ребенок в безопасности и под моей защитой.

— Ой, Эмили, ты дашь мне подержать своего малыша? — с умилением попросила Джейн. — Я буду помогать тебе! Ты знаешь, у меня ведь большой опыт! Я с десяти лет была нянькой для моих племянников!

Услышав слова миссис Уингтон, а затем слова сияющей дружелюбием Джейн, и поняв, что они не осуждают ее, что отныне она и ее ребенок не будут больше голодать и дрожать от холода, девушка тихо расплакалась. Горячие слезы Эмили падали на голый лобик ее сына и заставляли малыша смешно морщиться.

— Кухарка разогревает для тебя ужин, — сообщила Джейн. — Если хочешь, я принесу его в твою комнату… Комната тоже готова! Но колыбельки нет…

— Есть, — ровным тоном перебила ее Вивиан. — Та, которую купил Джереми. Она стоит в детской.

— О, вы тоже ждете ребенка, мэм? — тихо спросила Эмили хозяйку дома.

— Уже нет. Поэтому малышу Роберту достанется самая уютная и красивая колыбель в мире, — улыбнулась Вивиан. — Нет, нет, не стоит жалеть меня. Но и пытаться беседовать со мной на эту тему тоже не стоит, — предупредила она, увидев, какая жалость отразилась на лице молодой матери.

Эмили послушно промолчала и с любовью поцеловала лобик своего ребенка.

— Но, Эмили, завтра миссис Уингтон и весь дом вообще, мы переезжаем в другое графство! — вдруг вспоминала Джейн.

— Если вы разрешите мне, мэм, я поеду с вами, — обратилась Эмили к своей спасительнице. — Меня уже ничто не держит в этом проклятом городе… Отец давно умер, а мачеха выгнала меня из дома с ребенком на руках… И если бы не вы, не ваша доброта… Мы бы с малышом умерли там, на улице…

— Все позади, моя дорогая. Как я уже сказала, тебе и твоему малышу здесь рады. Завтра мы уедем далеко от Лондона и начнем новую жизнь: без прошлого, без мужчин и забот, которые они приносят.

— Куда мы поедем, мэм? — поинтересовалась Эмили.

— В Норфолк, в мое поместье. Там мы заживем спокойной мирной жизнью, оставив прошлое здесь, в этом неприветливом Лондоне, — повторила Вивиан. — Но, когда Роберт насытится, ступай и переоденься в сухое платье. Джейн принесет тебе ужин, а колыбелька для твоего мальчика будет скоро доставлена в твою комнату. Нам всем нужно хорошо выспаться: завтра нас ждет длинная утомительная дорога, — сказала она, поднялась с кресла, пожелала девушкам спокойной ночи и направилась к лестнице. Но вдруг девушка сбавила шаг и обернулась: — Ах, да! Для малютки Роберта у меня есть подходящая одежда… Мой покойный супруг накупил в свое время… Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, мэм! Я буду молить Бога наградить вас за вашу доброту! — с чувством выдохнула Эмили, все еще кормившая своего младенца.

— Он уже наградил меня, а большего мне не надо, — с иронией в голосе сказала Вивиан и скрылась на лестнице.

Маленькие резные часы показывали восемь утра. Уже рассвело, и было слышно звонкое пение птиц, которые вернулись в Англию из теплых краев. Несмотря на дождь, поливающий город всю ночь, утро встретило лондонцев свежестью, голубым небом и легкими белыми облачками, обещая солнечную теплую погоду.

Рядом с величественным каменным склепом одним из тех, что украшают кладбище Банхилл-Филдс, стояли, одетые в короткие однобортные куртки, со скромными элегантными шляпками на головах, две молодые девушки. Они держали в руках по две крупных красных розы и молчали.

— Энтони опаздывает уже на четверть часа, — наконец, изрекла миссис Уингтон, пришедшая к склепу покойного супруга, чтобы проститься с ним.

— Я уверена, у него имеется для этого важная причина, — пожала плечами Шарлотта. — Прости меня, моя дорогая, но я до сих пор не желаю верить в то, что отныне ты будешь так далеко от меня… И ведь скоро будет открыт новый сезон. Неужели тебе не хочется проводить время на балах и блистать своей красотой?

— Единственное, чего требует моя душа, — это покой, — с улыбкой ответила ей подруга.

— А как насчет принести щепотку горечи и зависти в жизнь мадемуазель де Круа?

— Бог с ней. Эта особа вряд ли получит то, о чем мечтает. Но я желаю ей счастья. Пусть выйдет уже замуж и перестанет строить козни.

Мисс Сэлтон обреченно вздохнула, не имея больше предположений, чтобы заставить Вивиан остаться в Лондоне.

— Скажи мне, моя дорогая… И прошу, не стесняйся открыть мне свои чувства, — вдруг мягким тоном обратилась к ней подруга. — Но я не могла не заметить того, как много времени ты и мой кузен проводите вместе. Скажи, имеешь ли ты к нему нежные чувства?

— Право, я сама не знаю ответ на этот вопрос, — задумавшись, ответила Шарлотта. — Он такой милый, твой кузен, и так заботиться обо мне… Иногда мне кажется, что он слишком заботлив, словно он мне жених, а не просто друг.

Вивиан пытливо вгляделась в лицо Шарлотты: теперь, когда она знала о том, как Энтони поступил с бедной Эмили, она меньше всего желала, чтобы он заполучил сердце ее доброй наивной подруги. Она желала предупредить Шарлотту об истинном характере молодого Крэнфорда и о том, что, возможно, его все еще привлекало ее приданое в тридцать тысяч фунтов стерлингов. Однако Вивиан колебалась: ведь, все — таки, Энтони приходился ей кузеном… Он поддерживал ее в трудные минуты и был замечательным верным другом… Как жаль, что любовником он оказался бесчестным и жестоким.

— Береги свое сердце, моя дорогая, — тихо сказала Вивиан. — Оно у нас, женщин, лишь одно, и, если его разбить, склеить его заново уже не получится.

— Вивиан, моя милая, ты так говоришь, будто на всю жизнь разочаровалась в мужчинах, — усмехнулась на это Шарлотта. — Но после брака с таким деспотом, каким был твой покойный супруг, я понимаю, почему ты больше не желаешь видеть вокруг себя ни одного мужчины… Думаю, мистер Крэнфорд не появится. Не будем больше ждать. Тебя ждет дорога.

Девушки молча положили розы у каменной двери склепа и медленно побрели к своим каретам. При расставании подруги горячо обнялись, прощаясь, возможно, надолго: Шарлотта не могла провести с подругой время вплоть до отъезда той, ведь дома ее ждали важные письма из Дании, на которые ей требовалось незамедлительно ответить. Сев каждая в свои кареты, девушки расстались: Вивиан поехала в Уингтон-холл, чтобы сразу по прибытию отправиться в долгое путешествие, а Шарлотта — в Лиллехус, чтобы как можно скорее выполнить свое задание.