Птица обрела крылья (СИ) - Морион Анна

«Из нищей дебютантки я превратилась в богатую молодую вдову. За это мне пришлось принести большие жертвы, но оно того стоило. Все, о чем я мечтала, сбылось, и теперь мой дорогой Ричард всегда будет со мной. Я буду заботиться о нем. Нам не придется теперь с ужасом думать о завтрашнем дне, потому что теперь я обладаю несметным богатством… И она так горда мной! Как я мечтаю вновь обнять их! Скоро, совсем скоро! Ах, да! Нужно будет поблагодарить эту французскую крысу! Если бы она не нашептала Джереми ту гадкую ложь, он не напился бы и не поскакал, как умалишенный, в бордель, утолять с продажными девками свою похоть!» — с улыбкой думала она, вспоминая перипетии своей юной, но уже богатой событиями жизни.

— Миссис Уингтон, уже поздно, а завтра утром вас ждет долгий путь в Норфолк, — вдруг послышался рядом с девушкой голос дворецкого мистера Роли.

— Мистер Роли, я забыла поблагодарить вас за все, что вы сделали для меня, — тихо сказала она, поднялась с кресла и подошла к мужчине. — Я благодарна вам за вашу заботу.

— Не стоит благодарности, миссис Уингтон. — Мистер Роли принес ей легкий поклон. — Это честь для меня — заботиться о вас и вашем покое.

— А для меня честь, что вы работаете в моем доме, — мягко парировала Вивиан. — И я надеюсь, что Кроунест придется вам по душе.

— Я уверен в том, что этот замечательный замок придется по душе всем нам. Но, моя дорогая миссис Уингтон, боюсь, я должен настоять на том, чтобы вы легли спать.

— Как скажете, мистер Роли. Час и, вправду, поздний… Но этот дождь… Так не вовремя! Прямо перед нашим отъездом! — нахмурив лоб, промолвила хозяйка дома и машинально взглянула на огромные, мрачные в свете горящих свечей окна, за которыми выл холодный ветер и хлестали струи сердитого дождя. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мэм.

Вивиан взяла канделябр и медленно направилась к лестнице.

Вдруг в главные двери дома громко постучали.

— Мистер Роли! Откройте! Должно быть, это мой кузен вновь желает попрощаться со мной! — со смехом громко приказала девушка дворецкому и, развернувшись, зашагала в холл.

Когда Вивиан подошла к двери, она с непониманием обнаружила, что поздним гостем ее дома был не Энтони.

В дверях стояла худая женщина со свертком в руках. Ее серое платье и тонкая шаль промокли до нитки, и она испуганно смотрела на мистера Роли, чье лицо выглядело совсем недоброжелательным.

— В этом доме подают нищим, но не в такой поздний час, наглая женщина! — холодно бросил мистер Роли неожиданной гостье.

Та молчала, прижимала к себе свой мокрый сверток и дрожала от холода. Но, увидев Вивиан, появившуюся в холле, женщина упала на колени.

— Мисс Коуэлл! Ах, прошу, простите, миссис Уингтон! Не прогоняйте меня, умоляю! Мне некуда больше идти! Это я Эмили! — вскричала она, и из свертка, которой она прижимала к себе, вдруг послышался тихий детский плач.

Глава 14

— Эмили? — изумленно выдохнула Вивиан. — Господи, но как… И ты с ребенком!

— Умоляю вас, мисс Коуэлл! Добрая, хорошая мисс! Помогите мне! Не выгоняйте меня! — зарыдала Эмили, и, словно испугавшись отчаянного плача своей матери, младенец громко заорал.

— Мистер Роли, сейчас же прикажите экономке найти этой девушке сухое платье и приготовить одну из комнат для гостей! Пусть в ней затопят камин, да пожарче! — решительным тоном приказала хозяйка дома дворецкому.

— Как скажете, мэм, — только и ответил тот, хотя на его лице легко читалось неодобрение.

— И найдите мне Джейн! — добавила Вивиан. Она передала дворецкому канделябр, затем подошла к рыдающей Эмили, осторожно забрала из ее рук сверток с ребенком и, мягко сказав девушке: «Пойдем в гостиную, моя дорогая. Там тепло и сухо», направилась в гостиную.

— Вы ангел! Вы настоящий ангел! — всхлипнула бедная Эмили и, поднявшись на ноги, поспешила вслед за хозяйкой дома.

Младенец Эмили кричал, и Вивиан знала: так кричит голодный ребенок. Должно быть, настала пора кормить его.

Мистер Роли забрал с собой канделябр, но пламя огня, согревающего большую гостиную, с лихвой хватало, чтобы осветить и некоторую ее часть.

Подойдя к креслу у камина, Вивиан положила на него мокрый сверток, состоящий из грязных старых тряпок, осторожно развязала его, и ее умиленному взору предстал хорошенький крепкий мальчик. Однако кожа младенца была синей, холодной и мокрой — бедное тряпье не смогло укрыть его хрупкое тело от дождя, и он сильно замерз.

— Бедный малыш… Ты замерз, так замерз! — с жалостью прошептала Вивиан, и, сняв с плеч свою мягкую шерстяную шаль, осторожно вытерла тельце младенца от влаги, а затем закутала в нее мальчика и, сев в кресло, прижала к себе этот мягкий кричащий клубок, желая согреть его теплом своего тела.

— Вы ангел, мисс Коуэлл, просто ангел! — громко прошептала Эмили, по привычке назвав Вивиан «мисс Коуэлл». Она сняла с себя мокрую шаль, повесила ее на спинку второго кресла и села на пол, у самого камина.

Не замечая, что происходило вокруг, Вивиан неотрывно смотрела на маленькое, красное от плача личико сына Эмили и улыбалась. Вскоре ребенок отогрелся, перестал плакать и вперил взгляд своих больших голубых глаз на незнакомую ему женщину.

«Темные волосы, голубые глаза и такие знакомые мне черты» — добродушно и совершенно не удивляясь, усмехнулась миссис Уингтон и нежно погладила щеку мальчика.

— Это сын моего кузена Энтони, не так ли? — тихо задала вопрос она.

— Да, мисс Коуэлл… То есть миссис Уингтон, — так же тихо ответила Эмили, взглянув на свою спасительницу. Она уже не дрожала, но и не отодвигалась от камина.

— У меня были подозрения насчет вашей связи, но ты так ловко уверила меня в том, что между вами ничего нет… Сколько ему месяцев?

— Один месяц и четыре дня, мэм.

— Совсем еще кроха, — улыбнулась Вивиан. — И как же зовут этого маленького красавца?

— Роберт, мэм. Я назвала его в честь моего отца.

— Добро пожаловать в Уингтон-холл, малыш Роберт и его мама. Вы желанные гости, и можете остаться жить со мной, — заявила Вивиан, не сводя взгляда с младенца.

— О, мэм, вы так добры! Обещаю, если вы дадите мне работу, я буду… — тотчас начала Эмили.

— Тебе нужно заботиться о своем ребенке, — решительно перебила ее миссис Уингтон. — Твоему сыну нужна мать. Не бойся, у меня достаточно средств, чтобы содержать вас, и помощь по хозяйству мне также не требуется.

— Но я хочу работать, мэм… Хочу отблагодарить вас за вашу доброту, — робко улыбнулась Эмили. — Я шла в ваш дом почти без надежды, лишь по велению злого рока и безнадежности моего положения…

— Что произошло? И куда ты пропала из Гринхолла? — подняла на нее взгляд Вивиан.

— Леди Крэнфорд узнала о том, что я и ее сын — любовники, и уволила меня… Мне не дали даже вещей собрать… Просто подняли с постели и выставили за дверь посреди ночи, — уставившись на каменный пол, словно стыдясь своих слов, ответила Эмили.

— Но как она догадалась? — удивилась Вивиан.

— Я не знаю… Думаю, это мистер Крэнфорд рассказал ей.

— Но знает ли мой кузен о том, что ты родила его ребенка?

— Знает, мэм. Помните, я просила вас передать ему письмо, когда он пропадал в поместье своего брата? Это было мое письмо. Я сообщила ему о том, что жду ребенка, но вместо того, чтобы поддержать меня, он, видимо, признался обо всем своей матери, и та просто выгнала меня. А ведь до этого мистер Крэнфорд обещал сделать меня своей содержанкой! Он говорил, что ищет для меня домик! А сам использовал меня и выкинул, как… Как какую-то грязь! — с горечью, пылая ненавистью к бывшему, бросившему ее любовнику, сказала Эмили.

Вивиан мудро не стала справедливо указывать девушке на то, что ей и самой необходимо было думать о своем будущем, ведь видела, как жестоко корила себя эта бедная брошенная молодая мать за свою глупость.

— Ты была влюблена в Энтони, правда? — осторожно спросила она.

— Да… Я никогда так не влюблялась… Ведь он… Он такой… — Эмили сглотнула, прикусила губу, а затем горько усмехнулась. — Мистер Крэнфорд оказался негодяем и бесчестным человеком, мэм. Я ненавижу его. Ненавижу.