Клер - Валерия Аристова
— Надеюсь, вы понимаете, что я не поеду в Павловск, — сказала Клер.
— Я готов предоставить дом в ваше распоряжение. Меня там не будет, — тихо сказал он.
— Андрей Сергеевич, прошу вас, не задерживайте меня, — Клер отвернулась и пошла по мостовой, — я очень спешу.
— Позвольте проводить вас?
— Нет, спасибо.
— Клара Ивановна, — голос его прозвучал вдруг твердо, — я хочу, чтобы вы знали. Сегодня я просил вашей руки у вашей матери. И получил согласие.
Клер резко обернулась. Так резко, что серое платье запуталось в ее ногах, и она чуть не упала, но не приняла руку подскочившего поддержать ее Патова.
— У меня уже есть жених, Андрей Сергеевич, — проговорила она в бешенстве, — и моей маменьке это отлично известно. Кроме того, маменька не может обещать вам мою руку. Она не может решать этих вопросов. Прошу вас, оставьте меня в покое!
— Позвольте, кто же может решать это? — удивился Патов и его синие глаза вдруг сверкнули смехом.
Клер, которая готова была уже уйти, обернулась.
— Только мой отец.
Патов, видимо ожидавший, что она ответит именно так, все же рассмеялся.
— Поверьте мне, Клара, у вашего отца никаких возражений не будет.
— Даже если мой отец не сумеет заступиться за меня, — Клер изо всех сил сжала в руках ридикюль, боясь, что снова ударит его, как в прошлый раз, а глаза ее засияли от ненависти, — то возражения есть у меня!
И Клер ушла, громко цокая каблуками. Валюша побежала за ней, с трудом нагоняя разозлившуюся хозяйку.
— Никогда, никогда в жизни я не выйду за него замуж! — твердила Клер, прибавляя шаг, — никогда! Ненавижу!
Она взяла извозчика, и в самом ужасном настроении, готовая толи рассмеяться, толи разрыдаться, поехала к сестре Елизавете. Она молча смотрела в окно, скользя невидящим взглядом по прохожим, лошадям, экипажам, зданиям, но не замечая их. Руки ее тряслись, как от холода, но то были нервы, и Клер сжала их на коленях.
— Каков же наглец, — сказала Валюша, — барышня, ведь он на самом деле желает жениться на вас во что бы то ни стало.
Клер резко обернулась к ней, и Валюша испугалась бледности ее лица.
— Вряд ли я могу выйти за двоих мужчин сразу, — процедила сквозь зубы Клер, — а у меня уже есть жених.
Ей очень хотелось в это верить. Сразу после исповеди она поспешит к Кузьме Антоновичу, чтобы узнать о состоянии его дел после утреннего купания в канаве на кладбище. Возможно, они повенчаются прямо сейчас, когда он болен, потому что она не может больше ждать. Только брак с ним спасет ее от майора Патова и его домогательств. Пусть даже этот брак будет с человеком, находящимся при смерти. Став госпожой Севериной Клер сможет отгородиться от всего мира дверью квартиры Кузьмы Антоновича, принимать докторов, ухаживать за ним... Да, это лучший выход. Надо обязательно обсудить его с отцом Сильвестром и действовать как можно скорее.
Кони несли ее через мост, а Клер задумчиво смотрела на Неву. Завтра она повенчается с Кузьмой, даже не уведомив собственную мать. Мать, которая продала ее майору Патову против воли, не заслуживает того, чтобы присутствовать на ее свадьбе.
Старая монахиня работала в саду, когда Клер переступила порог ее дома. Побродив по комнаткам, она приказала Валюше остаться в гостиной, а сама вышла на задний двор. Сестра Елизавета убирала листья, ловко орудуя граблями. Услышав шаги, она обернулась, и ее морщинистое лицо расплылось в радостной улыбке.
— Клер, милая, — она отставила грабли, прислонив их к стволу дерева, и подошла к подопечной, вытирая руки передником, — я очень рада видеть тебя! Ты, говорят, болела после того случая, да неудивительно...
— Какого случая? — Клер поцеловала монахиню с щеку и помогла ей переступить через порог, заводя в дом.
— Ну как, когда ночью ты явилась ко мне босая. Я еще отнесла тебе в часовню жаровню, чтобы ты там не замерзла. Надеюсь, что он доставил тебя до дома, да, милая? А то я боялась отпускать тебя с незнакомцем, да он так меня уговаривал, что уж и не знаю... — лицо ее из радостного стало тревожным, а Клер смотрела на сестру Елизавету, и чувствовала, как кровь отливает от лица, как холодеют руки, и губы становятся синими.
— Довез?
— Да ты без сознания была, девочка моя, и не помнишь ничего, наверное? Приехал за тобой, да в карете. Я пошла в часовню, а дверь-то и заперта. Стучала, стучала, ушла за ключем. А когда вернулась, то вижу, как он тебя на руках несет да в плед кутает, а ты без сознания совсем, будто неживая, и рука вот так свешивается. Я испугалась, что с тобой что случилось, да он заверил меня, что очнешься ты.
— Он? Кто он? — прошептала Клер, боясь выдать себя. Медленно войдя в дом следом за сестрой Елизаветой, она опустилась на деревянный стул и сидела, сложив руки, как прилежная ученица. Глаза ее расширилисть и не мигая смотрели на монахиню.
— Ну он... он сказал, что твой он жених.
Клер открыла было рот, чтобы сообщить, что жених ее болен и при смерти, но тут вспомнила его ночную прогулку через пол города и замолчала, ничего не сказав.
Что же произошло в часовне? Ей привидился Пашенька, и после этого явился жених, кто бы он ни был, и отвез ее домой в карете, завернутую в плед, или он и был Пашей, и тогда... Клер закрыла глаза... и тогда она потеряла невинность в объятьях то ли призрака, то ли назнакомца. Был ли это Кузьма? Губы ее дрожали и Клер сжала их. Она хорошо помнила, что видела кровь на своей рубашке. Тогда она подумала, что из-за болезни пришли на несколько дней раньше женские недомогания, а теперь...
Кто это был?
Мог
