Джейн Фэйзер - Венера
— Думаю, теперь тебе пора вернуться на кухню, — сказал, наконец Николас, взглянув на каминные часы в футляре из красного дерева. — Возьми с собой книгу, перо и бумагу, а когда освободишься, позанимайся. Завтра я проверю, как ты справилась с заданием.
Полли взяла книгу и бережно прижала ее к груди. Ничего не значащий жест вызвал у обоих друзей смешную ревность по отношению к неодушевленному предмету.
— Как вы думаете, смогу я через неделю быть представленной мистеру Киллигрэ? — Широко распахнутые живые карие глаза девушки смотрели с наивной искренностью. Красивая грудь взволнованно поднималась при каждом вздохе. — Я не нравлюсь леди Маргарет. Мне кажется, я не задержусь здесь надолго.
— Тебе не следует бояться леди Маргарет, — успокоил ее Николас. — Она не вправе распоряжаться тобой. Ты должна слушаться только меня.
Полли быстро взглянула на Николаса, словно проверяя, правду ли он говорит, а потом, облегченно вздохнув, вышла из комнаты. Вся ее фигурка выражала отвагу и решимость.
— Какое великолепное представление! — воскликнул Де Винтер.
— Ты о чем? — нахмурился Николас.
— Мой дорогой, — засмеялся в ответ Ричард, — готов поспорить, что ей достаточно только бросить на тебя умоляющий взгляд, и ты сделаешь все, о чем она ни попросит.
— Черт подери, Ричард, боюсь, что ты прав, — смущенно улыбнулся Николас. — Однако сейчас еще рано показывать ее Киллигрэ. И поселить в отдельной квартире тоже нельзя. Она не привыкла ни к свободе, ни к праздности. Трудно предсказать, к чему бы это ее привело. Здесь, под присмотром Маргарет, она будет в большей безопасности — на время, пока мы обучаем ее. — Он покачал головой. — Иногда я, честно говоря, сомневаюсь в своей способности сказать «нет» в ответ на ее просьбы. А как ты, Ричард? Тоже очарован ею?
Де Винтер встал.
— Нет. Да она и не пыталась околдовать меня, — сказал он, надевая перчатки с кружевами, и вышел, оставив друга наедине со своими мыслями.
Пока Полли чистила серебро, у нее было достаточно времени подумать о своих планах. Сегодня она потерпела неудачу, однако лорду Кинкейду все-таки придется сделать ее своей любовницей! И тогда он поможет ей стать актрисой, снимет для нее роскошную квартиру. Она будет пользоваться покровительством этого джентльмена, пока не докажет свою состоятельность как актриса. И в самом деле, почему бы лорду Кинкейду не стать настоящим ее покровителем?
От этой мысли легкая дрожь прошла по ее телу.
Лежа вечером в своей постели в мансарде, Полли не спала. Рядом с ней сонно посапывала Сьюзан, а в дальнем углу комнаты тяжело ворочалась Бриджит. Было еще довольно рано. В таверне в этот час работа только начиналась. А здесь все было по-другому. После ужина и долгой молитвы леди Маргарет отпускала всех спать.
Завтра будет тяжелый день. Вставать придется в четыре часа, задолго до рассвета, чтобы затем до позднего вечера стирать, сушить и утюжить белье. Об этом ей сказала Сьюзан, ложась со вздохом облегчения на узкую кровать.
— Нелегко будет нам! — простонала Сью. — Встанем ни свет ни заря, чтобы поставить на огонь чаны с водой, ну а потом займемся большой стиркой.
Ужасно все это, подумала Полли. Не то чтобы ей не нравилось быть чистой, нет, напротив, она была очень рада этому. Ее беспокоило только, что необходимость быть рано поутру на ногах может сорвать ее планы.
Лорд Кинкейд уехал из дому поздно, и неизвестно было, когда он возвратится. Если его светлости не надо будет вставать завтра чуть свет, — а это вероятнее всего, — то и вернуться он может сколь угодно поздно. Однако надежда у нее все-таки оставалась.
Полли, прислушавшись, осторожно встала с постели. Взяв книгу, перо и бумагу, она решила в ожидании Ника заняться правописанием. Поскольку тонкую свечку погасили сразу же, как только служанки улеглись спать, надо было поискать другое место, где есть свет и никто ей не помешает.
В помещении было темно. Даже лунный свет не падал из круглых маленьких окошек. Полли тихо, крадучись пробиралась к выходу. Наконец, пройдя по слабо освещенной парадной лестнице, она скользнула в спальню лорда, где был жарко натоплен камин и горели свечи в высоких канделябрах.
Однако в комнате было прохладно, а вся одежда Полли состояла лишь из легкой сорочки, и, чтобы согреться, девушка, с пером и бумагой в руках, расположилась на полу у самого камина. Когда же глаза ее устали от усердных занятий, она незаметно уснула прямо здесь, на ковре, у очага.
Войдя в полночь в спальню, лорд Кинкейд застал там спящую девушку. Густые медовые волосы разметались по сторонам, щеки нежно розовели во сне, а под тонкой тканью сорочки угадывались стройные формы юного тела. Он стоял и смотрел на нее, чувствуя, как утихает пробудившееся было вожделение. Девушка, уснувшая за книгой, выглядела столь невинно, что ее непрошеный визит не представлялся чем-то предосудительным. Ясно, что после того как все в доме легли спать и был погашен свет, она пришла заниматься в единственную освещенную комнату.
Николас наклонился над ней, вдыхая аромат розовой воды и свежего белья. Было что-то бесконечно привлекательное в маленьких узких ступнях ее ног, выглядывавших из-под подола ночной сорочки, тонких изящных пальчиках и чистых блестящих ноготках. Божественная красота! И такая дразнящая!
— Полли! — мягко вымолвил он, дотрагиваясь до плеча девушки и ощущая тепло ее кожи под тонкой сорочкой. Ответа не последовало.
— Полли! — уже громче и настойчивее позвал он, словно резкий тон мог помочь ему обуздать вновь проснувшееся желание.
Девушка шевельнулась, но глаз не открыла. Дыхание no-прежнему оставалось ровным, а тело — расслабленным в сонной истоме.
Тогда Николас пододвинул к Полли низкую кровать для прислуги и осторожно поднял свою подопечную. Та как будто все так же безмятежно спала. Во всяком случае, ресницы ее даже не дрогнули, дыхание не прервалось. Бережно опустив девушку на постель, лорд заботливо укрыл ее одеялом. Потом поправил прядь золотистых волос, упавших ей на лицо, и нежно поцеловал в щеку.
Чувствуя интуитивно, что ей лучше всего притворяться спящей, Полли покорно повиновалась этой непонятно откуда исходящей подсказке, хотя страстно желала обнять Николаса и коснуться его губами в ответном поцелуе.
Кинкейд, неохотно отойдя от кровати девушки, разделся и, улегшись на высокую пуховую постель, задул последнюю свечу и опустил тяжелый полог.
Полли ждала затаив дыхание, когда же уснет Николас. Вскоре в комнате наступила полная тишина, даже шорохи и те прекратились. Лорд явно погрузился в сон. Повременив еще немного, девушка спрыгнула с кровати и, подойдя к ложу лорда Кинкейда, прислушалась. Дышал он ровно и спокойно. Сняв с себя быстрым движением сорочку, она осторожно приподняла бархатный полог и робко скользнула под одеяло на мягкий пуховик. Никогда прежде не приходилось ей лежать на такой мягкой перине. Утонув в ней, Полли не двигаясь предалась размышлениям о том, что же ей делать теперь. Собственно говоря, у нее не было программы дальнейших действий. Наверное, надо просто ждать, что будет, когда Николас проснется. Однако что за наслаждение пребывать в этой огороженной со всех сторон темноте!
