Синтия Хэррод-Иглз - Флёр
Флер переводила взгляд с одного на другого.
— Нужно спуститься туда. Нужно что-то предпринять. У нас есть немного воды, мы можем их хотя бы напоить. — Но все по-прежнему хранили молчание. Флер с отчаянием посмотрела на Карева. Глаза у нее расширились. — Поймите, ведь это мои соотечественники!
Граф только вздохнул, понимая, насколько безнадежна сложившаяся ситуация.
— Хорошо, — сказал он, направляя лошадь к тропинке, ведущей к морскому берегу, думая, что за ним последуют и другие.
Когда они спустились в долину, то только тогда поняли, какая там стояла жара, — наверху, на высоте, ее разгонял свежий ветер. Боже, как же приходилось страдать этим несчастным солдатам в шерстяных мундирах и узких чулках! Здесь нигде не было пресной воды — в этой части Крыма ее вообще не существовало. Они скакали рысцой — Флер впереди всех. Подъехав к первому неподвижно лежащему человеку, Флер соскочила с лошади и вытащила взятую из дома бутылку с водой. Оглянувшись, она увидела, что Людмила по-прежнему сидит в седле и с ужасом и отвращением вглядывается в распростертого солдата.
— Помоги же мне, — попросила Флер. Но Милочка как-то вся сжалась и отрицательно покачала головой.
— Нет, лучше я подержу твою лошадь.
Карев тоже спешился. Людмила держала за поводья их лошадей, а они с ним делали то, что могли. Но что они могли? Почти ничего. Вода скоро кончилась. Они могли только выпрямить скорченные тела умерших и утешить еще живых своим присутствием.
— Кто-то идет, — вдруг произнесла Людмила.
Через блестевшую под солнцем долину на легком галопе к ним приближался всадник. Когда он подъехал поближе, Флер его узнала. Это был капитан Портал из четвертого драгунского полка. Он осадил перед ними свою лошадь, обрызгав песком и пылью. Отдавая им честь, он переводил взгляд с Карева на Людмилу, с Людмилы на Карева и наконец остановил его на Флер.
— Мисс Гамильтон, это вы?
— Капитан Портал! Видите, у нас нет оружия. Мы — гражданские лица. Мы пришли сюда, чтобы помочь вашим солдатам.
— Да, мисс, понимаю, — ответил он, закашлявшись. Он облизал сухие губы. Солнце уже достигло зенита, и нигде поблизости не было никакой тени. — Меня за вами прислал лорд Пэджет. Он находится в арьергарде, мисс. Он настаивает, чтобы вы приехали немедленно. — Развернув лошадь, он поехал вперед. Они последовали за ним.
— Что лорду Джорджу от меня угодно? — спросила Флер. — Может, нужна наша помощь.
Он с видимой неохотой поглядел на нее.
— Это касается вашего брата, капитана Гамильтона, мисс. Полковник считает, что вы должны об этом знать. Сегодня утром он слег. Его состояние весьма тяжелое. Он подумал, что, может быть, вы возьмете больного к себе домой, тем более, что вы живете неподалеку отсюда.
Флер пыталась за этими словами угадать смысл его шага. Пэджет никогда бы на такое не пошел, если бы не был уверен, что на транспортном судне вместе с другими больными Ричард несомненно умрет. Возможно, он считал, что Ричард умирает, и предоставлял Флер возможность увидеть брата в последний раз?
— Что с ним, Портал? — спросила Флер, не слыша собственного голоса. У нее над головой все еще звонко пищали обезумевшие от радости жаворонки, словно на этой земле, там внизу, под ними, не было ни несчастий, ни смерти.
— Кажется, у него холера, мисс, — неохотно ответил Портал.
18
Людмила первой подбежала к нему и опустилась на колени.
— Ах, Ричард, Ричард! — Слезы ее оросили неподвижное лицо Ричарда. — Флер, сделай что-нибудь! Ты должна спасти его!
— Похоже, у него холера, — произнес Пэджет тоном, в котором не чувствовалось и слабой надежды.
— Да, — ответила Флер. Она сразу узнала ее симптомы — изможденное, впалое лицо, холодная влажная кожа, учащенный, едва прощупывающийся пульс.
— Я так и думал, — тяжело вздохнул Пэджет. — Утром у него начались спазмы, мы как раз начали строиться. Он уже в течение нескольких дней страдал от дизентерии, но эта болезнь не пощадила практически ни одного из нас. Все думали, что у него ничего серьезного, покуда он не упал с лошади. Мы хотели было отправить его обратно на транспортное судно. К счастью, тогда я увидел вас.
Ричард лежал на прогретой, испекшейся земле на ровном месте на самом солнцепеке, положив голову на ранец. Он находился в состоянии глубокого обморока. Флер чувствовала характерный запах поразившей его болезни. Волосы у Ричарда намокли от пота, вся рубашка в рвоте, мундир запачкан.
Но, несмотря на это, Людмила склонилась над ним на коленях, успокаивая его теми словами, которые в детстве ей говорила Нюшка, поглаживая ему волосы и лицо. Она не обращала никакого внимания на тошнотворную природу его болезни.
— Как он? — поинтересовался Карев.
— Сейчас наступила критическая стадия — коллапс после спазм, — ответила Флер, сжимая рукой челюсти брата. Она постоянно щупала его пульс. — После этого он либо умрет, либо болезнь перейдет в стадию ремиссии. — Она беспомощно огляделась. — Надо увезти его отсюда.
Людмила, услыхав ее слова, вскочила на ноги.
— Да, да, его нужно непременно отвезти домой. Да поскорее!
— Можно? — спросил Карев.
Пэджет пожал плечами.
— Откровенно говоря, лично я ничего не имею против. На этих транспортных судах сейчас просто кромешный ад — там некому будет присматривать за ним. Его слуга тоже слег. — Лицо у него исказилось. — Проклятая болезнь! Мы думали, что расстались с ней там, в Варне. Но уже после того, как мы высадились, у нас появилось сотни случаев новых заболеваний. Хорошо, забирайте его, мисс Гамильтон, попытайтесь спасти ему жизнь, если это еще возможно.
Флер решительно выпрямилась.
— Благодарю вас, лорд Джордж. — Она бросила взгляд на Карева. — Нужно сделать для него носилки.
— Здесь полно подручных материалов, — отозвался он.
Пэджет беспокойно переступал с ноги на ногу.
— Боюсь, мне пора идти. Мне хотелось бы вам еще чем-нибудь помочь, но, к сожалению, больше я ничего для вас сделать не могу.
— Я понимаю, — торопливо ответила Флер. — Да благословит вас Бог за то, что вы мне об этом сообщили!
Она крепко пожала ему руку. Вскочив на лошадь и окликнув своих людей, он рысью ускакал прочь.
Они смастерили грубые носилки из выброшенных шинелей и кожаных подпруг, снятых с трех лошадей, и наконец медленно тронулись в путь на северо-запад. Милочка вела лошадь, Карев поправлял все время носилки, а Флер тащила за собой за поводья двух лошадей. Это был трудный, изматывающий переход, пока они не добрались до ближайшей татарской деревни, расположенной приблизительно в двадцати километрах от моря. На это у них ушло два часа, и все это время Ричард не шевелился, он даже не открывал глаза.
