Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины - Антонио Гарсиа Мартинес

с помощью документов, инструкций и тестов на интеграцию. Мы должны были запрограммировать в них заранее отрепетированный рассказ о продукте, который они озвучивали бы рекламодателям. Рекламодатели, в свою очередь, делали бы презентации для клиентов и убеждали бы тех, что эта новомодная биржа стоила того, чтобы вкладывать в нее деньги. И все это время мы должны были работать над продуктом, который как можно больше упростил бы рекламодателям возню с внедрением – а это задача не из маленьких. У Facebook – по причинам, которые я тут не буду растолковывать, – был совершенно другой рекламный контекст, отличающийся от стандартной программируемой биржи. Сами рекламные объявления были другими, ограничения Facebook по утечке данных были другими, вся работа биржи была иной по сравнению с обычными рекламными биржами. За пару месяцев мы должны были активировать полностью отдельный канал доходов для Facebook, с, по сути, нулевой поддержкой от руководства Facebook. Мы должны были постоянно умасливать партнеров FBX, чтобы те убеждали своих рекламодателей тратить деньги, используя вводящую в заблуждение предпосылку о том, что FBX станет для компании долгосрочной игрушкой.

В итоге проблема свелась вот к чему. Я пообещал руководству отдела рекламы $100 миллионов дохода в 2012 году, чтобы подпитать следующие за IPO кварталы. Такова была сделка, в ходе которой я приобрел свои незначительные ресурсы. Пора было начинать игру.

Глава 40

IPA > IPO

Чем теснее рамки, которыми ограничивает себя человек, тем больше он приближается к бесконечному. Как раз такие, по видимости равнодушные ко всему на свете, люди упорно, как муравьи, строят из какого-то особого материала собственный, ни на что не похожий мирок, представляющий для них уменьшенное подобие вселенной.

Стефан Цвейг, «Шахматная новелла»

17 МАЯ 2012 ГОДА

ВРЕМЯ ПОЗВОНИТЬ ДЖИММИ.

Джимми был экзотическим торговцем пивом в «Уиллоуз», местном семейном продуктовом магазине в Менло-Парк, который выжил в конкуренции с сетевым магазином «Вся еда/Whole Foods», развив процветающую линию крафтового пива. Магазин располагался на Уиллоу Роуд, которая начиналась сразу за пределами 24-каратного Пало-Альто, а затем пробивалась через позолоченный Менло-Парк и шла мимо больницы, в которой когда-то работал Кен Кизи, вдохновившийся на написание книги «Пролетая над гнездом кукушки». Почти как на экзотическом сафари, Уиллоу Роуд пересекала Восточный Пало-Альто, местный район трущоб, когда-то занимающий первое место по статистике убийств в районе залива. Две из местных школ были названы в честь Цезаря Чавеса и астронавта-афроамериканца Рона Макнейра. Заканчивалась Уиллоу Роуд у входных ворот Facebook, увенчанных значком «лайк», вокруг которого постоянно толпились туристы.

Как настоящий дилер, Джимми отвечал на звонки в любой час. И если ему звонили в какую-нибудь пятницу в двенадцать тридцать ночи, это не было чем-то экстраординарным. Оплата? Не беспокойтесь об этом, просто возьмите бочонок и заплатите, когда зайдете.

Ситуация такова: Facebook наконец стал публичным. Это означало, что акции Facebook будут продаваться на NASDAQ в первый раз. Чтобы продублировать старомодную капиталистическую театральность, когда биржа была физическим пространством, полным торговцев, чей день начинался с ударом колокола на открытии торгов, NASDAQ отметил этот случай бутафорским колоколом, который с большой помпой был размещен на нью-йоркской Таймс-сквер. Апофеозная сцена проецировалась на экран рекламного щита, венчавшего собой окрестный туристический китч.

Однако у Цукерберга были другие идеи.

Появление в Нью-Йорке было бы уступкой для компании, изменившей историю. Нет, процедуры IPO/первичного публичного предложения будут проводиться в Facebook.

Все верно. Цукерберг и высокопоставленная команда FB хотели донести свою благую весть до технологических небес из собственного двора Facebook. Это было похоже на коронацию Наполеона, по его настоянию проведенную во дворе в Париже, а не в Реймсском соборе, где церемонии проводились с десятого века. Более того, подобно тому, как Наполеон выхватил корону Карла Великого из рук Папы Пия и венчал себя и Жозефину, от NASDAQ или Уолл-стрит тоже не требовалось никаких внешних благословений. Цукерберг сам срежиссировал постановку, нажав кнопку звонка рядом с его любимым аквариумом.

С этого момента у акций Facebook будет публичная цена, а сотрудники, которые не обладали фанатизмом Цукерберга либо просто не имели трех запятых в числе своего чистого капитала, как у него, должны будут смягчиться и переживать из-за этих изменчивых цифр. Чтобы убедиться, что никто не фиксируется на цене акций IPO, высокопоставленное командование объявило накануне хакатон[59]. Идея заключалась в том, что, если бы они не спали всю ночь, на следующий день проспали бы начало торгов. Как и во многих точных теориях Facebook, реальность оказалась более сложной. Но план был таков.

В качестве бесполезного менеджера по работе с электронной почтой у меня было мало возможностей внести вклад в эту предварительную игру с IPO, кроме как подталкивать ее в направлении вакханалии. Я однажды, незабываемо, сварил пиво в офисе и решил нанять команду, чтобы приготовить партию для торжеств в честь IPO[60].

Моя домашняя установка была по-прежнему неповрежденной, и ее трубы проходили под столами FBX. Мы модернизировали наши производственные мощности рядом с отделом рекламы, и я купил команде настоящий кран и кегератор[61], который я заполнил нашим индийским пейл-элем (IPA) и арсеналом бутилированных бельгийцев. Первое правило пивоварения: вы должны пить пиво во время его приготовления.

В преддверии «большой ночи», я устроил пивоварню прямо посреди двора, перед кафе, которое оставалось открытым всю ночь. Огромный дымящийся сосуд с пивом и пылающая горелка, конечно же, заслуживали внимания. Пивной кран рядом тоже помог. Цукерберг забежал, взглянул на сцену и покачал головой, прежде чем идти в кафе. Боланд и я переживали муки недолговечной дружбы, учитывая нашу тесную работу над аудиторией пользователей, и он носился вокруг и помогал. Ночная тусовка роилась вокруг, казалось, что пиво определенно охладилось. Присутствие босса, Боланда, отношения с которым всегда были натянутыми, не играло роли.

Я наливал пиво постоянно меняющимся сотрудникам рекламного отдела, которые проходили мимо, и остальным сотрудникам Facebook. В воздухе присутствовало ощущение, что человечество в течение одного момента достигло щедрого общения со своими ближними, это было торжественное празднование вселенной, оказавшейся столь любезной к нам, и ко всем другим двуногим друзьям.

Затем пиво кончилось.

Свежесваренному напитку требовалось еще некоторое время для созревания (мы даже не попытались снова охладить его, используя скверную сантехнику Facebook), а нехватка пива была кардинальным грехом. Тогда я и позвонил Джимми – это был надежный источник. Я спросил Боланда, может ли он вести машину, потому что у меня начинало двоиться в глазах после пивного бельгийского (эля), который мы только что выпили. Я забрался в его видавший виды Volvo-универсал с изношенным кожаным салоном, которым злоупотребляло слишком много детей во время поездок в выходные дни на футбольные матчи. В машине было много людей, которые здесь же и перекусывали. Чтобы нарушить неловкость от необходимости сидеть рядом друг с другом в ограниченном пространстве, я несколько рассеянно спросил, где он живет. «Атертон», – пришел ответ, эксклюзивный район, где жила Шерил, одна из действительно элитных технических магнатов. «Мы арендуем», – быстро добавил он, возможно, реагируя на мой впечатленный взгляд.

Когда я сталкиваюсь с нежелательной социальной ситуацией (в большинстве своем), я проигрываю таланту Терри Гросса как журналисту-интервьюеру:

– Итак, как вы оказались в Facebook, уйдя из Microsoft?

– Шерил завербовала меня и убедила.

Ах. Это может объяснить, почему его губы были герметично закрыты, когда