Эта жизнь возврату и обмену не подлежит. Как построить будущее, о котором не придется сожалеть - Маршалл Голдсмит
Всякий раз, когда вы думаете, что должны и могли бы делать больше в своей жизни, вы, по сути, инициируете упражнение «Ты можешь больше, чем ты думаешь».
То, что это самостоятельная подбадривающая речь, не делает ее менее действенной – или недостойной того, чтобы стать привычкой.
4. Играйте на опережение
Гольф – настолько сложная игра, что несколько промахов на восемнадцати лунках неизбежны даже для величайших игроков в их лучшие дни. Лучшие игроки компенсируют это хорошо отточенным чувством «амнезии» на поле. Они быстро и эффективно справляются с неизбежными ошибками – быстрой вспышкой гнева или отвращения к себе, чтобы снять напряжение, – а затем забывают об этом. Когда они делают двести с лишним шагов между штрафной площадкой и неудачным местом, куда приземлился их мяч, – в некоторых случаях в двадцати или более ярдах от фервея[31] в высокой густой траве с низко нависающими ветвями деревьев, преграждающими им путь к лужайке, – они способны очистить свой разум и сосредоточить внимание на мяче, ситуации и ударе перед собой. Они эксперты по нахождению в моменте. Что бы ни происходило до этого, это не влияет на их мышление. Они совещаются со своим помощником о стратегии, метражах и выборе клуба. Они взвешивают вероятность хорошего контакта с мячом, спрятанным в высокой траве. Они рассчитывают соотношение риска и вознаграждения за попытку героического броска на траву или отправку мяча обратно на фервей. Они разберутся со следующим ударом, когда потребуется, но в данный момент они должны решить, какой удар хотят нанести, – и ударить по мячу. Остальное неважно. Они проделывают это шестьдесят-семьдесят раз за раунд. Это часть их распорядка перед каждым броском. Другими словами, это привычка.
Самая поучительная часть тренировки – это переход от предыдущей позиции на поле к следующему удару, будь то заезд на 320 ярдов или двадцатифутовый удар, который остановился в трех футах от лунки. Преодолев это расстояние, они переходят от предыдущего броска к текущему – и остаются в настоящем моменте. Если они будут делать это последовательно при каждом ударе, то будут довольны раундом, независимо от того, отражает система показателей качество их игры или нет. По крайней мере, они испытывают удовлетворение от осознания того, что сделали все что могли в сложившихся обстоятельствах.
Для такого ужасного игрока в гольф, как я (настолько плохого, что бросил игру двадцать пять лет назад), наблюдать за этим отнимающим много времени ритуалом оценки каждого броска во время телепередачи о гольфе – все равно что наблюдать, как растет трава. Почему профи просто не подходят к мячу и не бьют по нему, как раньше делал я?
Путь профессионалов – это, конечно, правильный путь. Следование распорядку – это большая часть того, что делает их такими великими.
Именно поэтому подход профессионалов является таким подходящим аналогом того, как мы отделяем прошлую и будущую версии самих себя от того, кто мы есть прямо сейчас. Это укрепляет мудрость присутствия в моменте.
Лауреат Нобелевской премии Даниэль Канеман, как известно, сказал: «То, что вы видите, – это все, что есть на самом деле», породив широко распространенный акроним WYSIATI[32], чтобы указать на то, как быстро мы используем имеющуюся в нашем распоряжении ограниченную информацию, для того чтобы делать преждевременные выводы. Это был еще один пример того, как люди ведут себя как предвзятые иррациональные субъекты, в данном случае поспешные с суждениями.
Я предпочитаю рассматривать этот акроним в более позитивном свете: как напоминание о том, что каждый набор фактов, который мы видим, ситуативен и есть что-то благородное в том, чтобы как можно лучше справляться с тем, что перед нами. Когда игроки в гольф разыгрывают мяч перед собой, они ведут себя в высшей степени рационально и нейтрально, отстраняясь от прошлых или будущих забот, которые могут затуманить их суждения. Они признают, что гольф, как и большая часть жизни, ситуативен, он никогда не включает в себя момент до или после – только сейчас. В своих лучших проявлениях они являются буддийскими мастерами осознанности и присутствия.
Огромная ценность присутствия в моменте не должна быть спорной идеей. И все же неспособность «сыграть на опережение» – одна из наших наиболее устойчивых моделей поведения.
Мы делаем это весь день напролет – когда игнорируем наших детей за завтраком, потому что мысленно репетируем нашу презентацию, которая пройдет позже в тот же день; когда мы отвлекаемся на протяжении всей встречи, потому что вновь переживаем тревожный звонок, произошедший с нами десятью минутами ранее; когда мы оцениваем людей по нашим воспоминаниям об их худших моментах, отказываясь прощать их или признавать, что люди меняются.
Когда нам не удается разыграть бросок перед собой, мы терпим неудачу при переходе. Мы не в состоянии увидеть, что что-то в нашем мире, большое или малое, безвозвратно изменилось и нам приходится иметь дело с новой реальностью. Я видел это в сообществе «100 коучей», когда в марте 2020 года начались карантины из-за COVID. В то время как некоторые участники смогли плавно переключиться с того, что было тогда, на то, что есть сейчас, другие делали это с большим трудом. Одной из последних была Таша Эйрих, для которой 2020 год складывался как год прорыва. Двумя годами ранее она опубликовала в крупном издательстве свою первую книгу «Инсайт» о разнице между тем, как мы видим самих себя, и тем, как нас видят другие. Книга приобрела большой резонанс в корпоративном мире. Таша была динамичным оратором, настолько хорошим, что я попросил ее провести первую дневную сессию на нашем собрании «100 коучей» в Сан-Диего в январе 2020 года. Она провела великолепную сессию. Шесть недель спустя все грандиозные планы рухнули. Таша тяжело восприняла это. Она потратила два года на свое развитие до 2020 года – и теперь все это было уничтожено. Тот факт, что ее сверстники страдали в равной степени, не приносил никакого утешения. Это было потрясение, которому не было видно конца.
Когда я навестил Ташу в начале мая 2020 года, ее все еще преследовала мысль о тщетности всей ее тяжелой работы, она не была готова двигаться дальше и взглянуть в лицо реальности своего положения. Мир изменился, и у нее были проблемы с
