Одержимость справедливостью - Александр Эл
— Что происходит? — закричал папа, — а ты куда смотришь? — крикнул он на маму.
— Ничего не происходит, я устала от твоего хамства! — ответила мама, — Дима, иди сейчас же в комнату!
Дядя Федя уже поднялся и злобно вращал глазами.
— Этот пьяный урод напал на ребёнка, ты что, не видишь? — возмущался папа, — зачем его в дом приводишь.
— Никто ни на кого не напал, Федя просто хотел его задержать. Дима нагрубил.
— Мама! Я не грубил, я не успел…, — я смотрел на маму, и мама отвернулась.
— Что тут случилось? Дима, ты что-то натворил? — папа покраснел и разволновался ещё больше.
— Ничего я не натворил. Дядя Федя ущипнул маму, я думал ей больно, хотел защитить. А она засмеялась, ну, я и убежал.
— Ущипнул? — лицо папы перекосилось.
— Да, пацану показалось, мы просто разговаривали, — шмыгал носом дядя Федя.
— Ничего не показалось, ущипнул за попу, мама сказала, — ой! — и засмеялась.
— Та-к! И давно он тебя, щипает? — протяжно сказал папа, и дядя Федя снова оказался на полу.
Из комнаты выскочили другие взрослые и схватили папу. А мама схватила меня и кричала, чтобы вызвали милицию. Она обнимала и целовала меня и всё повторяла, — зверь, зверь, ребёнка напугал…
Милицию никто не вызывал, и краски у меня никто не забрал. После того дня рождения папа ушёл от нас, и видел я его очень редко. Дядя Федя тоже исчез. Мама сказала, что он для нас украл мясо на мясокомбинате, но его поймали и посадили в тюрьму.
Лето закончилось. В школе я видел Димку, но дружить с ним не хотел. Как только видел его, сразу вспоминал тот день рождения, и от этого всегда портилось настроение. Почему одним всё, и пианино, и подарки лучшие, и родители нормальные, а другим — ничего?
Подарки мне больше не покупали. Разве тетрадка, или ранец для школы, это подарок? Мама говорила, что нет денег.
Иногда приходили гости, и мама отправляла меня погулять. Но это, случалось редко. Нормальных мужчин больше нет, говорила мама.
— А где папа живёт, он нормальный, почему он живёт не с нами? — спрашивал я маму.
— Потому, что он нас бросил, — отвечала мама, — он нас не любит. Ай, ладно, маленький ты ещё, не поймёшь.
Потом, Димкины родители переехали в другой район. Мама сказала, что Димкиного отца назначили большим начальником, его возит шофёр, и у них теперь большая квартира. Димку с тех пор я не видел и стал уже его забывать.
Глава-2 Нежное создание
— Кончайте возню, вы мешаете спать. Они уставились на меня честными глазами, вроде не понимают. Тогда я сказал, что это неприлично, так себя вести. Розка покраснела, глаза отводит, а Димка, в наглую, — ты, говорит, о чём? Дурочку включил.
— Кончайте аморалку! Стыдно! Вот я о чём.
— Какую аморалку, ты чего придумал, — говорит, а сам на Светку смотрит, слышала та, или нет.
— Это не моё дело, конечно, но вы мешаете спать другим. Вот пойдём сейчас, и попросим, чтобы нас от вас отселили, спать не даёте, а нам весь день работать, между прочим! Правда, Света?
— Я ничего не слышала, — Светка сделала круглые глаза.
Дрянь какая, не слышала она. Розка выскочила из-за стола, и на улицу, как будто у неё живот схватило. А Димка, урод, сидит глазами меня сверлит. Стреляет, то на меня, то на Светку, а та дура, дурой молчит как рыба,
— Ма-альчики! Вы что? Не надо ссориться. Я пойду Розу искать…
— Ты что, козёл делаешь, — попёр на меня Димка.
— Я тебе, как другу говорю, нельзя так, — ответит он за «козла», подумал я про себя, — Светка всё знает, она про вас расскажет, сплетни пойдут. Зачем девчонку позоришь? Ты же сам говорил, что она тебе не нравится, — сейчас, главное было выпустить из Димки пар, чтобы драться не полез, — кстати, про козла, хочешь, анекдот расскажу?
— Девчонки разберутся! Ты сам волну не гони, и зубы не заговаривай. Пойду, расскажу…
— Дима, ты меня знаешь, я бы такого не сделал, это случайно так вырвалось, не знал, как сказать.
— Так и сидел бы тихо, и не совал бы свой нос!
— Дурак! Я же о тебе забочусь. Узнают, из училища выгнать могут.
— Как узнают? Кроме тебя, сказать некому. Роза и Светка, подружки, сами разберутся.
— Так, про козла, рассказать?
— Ну…
— В милиции мужика спрашивают, Вы, зачем соседского козла убили? Потому, что козёл каждый день стоял за забором и кричал, Ка-Ге-Бе-е, КГБе-е…, ха-ха-ха!
— Всё, весь анекдот?
— Всё. Правда, смешно?
— Дурак ты! Ты и есть козёл! При чём тут это? Трепло…
— Слышь, Дима, вы что там, на печке, трахаетесь?
— Тебе то, что? Ты что, завидуешь? А, ну, понятно. Успокойся, никто не трахается.
— А чего кряхтите?
— Что, так слышно? Мы просто балуемся.
— Ну да, слышно, если прислушаться. Вы как туда залезли оба, Светка покой потеряла.
— Светка, или ты, покой потерял? Ну и занялся бы Светкой.
— Да ну её, она же плоская, как доска. Не то, что Роза. Ты же говорил, что она тебе не нравится?
— Да, меня восточные красавицы никогда не привлекали, мне нравятся, наши, курносенькие.
— Так, зачем она тебе?
— Тут же делать нечего. А других нет. Может, был бы телевизор, так и сидели бы и смотрели.
— Так ты от скуки, вместо телевизора, девчонку позоришь? — не выдержал я.
— Чего ты привязался, кто её позорит? Она сама на печку залезла, я её и не звал.
— Сама залезла?…
— Ну да, сама.
— А потом, тоже сама?
— Ну, потом, как-то само получилось.
— Вы там, целуетесь?
— Да пошёл ты к чёрту? Чего ты всё выспрашиваешь? Целуемся, не целуемся, какое твоё дело?
— Потому, что это цинично, так. Она же, тебе, даже не нравится.
— Ну, почему не нравится? У неё попка, такая крепкая, выпуклая. Она семь лет художественной занималась.
— Попка выпуклая….
— Да, и сиськи пистолетиком, ты же сам видишь.
— Сиськи?…
— О-о, у тебя, я вижу, слюни потекли? Завидуешь, что-ли? Или, она тебе нравится?
— Нравиться, с самого начала нравится! Как только я
