Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины - Антонио Гарсиа Мартинес
Инженеры могут быть очень сообразительными в отношении кода и при этом несведущими насчет мотиваций человеческого поведения. Им бы пошло на пользу читать меньше Нила Стивенсона и больше – Шекспира и Патрицию Хайсмит.
Но сейчас не время для философии. Мы полны решимости.
– Пошли отсюда к черту, старик.
Я распахнул дверь запасного выхода, и мы слетели, как на крыльях, вниз по лестнице, на пять пролетов вниз и прочь из этого кошмара. Тень Adchemy будет еще долго лежать на нас.
Разбирающийся в бизнесе читатель на этом месте будет хихикать над нашей наивностью, над достойным только школьников благоговением, с которым мы наблюдали, как компания расставляет ловушки, и над преклонением перед той силой, которой оказывали сопротивление.
Наша проблема состояла в том, что мы не знали, как делается колбаса. Наши руки никогда не погружались в ливер этого мира, даже на кончик пальца.
В реальности капитализм Кремниевой долины весьма прост:
• Инвесторы – это люди, у которых больше денег, чем времени.
• Наемные работники – это люди, у которых больше времени, чем денег. Предприниматели – это посредники-обольстители между первыми и вторыми.
• Стартапы – это деловые эксперименты, которые проводятся на деньги других людей.
• Маркетинг как секс: платят за него только неудачники.
• Корпоративная культура – это нечто само собой разумеющееся.
• Правил нет, есть только законы.
• Успех искупает все грехи.
• Люди, которые сливают информацию вам, сливают информацию и о вас.
• Меритократия – это пропаганда, используемая для прославления бессмысленной суеты.
• Алчность и тщеславие – вот два двигателя-близнеца буржуазного общества.
• Большинство управленцев некомпетентны и сохраняют за собой свои посты благодаря инерции и махинациям.
• Судебные разбирательства – это всего лишь дорогие ложные выпады в хорошо прописанном сценарии конфликта между корпоративными структурами.
• Капитализм – это аморальный фарс, каждый игрок которого (инвестор, наемный работник, предприниматель, потребитель) является соучастником.
Эй, посмотрите на эти блестящие iPhone. Так?
На тот момент мы ничего этого не понимали. Но поймем совсем скоро.
Часть вторая
Псевдослучайность
ПСЕВДОСЛУЧАЙНОСТЬ – ЭТО ПРОЦЕСС, КОТОРЫЙ КАЖЕТСЯ СЛУЧАЙНОСТЬЮ, НО НА САМОМ ДЕЛЕ ЕЮ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ. ПСЕВДОСЛУЧАЙНЫЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ ОБЫЧНО ДЕМОНСТРИРУЮТ СТАТИСТИЧЕСКУЮ СЛУЧАЙНОСТЬ, НО ИХ ГЕНЕРИРУЮТ ПОЛНОСТЬЮ ДЕТЕРМИНИРОВАННЫЕ КАУЗАЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ. ПОРОДИТЬ ТАКОЙ ПРОЦЕСС ЛЕГЧЕ, ЧЕМ ПОДЛИННО СЛУЧАЙНЫЙ. ЕГО ПРЕИМУЩЕСТВОМ ЯВЛЯЕТСЯ ТО, ЧТО ЕГО МОЖНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ СНОВА И СНОВА ДЛЯ ПОРОЖДЕНИЯ ТОЧНО ТАКИХ ЖЕ ЧИСЕЛ, ЧТО ПРИМЕНЯЕТСЯ В ТЕСТИРОВАНИИ КОМПЬЮТЕРНЫХ ПРОГРАММ И ИСПРАВЛЕНИИ В НИХ ОШИБОК.
«ПСЕВДОСЛУЧАЙНОСТЬ», СТАТЬЯ АНГЛИЙСКОЙ ВИКИПЕДИИ
Глава 5
Покажи мне свое боевое лицо
Если вы, леди, покинете мой остров, если вы переживете обучение новобранцев, вы будете оружием, вы будете священниками смерти, молящимися о войне. Но до того дня вы ничто, дрянь. Вы низшая форма жизни на Земле. Вы даже, черт возьми, не люди. Вы неорганизованное месиво из дерьма амфибий!
Р. Ли Эрмей в роли сержанта Хартмана из «Цельнометаллической оболочки» (1987)
ИЮНЬ 2010 ГОДА
ВОТ КАК РАБОТАЕТ Y COMBINATOR.
В течение трех месяцев основатели избранных проектов еженедельно встречаются за ужином с какой-нибудь выдающейся персоной из мира стартапов. Эти ужины – не расслабленные светские мероприятия, а полные соревновательного духа презентации, где основатели стремятся обойти друг друга. В ход идут постоянно развивающиеся продукты, стремящиеся вверх графики пользователей, новости о привлеченном финансировании – и все это в контексте техносодружества и всеми разделяемого страдания. Эта еженедельная необходимость всем вместе шагать в ногу упорядочивает стартаповский хаос, где все всегда мчатся галопом. Это долгожданная передышка от изматывающего труда и стресса, от которого сводит живот.
Я всегда садился прямо на первый ряд, чтобы оценить спикера.
Руки Мариссы Майер тряслись, от волнения она тараторила. Она прибыла в сопровождении куратора от Google – единственный спикер, который так поступил.
Голос Рейда Хоффмана, крупного мужчины, грохотал, как глас императора во главе войска. Он сыпал волшебными историями наподобие саги o PayPal, основании LinkedIn или войне с Microsoft. Он был, без сомнения, лучшим спикером: по завершении речи вы были готовы пробить хоть кирпичную стену, вставшую на пути.
Дальше были создатели Gmail и Yahoo Mail, партнеры Sequoia и Google Ventures, основатели Airbnb, Eventbrite и Groupon и прочие, щедро угощавшие нас историями сражений из технологических окопов.
На ужин подали то, что Пол Грэм деликатно назвал «замазка на рисе»: местами отвратное, местами божественное жаркое-ассорти поверх миски с рисом. Пол или кто-то другой из партнеров лично его распределяли, а основатели стартапов выстраивались в извилистую очередь – все это напоминало бесплатную столовую для бездомных времен Депрессии. В основном помещении YC имелась полностью оборудованная кухня, и предположительно Пол готовил «замазку» сам – или, по крайней мере, готовил ее когда-то раньше. Кремообразная субстанция с бобами и некоей загадочной рыбой была, без сомнения, самой отвратительной опцией. Это в плохие недели. Приготовленная в микроволновке шпатлевка была, бесспорно, приятнее на вкус. Пределом мечтаний, по общему мнению, были мясные тефтели с пастой (а это о чем-то говорит).
Но мы, понятное дело, собирались там не ради еды и даже не ради компании выдающегося спикера.
Главными преимуществами YC были доступ к партнерам YC, возможность нетворкинга с основателями проектов YC; несущий в себе определенную ценность налет престижа – и Демо-день.
Значимость партнеров станет ясна по мере развития истории.
Значимость нетворкинга в компаниях YC заключается в том, что это, по сути, приватный микрокосм большого технического мира. Непричастные нередко обзывают этот круг «мафией YC».
«Мафия» – уничижительный термин, при употреблении которого на ум приходят русские в спортивных костюмах, хлещущие водку, вопящие в одноразовые мобильники и перешептывающиеся друг с другом со своими скрежещущими славянскими интонациями. В YC развито чувство коллективной защиты, и тут знают, как в случае необходимости занять круговую оборону.
По-настоящему же ощутимым эффектом от нетворкинга было вот что. Пул компаний YC расширялся с каждым годом. При желании исключительно с помощью компаний Y Combinator можно было воссоздать 80 % потребительских и инфраструктурных технологий, на которых держится наш цифровой век. Что бы вам ни понадобилось – инструменты для контроля системы, разработка мобильных приложений или даже маркетинговые инструменты («Слышали ли вы о нашем продукте, AdGrok?»), – компании из YC удовлетворили бы ваш запрос. Будучи частью семьи, вы вполне могли рассчитывать и на отличный сервис, и на приличную скидку. Также вы могли быть уверены: что бы вы ни разрабатывали, ваш продукт будет в приоритетном порядке внедрен другими компаниями YC. Тем самым вы мгновенно получите сеть терпеливых и подкованных пользователей, а также впечатляющий набор логотипов на трибуне своей презентации. Тенденция разрабатывать версии приложений для внутреннего тестирования пришла с самого верха. Я подозреваю, что с того дня, как YC проспонсирует авиакомпанию, Пол будет летать только на ней.
ЕСЛИ ВАША ИДЕЯ ХОТЬ ЧЕГО-ТО СТОИТ, ЕЕ НЕ УКРАДУТ – НАОБОРОТ, ВАМ ПРИДЕТСЯ ПРОПИХИВАТЬ ЕЕ В ЛЮДСКИЕ ГЛОТКИ.
Что касается ценности престижа – это вы сами вскоре сможете оценить.
Так что же мы разрабатывали в Y Combinator? Чтобы понять это, потребуется еще
