Надежда. Как спасение уличных собак изменило жизнь человека - Ниал Харбисон
– Как дела, Снуп? – ухмыльнулся я.
Кайф, который я ощутил, когда пес обрадовался уделенному ему вниманию, озарил мою душу. Я почувствовал то, что, как мне казалось, уже не мог чувствовать без наркотиков и алкоголя, – счастье.
Я мгновенно влюбился в Снупа. Мне не нужно было смотреть на других собак, чтобы принять решение, и нет, заверил я сотрудника ISPCA, большое вам спасибо, но мне не нужно время, чтобы все обдумать. В глубине души я чувствовал, что моя собака прямо сейчас находится в этом самом центре. Мы были предназначены друг для друга и сразу же стали принадлежать друг другу. Ниал и Снуп. Снуп и Ниал. Я не стал менять ему имя – он понравился мне таким, каким был.
Я подписал все необходимые центру документы, с радостью заплатил взнос и ушел, пребывая на седьмом небе от счастья: безумно гордый владелец собаки со своим новым лучшим другом, радостно виляющим хвостом. Положа руку на сердце, взять Снупа было лучшим решением, которое я на тот момент мог принять.
Я усадил его в машину, чувствуя, что мы уже отличная команда, Снуп и я. Мне не терпелось привести его в квартиру и показать купленные для него вещички: лежанку, мячик и миски для еды и воды. Снуп не отходил от меня ни на шаг – не потому, что он был требовательным или приставучим – ему просто нравилось быть моей маленькой тенью. Именно так его и описывали другие люди, но никто не понимал, почему Снуп оказался таким воспитанным, вежливым и непритязательным.
Он сопровождал меня в офис, на встречи и даже на свидания. Он побудил меня заниматься спортом: я брал его с собой на велосипедные прогулки, и мы наматывали по десять километров в городских парках. Снуп стал моей неотъемлемой частью – милой, мягкой и преданной. Он становился счастливым, стоило мне оказаться рядом. Ему не нужен был никто другой, рядом со мной он распрямлялся и выглядел очень гордым. Знаю, звучит высокомерно, но так ведут себя многие собаки по отношению к своим хозяевам. Думаю, собаки – единственные животные, которые любят своих владельцев больше самих себя.
Пока у Снупа были еда, вода, теплая постель и я, он был на седьмом небе. Самый покладистый пес в мире, он стал мне опорой, без которой я не мог жить.
* * *
На какое-то время моя жизнь улучшилась. Снуп благоприятно влиял на мое психическое здоровье, и я наконец-то помирился с Шоном. Наша ссора ранила меня больше, чем я признавал. Шон был мне как брат, которого у меня не было в детстве, так что я радовался его возвращению. Мы оба признали свои ошибки и старались наладить общение. Чтобы отпраздновать это событие, я пригласил Шона и еще нескольких друзей полететь на выходные в Берлин и Амстердам. Разумеется, мы очень весело провели время – а чего еще ожидать от компании молодых парней? Однако не могу не признаться, что за эту пьянку мне пришлось поплатиться.
Это было не обычное похмелье после бурных выходных. На этот раз мое злоупотребление алкоголем и наркотиками зашло слишком далеко. Я был в поистине плачевном состоянии.
Парни из нашей компании взяли себя в руки и вернулись к работе, а я, к собственному стыду, продолжил пить. Оставшись один, я «лечил» себя еще большим количеством алкоголя и наркотиков. Жалкое зрелище. Также за закрытыми дверьми я в одиночку принимал МДМА. Упадок сил и тревога разрушали мое психическое здоровье.
Осознавая, что мне нужна помощь, я обратился к психотерапевту и проработал некоторые проблемы, из-за которых могли возникать пагубные пристрастия. Я стал принимать антидепрессанты. Нужно было взять себя в руки и перестать съезжать по спирали во тьму. Измениться. Каким-то образом я ухитрился не пить целый год и основал новый медиа– и маркетинговый блог Lovin’ Dublin, в котором писал о ресторанах и других местах, куда можно сходить в Дублине. Я всегда предельно честно обозревал места общественного питания, и читатели мне доверяли.
Блог получил широкий резонанс, и в течение следующих четырех лет я приобрел франшизы еще в четырех городах, включая Манчестер. Я привлек большое внимание средств массовой информации, и меня просили выступать на публичных мероприятиях с рассказом о моей работе и жизни. Если бы только люди знали, каких мне это стоило усилий! Уверенно и серьезно произнося речи перед толпами людей, внутри я был охвачен сильнейшим синдромом самозванца. Я всегда чувствовал себя мошенником, не заслуживающим успеха.
Но по мере роста бизнеса неизбежно возрастала и моя тревога, а вместе с ней запои. У меня это циклично. Я не пью около шести месяцев – достаточно долго, чтобы решить, что отныне способен держать все под контролем, что на этот раз справлюсь. И потом выпиваю пиво. Говорю себе, что буду пить только пиво и только по выходным, – что может пойти не так? Я придумывал себе различные правила касательно выпивки, как и многие люди, борющиеся с алкогольной зависимостью. Мы стараемся пить умеренно, но алкоголь вызывает сильнейшее привыкание, поэтому приходится нарушать правила, которые мы сами себе устанавливаем. Так появляется зависимость. Вы все время пытаетесь себя перехитрить, это выматывает, и в конце концов находится повод поддаться.
В течение пары недель правила работают, но потом происходит очередной запой, сопровождающийся потерями сознания. Потерями в прямом смысле – мозг просто отключается, не в силах воспринимать новую информацию. А стоит протрезветь, как вы понимаете, что не помните, что делали, говорили или даже как оказались дома, и от этого паранойя только усиливается. Невозможно мыслить здраво, все происходящее кажется катастрофой. Мозг взрывается, а мысли ходят по кругу – это сущий ужас.
Несмотря на запои и полнейший хаос в голове, я каким-то образом мог нормально функционировать на работе, и Lovin’ Dublin становился все популярнее. Однако подобного рода бизнес приносит скорее известность, чем деньги, и я потихоньку тратил последние накопления с продажи Simply
