Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти - Найл Киштайн
9
Слишком много ртов
В повести Чарльза Диккенса «Рождественская песнь» (1843) мы встречаем крайне неприятного типа: старого и мрачного скрягу Эбенезера Скруджа. В Рождественский сочельник он сидит в своем кабинете, пересчитывая деньги и ворча на своего работника, который хочет на Рождество остаться дома с семьей. Входят два джентльмена и просят пожертвовать несколько пенни, чтобы купить мяса и напитков для бедных. Скрудж бросает на мужчин злой взгляд и прогоняет их из помещения. Удаляющиеся посетители слышат обращенные к ним слова Эбенезера о бедных: «Если они собираются умереть, пусть лучше так и сделают. Тем самым они уменьшат избыток населения».
Ранее мы уже познакомились с финансовым гением и одним из великих британских экономистов Давидом Рикардо и его хорошим другом, священником Томасом Мальтусом. Мальтус (1766–1834 гг.) не мог зарабатывать деньги так умело, как Рикардо, однако он отлично разбирался в экономических концепциях, заставлявших людей встряхнуться и прислушаться к его мнению. Мальтус был первым профессором экономики, который был назначен в 1805 году колледжем Ост-Индской компании[49]. В этом колледже обучали сотрудников Ост-Индской компании – знаменитой торговой компании Великобритании. Идеи многих мыслителей никогда не становились широко известными в течение их жизни. Этого практически нельзя сказать о воззрениях Мальтуса. Незадолго до того, как Диккенс написал свой рассказ, Мальтус обрел славу благодаря экономической доктрине.
Его идеи заставили людей думать о нем как о Скрудже экономики, разносчике действительно пакостной и сквалыжной теории.
Мальтус опасался непрерывно растущего населения: он утверждал, что большее число людей означает и бóльшую бедность. Все, что будет делать возрастающее по численности население, это отправлять все больше людей за черту сносного существования. Поэтому нет смысла помогать малоимущим, это только усугубит ситуацию.
Предшествующие ученые экономисты не разделяли пессимизма Мальтуса относительно увеличивающейся численности населения. В частности, меркантилисты поддерживали идею увеличения населения. Они полагали, что страны с бóльшим населением одерживают верх над своими конкурентами в международной торговле, потому как располагают рабочей силой, функционирующей при более низкой заработной плате. Это позволяет производителям изготавливать более дешевые товары для продажи за границу, в то время как бóльшие армия и флот способствуют лучшей защите национальных торговых путей.
Вслед за меркантилистами мыслители-утописты Шарль Фурье, Роберт Оуэн и Анри Сен-Симон говорили, что люди рождаются не для того, чтобы быть обреченными на бедность. Они верили, прежде всего, в прогресс. Если бы люди помогали друг другу, нищеты и запустения можно было бы избежать, – говорили они. Отец Мальтуса, Дэниель, восхищался утопистами, считая, что их воззрения – ключ к лучшему обществу[50]. Мальтус был в корне не согласен с ним, и отец с сыном спорили часами. В итоге Мальтус изложил свои идеи в брошюре «Опыт о законе народонаселения в связи с будущим совершенствованием общества; с комментариями теорий У. Годвина, Ж. Кондорсе и других авторов». Брошюра была опубликована в 1798 году, благодаря ей Мальтус стал известен и приобрел соответствующую репутацию. В названии он упомянул некоторых британских и французских проповедников прогресса, с которыми он был несогласен. Последним в названии упоминался маркиз де Кондорсе, который был лидером Французской революции 1789 года. В это время люди восстали и свергли короля в надежде создать лучшее общество, где власть была бы у простого народа. Революция представлялась яркой кометой, но могла ли она привести к победе человечества над бедностью? Кондорсе говорил: «Да». Цивилизация, по его мнению, находится на пути к совершенству. В своем прогрессивном развитии она прошла уже девять стадий усовершенствования, а десятая, заключительная (равенство всех людей и наций) была уже совсем близко[51].
Мальтус охладил пыл Кондорсе. Он начал с внешне безобидных отправных точек. Во-первых, людям для выживания нужна пища. Во-вторых, они должны заниматься сексом, чтобы размножаться. Более того, им нравится секс, поэтому они будут продолжать вступать в интимную связь. Через несколько десятилетий сегодняшний ребенок повзрослеет и родит пару детей, у которых, в свою очередь, тоже вскоре будет по два ребенка. С течением времени население будет расти экспонентно.
Мальтус говорит, что, если оставить ситуацию без контроля, количество людей будет удваиваться через каждое поколение, так что через два поколения вместо 1 000 человек будет уже 4 000, а через промежуток времени, равный шести поколениям, оно возрастет до 64 000 человек.
А что насчет еды, необходимой, чтобы прокормить появившихся новых людей? Конечно, можно немного увеличить производство пищи, но все-таки оно явно не сможет по своему темпу соответствовать удвоению населения. Прежде всего, невозможно расширить площадь распахиваемой земли. Мальтус отмечал, что в период жизни каждого поколения производство пищи растет на постоянную величину, но гораздо меньшим темпом, чем рост населения. В таком случае число людей быстро обгонит предложение продовольствия. Вскоре окажется, что имеется слишком много «ртов», которые набрасываются на очень малое количество еды.
Что же происходит? Сдерживание роста населения вернет его численность в соответствие с предложением продуктов питания. Во-первых, часть людей ликвидируется в результате голода и болезней. Во-вторых, у людей рождается меньше детей. Беда, что сокращение числа детей в семьях происходит из-за совершения людьми грехов. Самый тяжкий из них – убийства, новорожденных и младенцев. Люди также снижают численность детей, совершая аборты и используя средства контрацепции. В те времена оба этих метода почти повсеместно расценивались как греховные. Следовательно, в обществе по-любому останутся страдания и пороки, больше смертей в результате болезней и голода и меньше рождений из-за грехов
