Стефени Майер - Полуночное солнце

— Будь что будет, — сказала она. — Я не против побыть с тобой наедине.

Ещё бы — ведь её инстинкты работали задом наперед.

— Так я и думал, — вздохнул я. — Но тебе надо было бы поставить Чарли в известность.

— С какой стати мне это делать? — спросила она почти с ужасом.

Я рассерженно уставился на неё. Мне никак не удавалось полностью подавить неприятные пророческие картины, они туманили и кружили мне голову.

— Чтобы дать мне хоть какой-то стимул вернуть тебя обратно, — прошипел я. Уж столько-то она может мне дать — хотя бы одного осведомленного человека! Это заставит меня быть осторожным.

Ведь не из пустой же прихоти Элис навязала мне это кошмарное знание именно сейчас!

 Белла проглотила комок в горле, потом надолго задержала свой взгляд на моём лице. Что она видела?

— Думаю, что стоит попытать счастья, — наконец вымолвила она.

Ух! Она что — из тех, кто получает удовольствие, рискуя собственной жизнью? Этакий заряд адреналина?

Я покосился на Элис, та ответила предостерегающим взглядом. Сидящая рядом Розали испепеляла меня взорами, но мне было всё равно. Пусть потешится и превратит мою машину в груду искорёженного железа. Это лишь механическая игрушка.

— Давай поговорим кое о чём другом, — внезапно предложила Белла.

Я вернул свой взгляд туда, где ему больше всего хотелось быть — к её лицу. И как она может пренебрегать тем, что действительно важно? Как ей удаётся закрывать глаза на то, что я — монстр?

— Давай. О чём?

Видимо, Белла собиралась обсудить ещё что-то, относящееся к вампирской мифологии. Она стрельнула глазами влево-вправо, будто проверяя, не подслушивает ли нас кто-нибудь. На секунду её взгляд замер, тело застыло... Потом она вновь посмотрела на меня.

— Зачем вы отправились в этот... как его... Гоут Рокс на охоту? Чарли сказал, что это не очень-то подходящее для прогулок место. Медведей многовато.

Вот рассеянная. Говорю же: на самое важное — никакого внимания. Я посмотрел на неё, выгнув бровь.

— Медведи? — ахнула она.

Я криво усмехнулся. Дошло, наконец. Ну хоть это-то заставит её воспринимать меня всерьёз? Или надо напугать её ещё чем-нибудь похлеще?

Она постаралась придать лицу спокойное выражение.

— А ты знаешь, что сезон охоты на медведей ещё не начался? — спросила она, сурово сощурив глаза.

— Если бы ты внимательно читала закон, то заметила бы, что он говорит об охоте с оружием.

Опять на мгновение лицо вышло у неё из повиновения. Глаза вытаращились, а рот открылся.

— Медведи? — Правда, на этот раз вопрос прозвучал не как потрясённый вздох, а как вдумчивое размышление.

— Эмметт больше всего любит гризли.

Я не отрывался от её глаз, наблюдая за произведённым эффектом.

— Хммм… — протянула она, уставившись в тарелку с едой. Видимо, вспомнив, что хорошо бы покушать, она взяла кусочек пиццы, задумчиво пожевала, запила колой... И наконец вновь взглянула на меня.

— Та-ак... — сказала она, — а ты кого предпочитаешь?

Я растерялся. Наверно, можно было бы и догадаться, что она об этом спросит, а я вот... Белла вечно ка-ак преподнесёт что-то неожиданное...

— Горных львов — пум, — резко бросил я.

— А, — как ни в чём не бывало сказала она. Сердце её билось ровно, невозмутимо, словно мы обсуждали любимые рецепты из бабушкиной поваренной книги.

Ну и ладно. Если ей хочется вести себя так, будто всё это в порядке вещей...

— Конечно, мы должны бережно относиться к природе и стремиться не наносить вреда окружающей среде чрезмерной, неразумной охотой, — начал вещать я, изображая лектора из Бюро по распространению ненужных знаний. — Мы сосредоточиваем наши усилия на тех регионах, где переизбыток хищников. Если надо, едем за много миль. Здесь, в округе полно лосей и оленей, они тоже сойдут в качестве обеда. Но с едой так весело помериться силами! А с оленями какое веселье...

Она слушала с выражением вежливой заинтересованности, кивая головой и поддакивая. Я не выдержал и прыснул.

— Да, действительно, — умиротворённо прошептала она, — какое веселье... — и взяла ещё кусочек пиццы.

— Ранняя весна — любимый медвежий сезон Эмметта, — продолжал я лекцию. — Гризли ещё только отходят от зимней спячки, поэтому они чрезвычайно раздражительны и никому не дают спуску. Как раз то, что надо.

Прошло семьдесят лет, а Эмметт по-прежнему мстил всем медведям за свой проигрыш в первой схватке.

— Конечно, нет ничего смешней разозлённого заспанного гризли, — согласилась Белла, торжественно кивнув головой.

Я опять прыснул. Лекция, как и ожидалось, не возымела действия. Не мог я постигнуть её спокойствия! Должно быть, оно напускное.

— Скажи мне, что ты на самом деле думаешь, пожалуйста, скажи!

— Пытаюсь представить себе это — и не могу, — сказала она, и на меж глазами у неё пролегла морщинка. — Как вы охотитесь на медведя без оружия?

— О, у нас есть оружие, — сказал я и оскалил все свои зубы в широченной сверкающей улыбке. Я ожидал, что она в ужасе отшатнётся, но она даже не вздрогнула и лишь неотрывно смотрела на меня. — Только такого оружия они не учитывали при написании законов об охоте. Если ты когда-нибудь видела по телевизору нападение медведя, то... манера охоты Эмметта точ-в-точь такая же.

Она бросила взгляд в сторону стола, где сидели мои родственники, и поёжилась.

Ну, теперь, похоже, дошло. И тут я принялся смеяться над самим собой, потому что другая часть моего существа жаждала, чтобы Белла оставалась в неведении.

Когда она сейчас смотрела на меня, то в её тёмных, широко раскрытых глазах можно было утонуть.

— А ты — ты тоже похож на медведя? — затаив дыхание спросила она.

— Больше на льва. Во всяком случае, так говорят. — Я с трудом сохранял бесстрастность. — Должно быть, наши предпочтения не случайны.

Уголки её губ слегка шевельнулись.

— Должно быть, — повторила она. Голова её склонилась набок, а глаза вдруг вспыхнули непреодолимым любопытством.

— Как бы мне хотелось это увидеть!

Чтобы представить себе этот кошмар, не нужны были видения Элис — достаточно было и простого воображения.

— Не может быть и речи! — рявкнул я.

Она отшатнулась. Её глаза — перепуганные и растерянные, не отрывались от меня.

Я тоже откинулся на спинку стула, желая отстраниться от неё как можно дальше. Она никогда этого не увидит. Или?.. Нет, она совсем не помогает мне сохранить ей жизнь!

— Слишком жуткое зрелище для меня? — допытывалась она. И хотя голос её звучал ровно, сердце неслось вскачь.

— Если бы только это! Я тогда показал бы тебе всё сегодня же ночью, — процедил я сквозь зубы. — Здоровая доза страха тебе бы никак не помешала, наоборот, вставила бы тебе мозги на место.