Особняк покинутых холстов - Валерий Александрович Пушной
Ну а Омирт ныне твердо знал, что именно он явился главной причиной смерти жены. Убил своим озлоблением, яростью и ненавистью. Но в то время даже самому себе не хотел признаться в этом. Мстил ей за то, что из-за ее обмана взрастил чужое чадо, невзлюбил отрока не только за то, что тот был отпрыском Хаюрдо, но еще за то, что сам пострадал из-за гофмалера. Вся его жизнь полетела кувырком. Озлобленный, оторвал от матери ее старшего сына, отправил далеко от дома, запретил вспоминать о нем. Издевался каждую минуту, когда был рядом с нею. Теперь же, вспоминая то время, сожалел о содеянном. Ошибки, ошибки… Монахиня не обманула. Увидев Лилию и ее портрет, написанный Хаюрдо, понял, что встретил отражение той, которую однажды изгнал из своей жизни. Да, она способна оживить память художнику так же, как оживила ему. Следовательно, Хаюрдо захочет передать ей все свои картины, чтобы самому вернуться на холст. Тогда и его оживший портрет вернется на полотно, чтобы уже никогда больше не сойти с него. Но именно это Омирт не мог принять. Он хотел оставаться живым как можно дольше. Посему надо было немедля воспрепятствовать Хаюрдо. Для того была единственная возможность. Коль без платьев нет картин — значит, надо снять их с живых портретов. И опять монахиня оказалась права: он решил изъять платья. Одно — с портрета Лилии, второе — с портрета Эльвиры. Только в таком случае Хаюрдо не сможет передать Лилии все свои картины, а стало быть, жизнь портретов, в том числе его, будет продолжаться. За долгие годы существования так случилось, ему ни разу не удалось встретиться с Хаюрдо, хотя связь между ними, как предсказывала матушка Ефимия, чувствовалась всегда. Его внешность не претерпела изменений — она оставалась точно такой, какой была на портрете. И он знал, что внешность Хаюрдо также именно такая, какую он помнил с тех времен. Казалось бы, за столько лет можно сто раз забыть лицо любого человека, но с его памятью этого не происходило, когда он вспоминал художника. Он забыл множество лиц, которые мелькали перед ним за многие годы, но только не лицо Хаюрдо. А теперь стало ясно, что никогда не забывал лица своей жены, которую выбрала ему императрица. Наверное, в то время, когда он исходил злобой по отношению к жене, ее сыну и Хаюрдо, он должен был бы ненавидеть и Елизавету Петровну. Однако этого, как ни странно, не происходило, в мыслях о государыне злости не было. Увидев первый раз Лилию и ее портрет, он был ошарашен. Разумеется, не подал вида, но после этого потерял покой.
Сейчас сидел в небольшой комнате и ждал своих людей, чтобы услышать, как исполняется его задание. На душе плавало неспокойствие. Смотрел на время. Любил пунктуальность. Минута в минуту в дверь раздался стук. Прижался к спинке кресла, подал голос, разрешая войти. Дверь медленно стала отворяться, и в щели возникло лицо с седой бородкой клинышком. Щель раскрыла шире свой зев, и фигура Фиода живо оставила порог за спиной. Учтиво поклонившись, тот суетно оглянулся на своих спутников, ступил ближе к столу:
— Я прибыл, уважаемый дей, — напружинился.
Вторым в проеме показался Григор. Двигался размеренно, без суматохи, морща маленький аккуратный нос и вытягивая вперед губы. Сделал такой же поклон и остановился возле Фиода:
— Уважаемый дей, я здесь.
За Григором, смущенно опустив лицо, точно чувствуя за собой какую-то вину, через порог переступила невысокая Лоя с объемной сумкой в руках. Поравнявшись с мужчинами, подняла лицо. По щекам пробежала мимолетная тень. Слегка поклонившись, сделала длинный выдох:
— Я пришла, уважаемый дей.
Омирт любил, чтобы каждый, кто служил ему, всегда отвечал сам за себя. Не терпел, если кто-нибудь из его людей обобщал и говорил «мы». Сразу прерывал и устраивал отповедь. Делал это без крика, неспешно, бархатным, но холодным голосом, который точно въедался в уши тому, кто слушал. От такого тона у провинившегося обмирало сердце в груди, потому что выражение лица дея постоянно менялось и было невозможно уловить, какого отклика в эти моменты дей ждет от визави. В данную минуту Омирт смотрел на всех одновременно, одетых не модно, но прилично:
— У кого есть результаты по моему поручению?
— Уважаемый дей, — вперед качнулся Фиод. — У каждого есть результаты, но не все они утешительные. Я все узнал о Лилии и ее товарке. Могу рассказать, если прикажете. Однако ничего не удалось узнать о Михаиле. Он появляется и исчезает неожиданно. До сей поры неясно, откуда и зачем он возник возле Лилии. Никто, с кем удалось иметь контакты, подробно поведать о нем не может, потому что не знает. У всех общие фразы. И это очень странно — наводит на мысль, что нечисто.
Оторвавшись от спинки кресла, Омирт пригнулся к столешнице, глянул продолжительно, исподлобья:
— О какой чистоте вы говорите, уважаемый Фиод? — возмущенно вскинул над головой руки, и его пушистая вычурная внешность с соответствующей прической точно вздыбилась, а прическа стала походить на торчащие в разные стороны вихры. — Где вы, уважаемый Фиод, видели в нашем мире божий уклад? Здесь все уродливо и нечисто. Так было всегда. Так есть сегодня. Так будет дальше. За многие годы вы должны были это уразуметь.
Чуть поклонившись, Фиод на короткое время замер, придавил в себе
