Эрика Свайлер - Книга домыслов

Рука Дойла исчезла, а затем вновь появилась с зажатыми в ней несколькими мятыми банкнотами. Сунув деньги мне в руку, он слегка оттолкнул меня от шатра.

– Купи поесть.

Когда я захромал прочь, Дойл спросил, что случилось с моей ногой.

– Рытвина, – сказал я в ответ.

– Эй! – крикнул мне Дойл. – Если махать правой рукой, это уменьшит нагрузку на лодыжку. Иди по диагонали, мужик, по диагонали.

Я не хотел это делать, но, подходя к месту, откуда вкусно пахло жареными ячменными лепешками, поймал себя на том, что машу рукой.

Лицо Энолы, когда она на меня смотрела, выглядело очень странно. Ее запрокинутая голова… Она собой не владела… Никакого притворства, и этот ее голос… Голос утопленницы. Что-то очень неправильное происходит. Я должен поговорить с сестрой, но, возможно, мне следует сперва поговорить с Томом Роузом.

Как Дойл и говорил, огромный автофургон, обклеенный белыми силуэтами уток в полете, находился в самом конце аллеи, позади аттракционов. Я прислонился к его стенке, уменьшая нагрузку на ногу, и постучал. Дверь открыл лысоватый пожилой мужчина небольшого роста. На нем были рубашка в клеточку, шорты и сандалии. Глубокие морщины очерчивали его рот. От уголков глаз разбегались лучики морщин, появляющиеся у тех, кто часто водит машину в ясную, солнечную погоду. Я не пытался представить себе владельца карнавального шоу, но Том выглядел как типичный дядюшка.

– Это вы Том Роуз?

– А вы кто?

Глаза его сузились. Казалось, вот-вот я получу захлопывающейся дверью по носу. Но потом мужчина улыбнулся и широко распахнул дверь.

– Вы Саймон Ватсон? Вам уже говорили, что вы очень похожи на вашу сестру?

В автофургоне было полным-полно книг, газет, кипы каких-то квитанций и счетов громоздились одна на другой. Незастеленная кровать. Маленькая кухонька, на удивление чистая.

– Садитесь, садитесь, – сказал он, указав мне на стул, стоявший у откидного стола. – Энола сказала, что вам нужна работа.

Я ищу работу, но работу в библиотеке.

– Да.

– Она говорит, что вы хорошо плаваете. – Открыв бутылку с газированной водой, Том Роуз налил себе стакан и предложил мне. – Много о вас рассказывала. Говорит, что вы можете задерживать дыхание до десяти минут.

– Где-то так.

Том отпил воды, задумался. Пожелтевший палец барабанил по столу, словно что-то там искал – карандаш или сигарету.

– У нас давно не было настоящего атлета, но пловца, умеющего надолго задерживать дыхание, продать не так уж просто. Не говорю, что нам это не удастся, но обычно этим занимаются женщины… русалки. Берешь симпатичную девчонку, надеваешь на нее откровенный купальный костюм, чтобы кое-что было видно, – и дело в шляпе.

– Знаю, – сказал я, умолчав о том, что моя мама занималась таким карнавальным стриптизом. – Энола говорила мне, что вас, возможно, это заинтересует, но я сказал сестре, что вряд ли.

– Нет, я как раз заинтересовался, только надо подумать, как все лучше обставить. Ваша сестра – хорошая девочка. Если ей хочется, чтобы вы были у нее под боком, а мне это не будет стоить ни цента, не понимаю, почему бы не пойти ей навстречу. Уже прошло очень много времени с тех пор, как я видел хорошего пловца. Есть девочки Вики Вачи из Флориды, но это совсем не то. Вам же не нужен воздухопровод?

– Нет, сэр.

Возможно, я попытаюсь. Ненадолго, чтобы всего лишь понять, что значит жить в дороге, колеся по стране.

– Хорошо. Лучше не прибегать к обману, если это возможно. Мы сможем переоборудовать бак-ловушку, хотя этот номер – та еще головная боль, вне зависимости от того, кто выступает, – сказал Том и, причмокнув, продолжил: – Самая лучшая русалка из тех, что я видал, выступала еще в моем детстве. Она была просто восхитительна! – Мужчина обрисовал руками в воздухе ее фигуру. – Она еще ныряла с вышки в воду. Вы так можете?

Я не знал. Возможно, но я не пробовал. Я сказал, что нет.

– Очень жаль. Это было что-то с чем-то. – Том на секунду задумался. – Она прыгала в стеклянный бассейн. Девушка входила в воду без брызг. Она оставалась под водой так долго, что зрители задавались вопросом: жива ли она, а если жива, не отрастила ли она себе жабры? В белом купальнике русалка рассекала воду, словно нос корабля. – Присвистнув, он продолжил: – Мои родители не позволяли мне вешать на стены плакаты со смазливыми девчонками, но Верона Бонн была куда симпатичнее их.

Я и бровью не повел.

– Я о ней кое-что слышал. Что с ней случилось, кстати?

– Связалась с укротителем львов и забеременела. Так что русалка вскоре стала бывшей русалкой.

Верона влюбилась, родила мою маму и утопилась. Нет никаких существенных различий с судьбой моей матери, с судьбами других женщин из нашего рода. Каждая оставила после себя ребенка. В случае с мамой нас оказалось двое.

– Это может показаться несколько странным, но Энола сказала, что вы позволили ей взглянуть на старые расходно-приходные книги. Недавно один человек прислал мне старинный рукописный журнал, принадлежавший в прошлом бродячему цирку. Я хотел бы взглянуть на ваши книги, чтобы сравнить.

Том отодвинулся вместе со стулом. Его лицо посуровело, рука принялась вертеть пустую пепельницу.

– Мы не показываем такие вещи тем, кто не является членом семьи, – наконец сказал он.

Значит, Энола – «член семьи».

– Я вас понимаю. Извините. Это обычное любопытство.

Мы возобновили приятную беседу. Он берет меня на работу, но до того, как мы придумаем мне номер, я буду заниматься другой работой. Можно принимать ставки во время скачек либо просто быть на подхвате… Мне хотелось поскорее вернуться к Эноле.

Я уже направлялся к выходу, когда Том спросил:

– А вы, часом, не сын Паулины Теннен?

Я замер.

– Что?

– Да так, подумалось. Ваша сестра сказала, что ее мать работала в шоу-бизнесе, но профессионалкой не была. Вы с сестрой очень на нее похожи. Странно. Я был знаком с Паулиной много лет назад. Тогда всем этим заправлял мой отец. Помнится, она была ассистенткой фокусника. Очень милая девушка, и красивая к тому же. Трудно забыть такое лицо. Вы говорили, что кто-то прислал вам журнал, имеющий отношение к шоу?

Я кивнул.

– Странно, если, конечно, это не имеет отношения к одному из цирков, в которых выступала ваша мама. Это часом не книга Ларейля?

Я отрицательно помотал головой.

– Да, конечно. Насколько я знаю, Майкл до сих пор в деле, – почесав шею, произнес Том. – А вы как думаете, зачем вам прислали эту книгу?

– Этот человек решил, что в прошлом книга, возможно, принадлежала одному из членов моей семьи.

Том пожевал губу, продемонстрировав мне желтые зубы курильщика.

– Такие книги остаются при шоу. Если книга не при шоу, значит, скорее всего, самому шоу пришел конец.