Сефира и другие предательства - Джон Лэнган
– Расскажу вам все, что смогу, – заверил Гэри.
– Вам понадобится еще кое-что, – мадам Сосострис поднялась со стула и вышла из кухни через дверь, ведущую в переднюю часть дома.
– Ты это всерьез – все, что сейчас наговорила? – спросил Гэри.
– Ага, – ответила Лиза. – Все до последнего слова. – Гнев держал на замке план, который она не вполне сознавала, пока не озвучила его.
– Даже не знаю, что и сказать.
– Попробуй не говорить ничего.
Мадам Сосострис вернулась с большим ножом и положила его на стол. Это был нож для разделки мяса – из тех, что входят в кухонный набор. Черная пластиковая рукоять была обмотана резиновой лентой. Широкое лезвие сплошь покрывали выгравированные слова и символы. Некоторые из них Лиза узнала: Яхве, Иегова, Диос, Деус, Готт. Остальные были написаны буквами, которые она знала, но не могла прочесть, – греческими, кириллическими, арабскими, корейскими, японскими, китайскими. Она даже разглядела одну надпись, в которой с уверенностью узнала скандинавские руны. Другая, каждая буква которой напоминала маленький квадратный рисунок, принадлежала, по ее мнению, письменности майя, были и еще несколько надписей, принадлежность которых ей не удалось определить.
Мадам Сосострис сказала:
– Я же говорила, что пневматосфера реактивна. То же самое в какой-то степени можно сказать и о ее обитателях. Они восприимчивы к нашим убеждениям, особенно к тем, которых мы твердо придерживаемся. Каждое имя на этом клинке начертал тот, для кого оно является священным, – это должно сделать его более эффективным против демона.
– Как Кинжал+3 [19] в «Подземельях и драконах», – сказал Гэри.
Лиза взяла нож в руку. Он оказался массивнее и тяжелее, чем она ожидала.
– А зачем резиновая обмотка?
– Для лучшего сцепления, – ответила мадам Сосострис.
– На случай, если его зальет кровью, – добавил Гэри.
– Пока не доберетесь до гнезда Сефиры, я бы порекомендовала спрятать нож, – заметила мадам Сосострис.
– Можно в бардачок, – предположил Гэри.
Лиза покачала головой:
– Нет, в багажник. Заверну его в полотенце и суну под запаску.
– Вам виднее, – сказала мадам Сосострис.
– Полагаю, что этим оружием мне следует сделать нечто большее, чем просто пригрозить Сефире.
– Вы должны нанести ей удар в сердце.
Кивнув, Лиза спросила мадам Сосотрис:
– Что-то еще?
– Пожалуй, нет. В точности придерживайтесь маршрута, по которому следует она. Понимаю, как заманчиво направиться прямиком к ее гнезду, и при других обстоятельствах это было бы единственно верным решением.
– Хорошо, буду придерживаться, – сказала Лиза. – А что, если настигну ее раньше?
– Не получится, – ответила мадам Сосострис. – У нее приличная фора, а вам еще придется заехать домой и захватить с собой какие-то вещи. И было бы также очень неплохо, если бы вам удалось вздремнуть пару часиков.
– А если по случайности я вдруг окажусь на той же площадке для отдыха, что и Сефира? Не хотелось бы упустить ее.
Мадам Сосострис нахмурилась:
– Проверьте фотографии в своем смартфоне.
В начале фотогалереи появилось новое изображение – старенький минивэн округлых форм, напомнивший Лизе гигантскую мармеладку. Автомобиль был цвета морской волны, на бортах нарисованы огромные цветы.
– Ха, – усмехнулась Лиза, – думала, она будет за рулем чего-то менее… безвкусного. Заметить будет не так уж трудно, – она положила телефон в карман. – Если у вас для меня больше никакой информации нет, то я почти готова стартовать.
– Больше ничего не приходит в голову. Хотела бы знать больше, но…
– Лиз… – подал голос Гэри.
– Что?
– Прости меня. И спасибо тебе, – он робко улыбнулся.
– У вас есть компьютер? – спросила Лиза мадам Сосострис. – И принтер?
– Есть, а что?
– Прежде чем уйти, я хочу распечатать бланк заявления о разводе, и мы оба подпишем его. Буду вам очень признательна, если вы спрячете его в надежном месте до моего возвращения.
– Да, конечно.
«Удивительно, – подумала Лиза, когда написала „Лиза Мюррей“ на строке, предназначенной для истца. – Как такое простое действие, подпись под собственным именем, может иметь столь серьезные последствия». Радостные приготовления к их свадьбе, большие и маленькие драмы, которые они пережили за минувшие годы, от покупки дома до того случая, когда прошлым летом Гэри наступил на ржавый гвоздь и ему потребовалась прививка от столбняка, от занятий бальными танцами в танцевальной студии в Уилтвике до просмотра всех фильмов о Гарри Поттере за один долгий уикенд… – все перечеркнул краткий миг пробежки по бумаге ручки, что дала ей мадам Сосострис. Это казалось столь же удивительным и важным, как и все остальные события, участником которых она была в течение последних нескольких часов. Она ожидала, что Гэри откажется ставить свое имя в документе, станет умолять простить его, дать ему второй шанс, однако он взял у нее ручку и подписал без комментариев. Она хотела было что-то сказать, выдать реплику, достойную внезапного и катастрофического финала их брака, но ничего придумать не смогла. Печаль, горькая, как лимонная цедра, смешалась с гневом, размягчила его. Вскоре после этого Лиза ушла.
IX
И вот она здесь, восемь дней и три тысячи триста миль спустя, на парковке мотеля в Монтане, наблюдает, как сначала один мужчина, затем другой, а за ним третий выходят из двери офиса мотеля «Уединение». Каждого окутывало то же облако искрящейся тьмы, которое Лиза как будто заметила вокруг двух нападавших на нее, только сейчас облако она видела отчетливо. Первый мужчина был без рубашки, его живот представлял собой пустую полость, на коричневых брюках пятна и потеки засохшей и побуревшей крови и небольшие пятнышки на коричневых мокасинах. Хотя глаза его были расфокусированы, а кожа мертвенно-серая, он двинулся к Лизе уверенной походкой опытного продавца, приближающегося к новому покупателю. Второй мужчина помоложе, с развевающимися длинными волосами, лохмотья черной концертной футболки группы «Slayer» облепили края пробитой в центре его груди дыры. В обеих руках он держал топор с длинной рукоятью и направлялся к Лизе, неся его высоко поднятым и с наклоном чуть влево, словно бэттер [20] в ожидании броска. Третий же, судя по виду, был уже давно мертв. Кожа его увяла и ужалась до костей, глаза ввалились, губы усохли, обнажая пожелтевшие зубы. Левая рука крепилась к плечу несколькими петлями ржавой колючей проволоки. Он больше шатался, чем шел, будто его суставы потеряли способность двигаться.
Судьба Гэри была перед ее глазами – в случае, если она потерпит неудачу. От ужаса у Лизы свело живот, а биг-мак и картофель фри подкатили к горлу. Борясь с желанием побежать, запрыгнуть в машину и умчаться оттуда, она
