Пока не погаснет последний фонарь - Ангелина Шэн
Ничего из этих мыслей я никогда не озвучивала. Хотя Минори была умна и наверняка прочитала все по моему взгляду. В больнице я сказала ей только одно, о чем и напомнила сейчас: «Только попробуй умереть».
– Не ожидал, что ты продержишься так долго, Химэ. Думал, попадешь в тюрьму уже в первой половине игры.
– Что? Неужели не в первой четверти? Сочту за комплимент, – мрачно бросила я, не поворачиваясь к Кадзуо.
Несмотря на поднявшуюся в груди волну смешанных чувств – раздражения, смущения и чего-то еще, что было сложно понять, – я даже понадеялась, что он не отстанет от меня и продолжит говорить хоть что-то… лишь бы я смогла отвлечься от мучительного ожидания.
Погасли еще два фонаря торо. Осталось тридцать пять минут…
– Слышал, что один из воров убил двоих полицейских, а полицейская убила невиновного вора.
Я невольно зажмурилась. Теперь я уже жалела, что Кадзуо вообще открыл рот. Неужели ему были интересны эти ужасные события?
– Не знаешь, как это произошло? Харада защищался или нападал?
Я скосила глаза на Кадзуо. Его голос был ровным, как обычно, но в нем промелькнула какая-то странная интонация.
– Не имею ни малейшего понятия. Как и желания это обсуждать, – сухо произнесла я, и мой голос, возможно, прозвучал резче, чем следовало.
Кадзуо без капли веселости усмехнулся и, пожав плечами, отошел к одному из торо.
А я продолжила ждать, невольно отсчитывая секунды… Погас огонь еще в одном фонаре.
– До окончания кайдана осталось тридцать минут.
Я видела, как била дрожь двух женщин, прижавшихся друг к другу у дальних каменных фонарей. Они о чем-то тихо переговаривались, но слова скоро иссякли, и теперь участницы просто молчали. Я видела, как сильно был напряжен мужчина в костюме, не поднимавший глаз от земли. Как мелко дрожал и время от времени тихо ругался тощий парень.
Видела, какие взгляды бросала на нас девушка из команды полицейских, ходившая туда-сюда перед пространством тюрьмы. Смесь жалости, чувства вины и злости. И как упорно на нас не смотрел второй полицейский, тот, кого отобрали в команду Китано уже здесь.
И при этом я не могла не замечать полнейшего безразличия на лице Кадзуо. Безразличия, граничащего со скукой.
– Проклятие… – прошипел тощий парень.
Я оглянулась и сама едва не выругалась. Неподалеку стоял Хасэгава.
Он промолчал, лишь кивнул, но я заметила, что он спрятал улыбку. Было бы чему радоваться… На свободе осталось трое воров. Значит, у нас оставались шансы на победу.
Погас еще один торо. Двадцать пять минут. Меньше получаса отделяло множество людей от смерти. Я невольно зажмурилась. Меня саму едва не трясло, и только присутствие такого количества людей удерживало меня от того, чтобы не впасть в отчаяние. Не начать кричать на тюремщиков, не упасть на землю, обхватив себя руками. Или от чего-то еще в этом роде.
Из западной галереи вышли двое полицейских, державших с двух сторон мужчину в спортивном костюме, и я, со злым отчаянием сжав кулаки, закусила губу, пытаясь не выдать своих чувств.
Следом появились еще двое полицейских, которые крепко вцепились в руки Харады. Одним из пришедших был Китано.
Меня словно облили ледяной водой. Еще двое. На свободе находилась теперь только Эмири… А оставалось еще больше двадцати минут.
Но почему эти двое воров до сих пор не оказались в тюрьме?..
Меня пронзило неприятное предчувствие, и я подошла вплотную к невидимым стенам тюрьмы, почувствовав, как воздух передо мной сгустился, отказываясь пропускать дальше, становясь твердым и холодным, как камень.
Полицейские поставили пойманных участников на колени перед тюрьмой и вытащили оружие, отрезая им путь к свободе.
– Шестеро, – тихо произнес Кадзуо.
Я непонимающе глянула на него и быстро перевела взгляд обратно на полицейских – до меня дошел смысл слов Кадзуо. Двое надзирателей и четверо полицейских. Трое из их команды уже мертвы. Не было только Минори, значит, никто, кроме нее, не искал оставшуюся на свободе Эмири.
Облегчение быстро сменилось тревогой, когда Китано заговорил:
– Уверен, что убийца один из вас двоих. И до конца игры я хочу выяснить, кто именно. Ваша команда, конечно, и так вся сдохнет, но я хочу лично избавиться от того, из-за кого погибли трое моих людей.
– Я этого не дела! – закричал мужчина в спортивном костюме, чуть не подскочив. – Меня зовут Сакаи! Я не убийца!
Китано перевел взгляд на Хараду:
– А ты что скажешь? Решил признаться? Или не умеешь врать?
– Мне и не надо. Я никогда никого не убивал. Меня зовут Исии Акира.
Я сцепила зубы. Харада солгал и глазом не моргнув. Конечно, несмотря на все, что он сделал, я не желала ему смерти, но и не хотела, чтобы еще хоть кто-то пострадал из-за него. А сейчас в опасности был Сакаи.
– И что же мне с вами делать? – усмехнувшись, протянул Китано.
– С чего ты вообще взял, что это кто-то из нас? Может, это кто-то из тех, кто в тюрьме!
– И Уэно, и Морита были сильными и очень умелыми. Морита был профессиональным дзюдоистом. Уэно – мастером спорта по боксу. Оба отлично владели ножом. Не думаю, что девушки или тот человек в возрасте справились бы с ними. Этот парень слишком хилый. Второй торчит в тюрьме с самого начала кайдана. А этот в плаще вообще какой-то болезненный.
– Нельзя недооценивать людей, – нервно произнес Сакаи.
– Ты что-то чересчур напряженный. И глаза бегают. Может, твоя фамилия все-таки не Сакаи, а Харада?
– Напряженный? – Сакаи зло рассмеялся. – Даже не знаю почему, я вроде бы привык, что мне угрожают смертью.
– В любом случае не понимаю, на что ты рассчитываешь, – с неприязнью в голосе, граничащей с презрением, произнес Харада. – Мы оба безоружны и не представляем угрозы. Убьешь кого-то из нас – и будешь дисквалифицирован.
Китано с серьезным видом кивнул и начал вышагивать перед пленными, театрально жестикулируя.
– Знаю. Сначала я думал дать убийце возможность защищаться, чтобы честно избавиться от него. Однако он же может отказаться от драки. Да и не много ли чести? – Китано зло усмехнулся. – Поэтому я решил по-другому. Я просто превращу последние минуты жизни Харады – одного из вас – в ад. Пока ваша команда не проиграет. А времени осталось… раз, два, три… Около двадцати минут. Этого и так слишком мало, так что давайте быстрее, пока я
