Юкито Аяцудзи - Another. Часть 1. Что?.. Почему?..

– Понял, Сакаки? Кончай обращать внимание на то, чего нет. Это паршиво.

…Чего?

Что он сейчас сказал?

– И еще… ты слушаешь? Эй, Сакаки!

– Ага.

– Эта история, о которой ты вчера говорил… ну, про двадцать шесть лет назад… Она тебя правда беспокоит?

– Ну…

– Я поговорил кое с кем. Когда доберемся до июня, я тебе расскажу. Так что до конца месяца не мог бы ты –

Хххшшш, гзгзгзгз… помехи стали в десять раз сильнее, а потом связь прервалась.

Он это вообще к чему? Я с трудом понимал, что происходит, и был прилично зол, поэтому выключил мобильник и сунул его обратно в карман – теперь Тэсигавара не сможет дозвониться, даже если попытается. Потом я обшарил взглядом каждый уголок крыши, над которой по-прежнему бушевал ветер.

Но там никого не было.

5

На следующий день Мей появилась в классе как ни в чем не бывало.

Однако я не смог обменяться с ней даже словечком. Вовсе не потому, что меня встревожил вчерашний звонок Тэсигавары. Да, вряд ли из-за этого. Просто в ее молчании чувствовалось что-то… Она будто заранее отвергала все попытки идти на контакт.

С Тэсигаварой я после того раза тоже не говорил. Я столько всего хотел из него вытянуть, но – возможно, именно для того, чтобы избежать расспросов, – он ко мне не подходил. Да блин же, что происходит?

Завтра была четвертая суббота месяца, значит, опять выходной. Мне полагалось снова отправиться в поликлинику на осмотр, но у меня никаких особых изменений в плане здоровья не было, так что я подумывал перенести его на неделю. Вряд ли бабушка будет меня сильно клевать, если я так сделаю. Еще ведь и экзамены будут в начале той недели. И лучше всего в последние дни как следует подналечь на учебу. Я малость подозревал, что экзамены эти будут для меня проще простого, но, говоря по правде, я всего-навсего педантичный… нет, просто офигенно старательный ученик средней школы.

…Ну, а раз так.

Победив желание еще разок заглянуть на выставку кукол в Мисаки, я провел выходные дома, даже не высовываясь на улицу.

За это время я получил два звонка на мобильный.

Первый был из далекой страны индуистов.

Как и в прошлый раз, мой отец Ёске то и дело заявлял, что, дескать, там у него безумно жарко, но по сути он звонил проверить: «Как там у тебя дела?» Когда я ему сказал, что середина триместра, а значит, экзамены на носу, он ответил: «Не очень напрягайся по этому поводу». С учетом того, что «не напрягаться по этому поводу» я был принципиально неспособен, этот совет заставил меня поразмыслить о том, понимает ли вообще этот человек характер своего сына.

Второй звонок оказался слегка неожиданным. Это была Мидзуно-сан из городской больницы.

– Ну как, здоров?

Я угадал, кто звонил, по первым же словам. И тут же меня охватило легкое беспокойство.

– Помнишь, ты спрашивал – по-моему, две недели назад – о той девочке? Ну, которая умерла в больнице в конце апреля?

– Да, конечно.

– Я после нашего с тобой разговора все не могла ее выбросить из головы и в конце концов проверила кое-что. Оказалось, ее звали Мисаки, не Масаки.

– Мисаки – это ее фамилия? Или –

– Нет, это было имя.

Значит, не как у Мей Мисаки. И что это значит?

– А как оно пишется?

– Первое кандзи из слова «будущее», второе из «цветения». Вместе получается «Мисаки».

– Мисаки…

– А фамилия Фудзиока.

Мисаки Фудзиока, да?..

Сам того не желая, я погрузился в размышления.

Почему Мисаки Фудзиока – «моя вторая половинка» для Мей Мисаки? Как прикажете это понимать?

– Почему ты хотел про нее узнать? – спросила Мидзуно-сан. – Ты обещал рассказать.

– О, ээ… насчет этого.

– Не обязательно рассказывать прямо сейчас. Но я буду ждать.

– Хорошо.

– Кстати, мальчик-жутик. Что ты в последнее время читаешь?

Так вот с легкостью она ушла от разговора об обещаниях. Пока я мычал «оо, аа», мой взгляд упал на лежащую рядом книгу.

– Эээ, второй том полного собрания Лавкрафта.

– Ого, – к ней вернулся ее нормальный тон. – Хороший вкус! Слушай, а разве у тебя сейчас не начинаются экзамены?

– Ну, надо же делать перерывы в учебе, – ответил я. Впрочем, если учесть, сколько времени я тратил на одно и на другое, правда была прямо противоположной: я немножко занимался в перерывах между чтением книги.

– Ты такой ответственный, мальчик-жутик, – Мидзуно-сан явно позабавили мои слова. – Хорошо бы мой братишка брал с тебя пример. Он вообще не читает, даже жутики. У него в голове только для баскетбола места хватает. Как правило, нам просто не о чем разговаривать, хоть он и мой брат.

– У вас есть младший брат?

– Двое. Мальчик-мячик твой ровесник, Сакакибара-кун.

– Уаа, а я и не знал.

– А второй брат во втором классе старшей школы. Но у него тоже мышцы вместо мозгов, он сдвинутый на спорте. Сомневаюсь, что он хоть раз в жизни читал что-нибудь, кроме манги. Проблема, скажи?..

– Похоже на то.

У меня было такое ощущение, что пятнадцатилетний подросток, на выходных в одиночестве читающий мифы о Ктулху в своей комнате, – проблема как минимум не меньшая, но… ладно, замнем для ясности.

По правде сказать – до меня внезапно дошло кое-что.

Вроде в моем классе есть парень по фамилии Мидзуно? Такой высокий, загорелый и довольно спортивного вида. Я с ним никогда не разговаривал; неужели это и есть младший из братьев Мидзуно-сан?

Городок-то маленький. Так что в подобном совпадении нет ничего удивительного.

– Это, Мидзуно-сан… а вы когда ходили в среднюю школу, то тоже в Северный Ёми? – задал я вопрос, который меня вдруг взволновал.

– Я училась в Южной средней, – ответила она. – Мой дом точно посередине между школами, и мы в зависимости от года поступаем то в Южную, то в Северную. Поэтому я и первый мой брат ходили в Южную среднюю, а младший учится в Северной.

…Понятно.

Тогда Мидзуно-сан вряд ли знает про Мисаки двадцатишестилетней давности.

У меня стало полегче на душе, и мы продолжили весело болтать о нашем общем хобби.

6

26 мая, вторник.

Второй день промежуточных экзаменов первого триместра.

Еще с ночи без перерыва лил дождь, угрожающе намекая на начало дождливого сезона. Мне казалось довольно необычным для современной школы, что в Северном Ёми не требовали обязательного ношения сменки (во всяком случае, сам я с таким раньше не сталкивался). Все ходили в уличной обуви в помещениях, кроме спортзала. Поэтому в дождливые дни, как сегодня, пол в классах и коридорах покрывали дорожки грязных следов.

Последний экзамен – японский язык – проводил на втором уроке Кубодера-сэнсэй.