100 легенд Токийского кафе призраков - Джулиан Седжвик
Во сне писатель что-то взволнованно рассказывает дедушке и тот кивает, затем мотает головой, а потом снова кивает. А самое странное – рядом с ними шагает огромный человекоподобный кролик, увлеченно что-то рисующий на бумажке, которую тут же подхватывает и уносит, будто огромную снежинку, порыв ветра.
Юки удается разглядеть один из набросков…
Она на секунду видит своего крошку-супергероя – Мальчика-волну, танцующего в полете. Чтобы узнать его голубые взъерошенные волосы и широкую улыбку, Юки хватает всего мгновения.
8
Три истории о Юки и Таке
2. Подсолнух
Следующим утром, ярким и солнечным, Юки размышляет о Мальчике-волне, пока вместе с Такой едет слушать первую историю. С того самого дня, дня катастрофы, когда дедушка достал жестянку с ее детскими рисунками, девушку не покидало ощущение, будто супергерой постоянно постукивает ее по плечу, пытаясь привлечь внимание, чтобы напомнить о чем-то важном.
Вот он я, Юки! Готов помочь! Нарисуй меня!
А после того как вопреки всему они с Такой нашли эту жестянку на холме в зоне радиации, Мальчик-волна ожил окончательно. Чем увереннее Юки его рисовала, тем сильнее ощущалось его присутствие. Или, наоборот, это его неиссякаемые энергия и надежда направляли ее руку. Юки помнит, как дедушка рассказывал нечто подобное о своем первом хите – «Каппе в офисе».
Он просто взял и появился, Юки! Вошел в мою жизнь. Иногда так и случается. Просто верь тем, кто решает навестить мир твоего воображения. Может, гость будет неожиданным.
Девушка смотрит на Таку. Тот снова расслабляется и, щурясь из-за отражающихся от океана лучей, уверенно едет по прибрежной дороге. Така поворачивается к Юки и улыбается:
– Надо бы себя ущипнуть. Подумать только… ты здесь.
– Да, похоже на сон, – соглашается Юки. – Но ощущается куда реальнее, чем вся моя жизнь до этого.
– А как тебе в университете?
– Хорошо, правда. Познакомилась с новыми людьми, такими же, как я. Занудами!
– Никакая ты не зануда. Ты классная.
– Ты понимаешь, о чем я. Всем им было непросто в школе, а теперь они нашли место гораздо лучше.
– Ли-дзу? – с трудом произносит он.
– Лидс, – смеется Юки. – Нет, я про место в жизни. Одна моя подруга наполовину кореянка, а другой приятель покрасил волосы под шкуру тигра!
Така неловко переключает передачу.
– Я покажусь тебе скучным.
– Да ни за что. Понимаешь, в чем проблема: я не знаю, надо ли мне продолжать. Столько людей хочет создавать мангу. Может, стоит отказаться от этой затеи уже сейчас? Найти настоящую работу?
– Прости, но ты несешь полную чушь, – твердо заявляет Така. – Продолжай рисовать. И дедушка твой сказал бы так же. Ты же невероятно талантлива.
Юки склоняет голову набок:
– Это ты других не видел. Они все куда лучше меня.
– Бред. У тебя талант. И дедушка сказал бы то же самое.
Фургон переезжает через заброшенные железнодорожные пути, и Юки с Такой подбрасывает на сиденьях. Под урчание двигателя они взбираются на холм над разрушенным портом. Все пострадавшие здания снесли, и теперь здесь царят дикие травы, волнами сгибаясь и поднимаясь на ветру. Упитанные во́роны и черные коршуны, рассевшиеся на проводах и телеграфных столбах, наблюдают за нежданными гостями.
– Твой дом тут недалеко, да?
– Только что проехали, – отвечает Така и указывает большим пальцем куда-то за плечо.
– Я его не заметила.
– Потому что мы его снесли. Он слишком сильно пострадал. Пока буду жить в «Кудзяку».
– Тебя это не расстроило?
– Да меня сейчас все расстраивает. Но случаются дни, когда мне кажется, что все будет хорошо.
– Всегда хорошо?
– Нет, только на денек.
Юки смотрит на спутника, а потом переводит взгляд на простирающуюся перед ними залитую солнцем дорогу.
– Я о стольком хотела бы спросить дедушку. У него в студии было так много клевых штук. Хочу найти все, какие получится. Он что-то писал. Так мама сказала. Но вот думаю, все, что было в студии, смыло.
– А что твои родители собираются делать с домом дедушки?
– Еще не решили. Тетя Казуко с мамой не могут договориться. Как и всегда.
– А ты чего хочешь?
– Я хочу там жить, – отвечает Юки, сама удивляясь, как уверенно это прозвучало. – Ну, когда-нибудь. Поэтому хочу приглядывать за домом.
– Даже после… после всего, что случилось?
– Особенно после всего, что случилось.
* * *
Дорога вихляет мимо ратуши, куда Юки, не помнящую себя от шока и переохлаждения, привели ночью после катастрофы. За следующим углом их встречает небольшой храм, его красные врата-тории все еще стоят неровно после землетрясения. Юки помнит, как в тот последний вечер, когда они возвращались из суши-кафе, дедушка притормозил здесь и какое-то время всматривался в скрытое сумерками здание.
Несмотря на теплую погоду, по спине девушки пробегает холодок.
Неужели он что-то предчувствовал?
Юки кусает губы, разглядывая отражение святилища в боковом зеркале:
– Притормози на минутку, ладно?
– Что-то случилось?
– Хочу посмотреть, осталась ли тут дедушкина кукла-кокэси.
– Ладно, но я обещал Сузуки-сан приехать к девяти, а мы и так опаздываем.
– Я мигом.
Девушка бежит по дорожке через тории и забирается туда, где они с Такой стояли под ярким утренним солнцем после вылазки в зону радиации. Вскарабкавшись на перила, она шарит рукой там, куда поставила маленькую круглую куклу спокойного мальчика, окруженного волнами.
Но Юки ничего не находит. Пять минут поисков в траве и на земле – и все впустую.
– Возвращайся! – окликает ее Така.
– Не нашла, – вздыхает Юки, забираясь обратно в машину. – Может, надо было взять его с собой? Дедушка очень дорожил этой куклой.
– Мне жаль. – Така кладет ладонь на ее руку. – Сильные ветра, шторма – такое случается.
Юки разглядывает волны.
– Така?
– Ага?
– Как думаешь, я все напридумывала? Или и правда видела дедушку? Тогда, когда мы вышли из зоны и я оставила кокэси в храме.
Така резко втягивает воздух:
– Выглядела ты так, будто правда что-то увидела. У меня волосы дыбом встали…
– Мне кажется… кажется, что я так стремлюсь вернуться в дом, потому что хочу снова увидеть дедушку. Если есть хоть малейший шанс почувствовать его присутствие… Понимаю, что его смерть не моя вина, но… ты и сам знаешь.
– Знаю, – тихо подтверждает Така.
– Каждый Обон мы с дедушкой взбирались на холм за домом. Вдвоем мы ждали, когда
