Юкито Аяцудзи - Another. Часть 2. Как?.. Кто?..

– На это было непохоже, – Томока-сан вновь склонила голову набок. – В тот вечер он был настолько пьян, что, возможно, случайно ухватил какую-то тень воспоминания. Так мне показалось.

Начиная с определенного момента воспоминания о «мертвом» у всех вовлеченных тускнеют и исчезают. Почти наверняка это произошло и с Мацунагой-саном, бывшим учеником класса 3-3.

Сейчас, пятнадцать лет спустя, похоже, какой-то фрагмент воспоминания пробудился в его пьяном мозгу. А что? Нельзя ведь с уверенностью утверждать, что это невозможно. Такое у меня сложилось мнение на этот счет.

– В этом что-то есть, скажи? – и Тэсигавара заглянул мне в лицо. – Въезжаешь, что это значит? – теперь он заглянул уже в лицо Мотидзуки.

Мотидзуки опустил глаза. Я, жуя соломинку в своем бокале с ледяным чаем, ответил:

– Угу.

Тэсигавара торжественно кивнул и сказал:

– Я не против сгонять в этот лагерь и попросить богов о помощи, но до тех пор, может, не стоит просто сидеть по углам?

– …М?

– Тебя рассказ Томоки-сан ни на что не натолкнул? Что этот Мацунага пытался ей сказать?

– И что же?

– Он сказал «я их спас», так? Он сказал, что спас всех. И, чтобы кому-то сообщить, оставил «это».

– И спрятал в классе?

– Точно. Причем втихаря – то есть никто не знает, где именно. Я без понятия, что это за «это», но оно точно как-то связано с «проклятием»… теперь сечешь?

– Если под таким углом смотреть, то да.

– Скажи? Скажи? – лицо Тэсигавары загорелось энтузиазмом. – Нужно пойти его искать.

– Эээ? – вырвалось у меня, и я повернулся к Мотидзуки, чтобы посмотреть его реакцию. Он опустил голову и весь съежился. Я развернулся обратно к Тэсигаваре и осторожно спросил:

– И кто будет искать?

– Мы, – ответил Тэсигавара. Судя по его лицу, ответ был совершенно очевиден. Хотя насколько он продумал свое предложение, мне оставалось неясно. – Я, Сакаки, ну и Мотидзуки. Это ведь он добыл информацию у Томоки-сан.

Все еще не разгибаясь, Мотидзуки протяжно вздохнул.

– Я хотел бы Кадзами тоже припрячь, но он только на вид такой серьезный. Он если с нами пойдет, будет трястись как маленький. Эй, Сакаки, почему б тебе не пригласить Мей-тян?

Я возмущенно поджал губы и сердито уставился на Тэсигавару.

– Кончай уже, а?

5

Так я ему ответил, но…

Всего час спустя я был в Мисаки, на кукольной выставке «Пустые синие глаза в сумраке Ёми». Я позвонил Мей сразу, как только попрощался с Тэсигаварой и Мотидзуки на выходе из «Инои». В таком душевном состоянии я просто не мог не позвонить.

Трубку взяла Кирика-сан. Как и в первый раз, полтора месяца назад, когда я туда позвонил, в ее голосе прозвучало легкое удивление – или неловкость, – но, как только я представился, она тут же меня узнала – «А, Сакакибара-кун» – и передала трубку дочери.

– Я сейчас недалеко от школы, – сказал я самым небрежным голосом, на какой только был способен. – Ничего, если я к тебе загляну?

Даже не спрашивая, почему я хочу зайти, Мей тут же ответила:

– Конечно. Давай снова встретимся в подвале выставки. Скорее всего, посетителей не будет.

– Договорились.

Бабушка Аманэ не стала брать с меня плату, и я направился прямиком к лестнице в подвал. Мей уже была внизу. Она стояла у черного гроба у дальней стены, прямо возле куклы, так похожей на нее.

Одета она была по-спартански: джинсы в обтяжку и простая футболка. Причем футболка светлая, в тон платью куклы в гробу…

– Привет, – махнул рукой я. Потом подошел и задал вопрос, который меня уже долгое время занимал, но я не мог найти ответа. Собственно, он сам собой у меня вырвался. – Слушая, эта кукла… – я указал на куклу в гробу. – Ее ведь делали с тебя, да? Когда мы тут впервые встретились, ты сказала… что это только половина тебя? Но что это значит?

– Может быть, даже меньше половины, – отозвалась Мей. Ну да – она и тогда примерно так же сказала.

«Но она – только половина меня. Может быть, даже меньше».

– Она… – взгляд Мей скользнул по гробу. – Эта девочка – ребенок, который был у моей матери тринадцать лет назад.

– У Кирики-сан? Так она, значит, твоя младшая сестра?

Но Мей же говорила, что у нее нет сестер?

– Эта девочка была у нее тринадцать лет назад, но умерла, даже не родившись. Ей даже имя не успели придумать.

– Э…

«У тебя… есть старшая сестра или, может, младшая?»

Когда я задал этот вопрос, Мей лишь молча покачала головой. Если бы я сейчас спросил, почему, думаю, Мей ответила бы: «Потому что ты задал вопрос в настоящем времени».

– Да, делалась эта кукла с меня, но думала Кирика при этом о своем ребенке, которого она не смогла родить. Вот почему я только половина ее. Или даже меньше.

«Понимаешь, я одна из ее кукол».

Я вспомнил, как Мей описывала свои отношения с Кирикой-сан. Она говорила…

«Я живая, но ненастоящая».

Я совершенно ничего не понимал и не мог придумать, что сказать. Мей спокойно отошла от гроба и поинтересовалась:

– Кстати, что случилось? – она легко сменила тему. – Ты вдруг ни с того ни с сего позвонил. Что-то серьезное произошло?

– Ты удивилась?

– Немного.

– Понимаешь, я только что встречался с Тэсигаварой и Мотидзуки. Они попросили меня подойти в кафешку, которой заведует сестра Мотидзуки.

– Вот как?

– И… в общем, я решил, что надо с тобой поговорить.

Мысленно я увидел вкрадчивую ухмылку Тэсигавары, без слов говорящую: «Значит, ты таки берешь с собой Мей-тян, э?» Опять же мысленно я одарил его сердитым взглядом… и продолжал это делать, пересказывая Мей новую информацию, услышанную в кафе «Иноя».

Когда я закончил, повисла короткая пауза, потом Мей спросила:

– Где он собирается искать?

– В старом здании, – ответил я. – Кабинет в нулевом корпусе, где раньше был класс три-три. Ты говорила, что там берут старые парты для тех, кого «нет», да?

– Да. Но знаешь, там на второй этаж подниматься запрещено.

– Ну, сейчас каникулы… Мы решили, что выберем время, когда там рядом никого не будет, и попробуем пролезть. Конечно, кто знает, что мы там найдем… может, вообще ничего. Но мы должны попытаться.

Мей вздохнула и откинула со лба прядь волос.

– Вы не собираетесь рассказать Тибики-сану? Наверняка он бы вам помог…

– Ага, я тоже считаю, что надо бы. Но Тэсигавара… не знаю. Он сейчас в режиме поиска приключений. Говорит, что мы все должны сделать сами, и вряд ли его можно переубедить.

– А… – уронила Мей и замолчала. Не может же быть, что ей это неинтересно… С этой мыслью я спросил:

– Ну так что, хочешь пойти?