Хижина - Мэтт Шоу
Я прошел в свой кабинет, а до этого - кабинет моего отца, и сел за стол, за которым мы с ним обычно писали. Раньше он за столом на разных клочках бумаги набрасывал заметки - до того, как начал пользоваться пишущей машинкой - а я брал с собой ноутбук и записывал все в нем. Так намного удобнее. Впрочем, в те годы, как я знаю, у моего отца не было такой роскоши, как компьютеры.
Даже когда он мог воспользоваться компьютером, ближе к концу своей писательской карьеры, он никогда не пользовался им. Он говорил, что предпочитает работать на пишущей машинке. Он не был суеверным в отношении большинства вещей в жизни, но всегда боялся, что его тексты не будут получаться такими удачными, если он перестанет работать на своей надежной печатной машинке.
Какое-то время после его смерти я пытался работать на его пишущей машинке, которую мне отдала мама. Я терпеть ее не могу. Наверное, из-за того, что я допускаю слишком много ошибок, когда работаю на пишущей машинке. На компьютере все гораздо проще, в особенности клавиша "backspace".
Я сел за письменный стол, на старый деревянный стул, как только смахнул с их поверхностей различные кусочки мусора. Деревянный стол раньше был изысканным предметом мебели, но теперь на его поверхности нет ни одного участка, на котором не было бы нацарапано что-то вроде детского рисунка, будь то глупый сленг или незрелые каракули.
БАХ!
Круто. Не обращай внимания.
Они уйдут. Кроме того, звук доносится из гостиной, а меня там уже не было. Они даже не рядом со мной. Забудь о них. Я выдвинул ящик стола и увидел старую фотографию нас с отцом. Мое сердце екнуло, когда я увидел, что на ней нарисован рисунок. Мое юное лицо осталось нетронутым, но изображение моего отца; его глаза были зарисованы, а на шее нарисована линия в виде шва.
Если бы мой отец был жив, меня, возможно, подобные действия так сильно не возмутили. Я вынул фотографию из ящика и положил ее на поверхность стола.
БАХ!
Я намочил языком кончик большого пальца и провел им по чернилам, но результата это не принесло. Я надеялся, что смогу стереть чернила, но не получилось.
- Говорят, если ты услышал крик, то через год ты умрешь, а твоя душа отправится бродить по тому самому лесу, где ты слышал крик... - сказал мне папа.
Его лицо было таким серьезным, что мне захотелось ему поверить, ведь он повторял то, что ему рассказали местные жители. В свои двенадцать лет я никогда бы не поверил, что он может мне врать. У меня не было причин сомневаться в его словах.
До тех пор, пока спустя чуть меньше года я не обнаружил любовную связь, более или менее подробно изложенную в многочисленных письмах. Я задаюсь вопросом, почему он хранил их. Безусловно, для человека, который предпочитал держать свои отношения в тайне, он должен был сжечь их, как только прочитал и прочувствовал все, что в них было написано. Я никогда не узнаю наверняка, но, возможно, он собирался опубликовать их; таким жестоким способом он намеревался сообщить своей жене, которая читала все его произведения, что у него любовная связь с той шлюхой.
Я отвлекся. До того, как я прочитал те записи... я никогда не сомневался в нем, и поэтому не сомневался в том, что, по его словам, местные жители рассказали ему о шагах и крике.
Хотя мне по-прежнему снилось, что я слышу шаги, я почти забыл об этой истории до смерти отца. Прошел практически год со дня последней ночи нашего последнего счастливого совместного отдыха.
Прошло несколько месяцев с момента нашего возвращения домой после совместного отдыха, когда я решился войти в его пустой кабинет и прочитать правду о моем отце.
Теперь его история постоянно крутится у меня в голове, и я не могу избавиться от нее, хотя в глубине души понимаю, что это нелепо.
...твоя душа отправится бродить по тому самому лесу, где ты слышал крик... - его слова эхом отдавались в моей голове, пока я старался не обращать внимания на шаги, которые снова раздались у дверей хижины.
- Это всего лишь выдумка, - сказал я себе. - Рассказ, для запугивания детей, чтобы они не смели сами ходить в лес. Таковы все истории о привидениях - простые, но эффективные приемы повествования, позволяющие удерживать вас от глупых поступков.
ТУК! ТУК!
- Там всего лишь дети. Ни больше, ни меньше. В конце концов, им станет скучно, и они уйдут домой. В худшем случае, если они войдут, ты сможешь отпугнуть их своим пистолетом... - прошептал я сам себе.
Звук собственного голоса меня успокоил.
Своим пистолетом? Я не хочу привыкать называть пистолет своим. Это не мой пистолет. Это пистолет Джоша. Это орудие убийства. Не называй его больше "своим пистолетом".
ТУК! ТУК!
Почему я оставил свой мобильный телефон в машине у Сьюзан? Все можно было бы уже уладить, и я даже мог бы поехать к ее матери. Я снова подобрал пистолет и крадучись направился в гостиную, откуда доносился стук.
Я решил подождать.
Так и поступлю. Подожду, пока они снова не затихнут. А потом я выберусь из хижины, пойду в лес, и оттуда понаблюдаю за хижиной. Готов поспорить на свой последний цент, что как только я выйду, они все войдут и начнут свою вечеринку. Они ведь дети. Всего лишь дети. Всего лишь дети... Я крадучись подошел к креслу, которое находилось напротив двери, и тихо сел в него, предварительно положив пистолет на пол. Я посижу здесь, пока они не затихнут, а потом начну действовать.
А что, если там никого нет, и никто не зайдет в хижину, после того как я ее
