Клайв Баркер - Явление тайны

Джейф позвал Хочкиса, разыскивающего выход в одной из трещин, к другой такой же, что подтвердило подозрения Теслы. Она пошла на помощь к Хочкису, волоча за собой Грилло. Из трещины не поступал свежий воздух, но, может быть, они для этого были слишком глубоко.

Они стали расчищать проход. Работа была тяжелой, особенно в сгущающейся темноте. Никогда еще Тесла не чувствовала такого изнеможения. Все тело онемело; она подозревала, что некоторые трупы теплее, чем она сейчас. Но миллион лет назад, где-то под солнцем, она уверяла Хочкиса, что может справиться с делом не хуже мужчины, и теперь намеревалась это доказать. Они с Хочкисом негнущимися руками оттаскивали обломки скал, но основную работу делал Грилло. Она даже не подозревала в нем таких сил.

– Так мы идем? – обратилась она к Джейфу.

– Да.

– Это выход?

– Такой же, как другие. – И он пошел вперед.

Подъем был еще труднее, чем спуск. Теперь у них на всех был один факел, который нес Хочкис, следующий за Джейфом. Его свет был для идущих сзади Теслы и Грилло скорее путеводной звездой, чем освещением. То и дело они спотыкались и падали, благословляя онемение их тел, из-за которого не чувствовали боли.

Сначала они вообще не поднимались – только прошли несколько тесных проходов, за стенами которых шумела вода. В одном из проходов явно не так давно протекал поток; грязь доходила до бедер и падала кусками сверху им на головы. Скоро они вошли в узкий коридор, где пришлось идти, нагнув головы, и наконец начался подъем, сперва еле заметный, потом круче и круче. Теперь шум воды стих, но обнаружилась новая угроза: сотрясение скал, открывшее, что Гроув стоит на довольно неустойчивом фундаменте. То и дело слышался отдаленный грохот, а пару раз их осыпала пыль и каменная крошка.

Первым уловил дыхание ветра Хочкис.

– Воздух, – сообщил он.

– Еще бы, – согласился Джейф.

Тесла оглянулась на Грилло. На свои чувства она уже не полагалась.

– Ты чувствуешь?

– По-моему, да, – его голос был еле слышен.

Они ускорили шаг, хотя скалы вокруг них уже заметно дрожали. Но теперь, кроме свежего воздуха, они увидели еще и свет откуда-то сверху, который осветил скалу, по которой они ползли. Джейф поднимался, помогал себе здоровой рукой, с неестественной легкостью, словно его тело ничего не весило. Другим приходилось тяжелее, хотя в кровь им начал поступать адреналин. Свет становился все ярче, и они карабкались навстречу ему, забыв про свои раны и усталость, с каким-то животным остервенением.

В голове Теслы проносились обрывки мыслей, больше похожие на бред. Однако она продолжала думать о медальоне. Подъем снизу – как путешествие из прошлого з будущее. От холоднокровных тварей к теплокровным, от слепых к зрячим. Вот зачем люди спускаются под землю, подумала она. Вспомнить, что они живут под солнцем.

Наконец, когда свет залил уже все вокруг, Джейф поднялся в полный рост.

– Передумал? – спросила его Тесла.

На его лице, однако, отражалось не только сомнение.

– Чего ты боишься?

– Солнца, – кратко ответил он.

– Вы идете? – спросил сзади Грилло.

– Погоди. Иди вперед.

Он протиснулся мимо них, последние футы к поверхности. Хочкис уже был там. Она слышала, как он смеется. Удержаться от того, чтобы присоединиться к нему, было трудно, но она не собиралась оставлять здесь самое ценное.

– Ненавижу солнце.

– Почему?

– Потому что оно ненавидит меня.

– Ты что, вроде вампира?

Джейф, ссутулившись, глядел на свет.

– Флетчер любил солнце, – сказал он.

– Почему бы тебе не поучиться у него?

– Слишком поздно.

– Не слишком. Ты наделал немало гадостей, теперь у тебя есть шанс сделать кое-что доброе. Прощалось и худшим, чем ты. Подумай об этом.

Он не отвечал.

– Смотри, солнцу нет до тебя никакого дела. Оно светит всем, хорошим и плохим, хотя лично я с этим не согласна.

Он кивнул.

– Я не говорил тебе... про Омаху?

– Потом, Джейф. Сейчас надо идти.

– Я умру, – последовал ответ.

– Тогда кончатся все твои неприятности. Пошли!

Он смотрел на нее в упор. Сияние в его глазах угасло. Теперь ничего не напоминало о его сверхъестественной сущности. Теперь это был обычный человек, только оборванный и изуродованный. На такого она бы не взглянула дважды на улице – разве что для того, чтобы получше рассмотреть его травму. Они потратили столько времени и сил (и жизнь Витта), чтобы извлечь его из глубин земли. Теперь это казалось лишенным смысла. Он шагнул вперед и, спрятав лицо от света, поднялся на поверхность. Она последовала за ним. Солнце ослепило ее, и она закрыла глаза. Открыть их ее заставил взрыв смеха. Они выбрались наверх посреди автостоянки перед мотелем. Плакат прямо перед ними гласил:

«Добро пожаловать в Паломо-Гроув, земной рай!»

6

Как Кэролайн Хочкис и говорила трем своим подругам много лет назад, земная кора была тонкой, и Гроув был построен как раз над разломом, который в один прекрасный день мог поглотить город. За двадцать лет с тех пор, как она заела свое последнее пророчество снотворным, техника предсказаний таких событий ушла далеко вперед, разломы были нанесены на карты, и своевременное предупреждение обещало в случае опасности спасти жизнь миллионов, не только в таких гигантах, как Сан-Франциско и Лос-Анджелес, но и в маленьких городках вроде Гроува. Но никто из специалистов не мог предсказать то, что случилось в доме Вэнса. Толчок оттуда передался Холму, а из него – системе тоннелей и пещер под городом. Самые тяжелые последствия это вызвало на нижних склонах Холма, где одна из маленьких улиц целиком провалилась в двухсотярдовую трещину. После первого толчка разрушения не прекратились, а распространялись, подобно волнам, сминая дома, гаражи, магазины и тротуары. В Дирделле, возле леса, последние оставшиеся жители вовремя узнали о катастрофе благодаря массовому исходу животных, спешивших уйти прежде, чем деревья стали вырывать из земли корни и валиться. Вскоре за ними последовали дома, улица за улицей, как костяшки домино. Такой же ущерб понесли Стиллслук и Лорелтри, но там предупреждений не было. В центре улиц и дворов неожиданно разверзались трещины; вода в считанные секунды исчезала из бассейнов; тротуары превращались в макеты Большого Каньона. Но при всех различиях районы города в конце концов постигла одна и та же судьба. Паломо-Гроув поглотила земля, на которой он был построен.

Конечно, многие погибли. Но в основном это осталось незамеченным, поскольку никто не знал, кто покинул город, а кто остался. Взаимопомощь горожан, которой они всегда так гордились, оказалась дутой. По мере развития событий целые семьи покидали Гроув, никого не известив, часто по ночам. Оставшиеся по несколько дней не выходили из домов, и никто не знал, где их искать. К тому же после катастрофы во многие дома просто невозможно было пробраться, и происшедшее там, как и то, что случилось в доме Бадди Вэнса, так и осталось тайной.