Лорел Гамильтон - Пляска смерти

— Что это должно значить? — спросила я.

— Я считаю, что ты сможешь питать от них ardeur без полного сексуального контакта. Если я правильно понимаю механизм действия ardeur’а, то только доминантность и сила не дают тебе питаться через поцелуй.

— Такова теория, — сказала я.

Все они казались мягкими, какими-то незаконченными и слишком для моей жизни хрупкими, но я выбрала двоих: Тревиса и Ноэля, соответственно блондина и шатена. Тревис был студентом бизнес-школы, а Ноэль — английской литературы. Ноэль носил очки, а в понедельник должен был сдавать экзамен, потому принес с собой учебники. Тревис — только себя.

Ноэль готовился к экзамену и ничего вокруг не замечал. Тревис замечал все, что попадало под взгляд его светло-карих глаз. Смотрел так, как смотрят копы, будто все запоминая. Похоже, его особо интересовал Ричард.

Снова вернулась моя смена охранников, так что Клодия и Лизандро стояли в дальнем углу у двери, в вольной позе телохранителей, которая кажется расслабленной, но не совсем. Если кто из них и был когда-то военным или копом, заметно это не было. Просто крутые ребята, и этого хватало. Еще были двое охранников с внешней стороны двери, против чего доктор Норт было возразил, но Клодия посмотрела на него тяжелым взглядом, и он возражения снял. Один из охранников снаружи был Грэхем, второй — незнакомый мне гиенолак. Иксион его звали, хотя произнес он это имя так, будто оно ему не нравится и у него недавно. Нарцисс забавлялся больше, чем следовало бы, раздавая имена своим новичкам. Иксион настолько был отставным военным, что даже еще стригся коротко и неловко чувствовал себя в штатском.

На самом деле четверо телохранителей не были нам нужны, но только так могла Клодия найти волка, который согласится перекинуться ради меня в больнице, если понадобится, и не давать понять Ричарду, что мы ему не верим, поскольку он моего зверя в случае срочной необходимости не примет. Грэхем был мой запасной волк, так сказать, а Иксион поехал, потому что Клодия составляла охранников парами. Если притворяемся, то надо притворяться как следует.

— Ты так вымотаешься, Анита, — сказал Ричард.

— Значит, вымотаюсь, — огрызнулась я и сама знала, что огрызаюсь, и плевать мне на это.

Он отодвинулся от стены, подошел ко мне и протянул руку, будто хотел обнять или погладить.

— Не надо, — сказала я, продолжая идти вперед, пока окно не заставило меня развернуться и зашагать назад.

— Я же просто хотел помочь, Анита.

— Ходить — это помогает, — сказала я, не глядя на него.

Как он не может понять, что меня надо на фиг оставить в покое? Мика понял. Натэниел хотел поехать, но такое раннее превращение его вымотало. Обычно, приняв животную форму, нужно провести в ней от шести до восьми часов, а если перекинешься обратно раньше, за это приходится платить. Чтобы к вечеру быть хоть как-то в форме, ему нужно было отдохнуть. Я его уложила с Дамианом, чтобы оба к закату были получше.

Ричард тронул меня за плечо, когда я проходила мимо. Я выдернулась и пошла дальше. Если бы можно было придумать способ взять с собой Дамиана, мы бы придумали. Он мне помогал успокоиться, и это мне сейчас было нужно. Но вампиры при дневном свете плохо передвигаются.

— Если не успокоишься, — сказал Ричард, — можешь случайно вызвать своего зверя. А тебе этого не хотелось бы — здесь.

Я остановилась, посмотрела на него недобро:

— А ведь это решило бы все проблемы, да?

— Ты не всерьез, — не поверил он.

— Черта с два — не всерьез.

— Ульфрик!

Это сказал Тревис из своего угла.

Ричард обернулся к нему.

— Ульфрик, она сжигает нервную энергию, когда ходит.

— Знаю, — ответил Ричард голосом никак не дружелюбным.

— Если ты ее заставишь прекратить, куда эта энергия денется?

Ричард открыл было рот — и закрыл снова. Кивнул.

— Понял. Наверное, я сам занервничал, глядя, как она расхаживает.

— Тогда не гляди, — сказал Тревис так, как будто это было легче легкого.

Ричард шумно и глубоко вдохнул воздух, потом сказал:

— Пойду подышу. Буду прямо у двери, обещаю.

Я остановилась на миг, чтобы бросить:

— Знаю, что будешь.

Он кивнул и вышел. Когда за ним закрылась дверь, Тревис сказал:

— Ну, слава Богу. Одного такого нервного достаточно на помещение такого размера.

Я посмотрела на него:

— А что, Ричард так же нервничал?

Мика рассмеялся:

— Да.

Я крепко обняла себя за плечи:

— Наверное, я сама так взвинчена, что не заметила.

— Тебе положено нервничать, — сказала Клодия от двери.

Я кивнула, но не то чтобы поверила.

В дверь постучали. Я вздрогнула, обернулась на стук, впилась пальцами в собственные руки. Уже не обнимала себя — цеплялась, как цепляются пальцы за осыпающийся карниз перед тем, как ты с воплем рухнешь в бездну.

Грэхем приоткрыл дверь, просунул голову:

— Это доктор.

— Впусти его, — велела Клодия напряженным голосом. Неужто от меня все сегодня начинают психовать?

Вошел доктор Норт, бросив беглый взгляд на стоящего у двери Иксиона.

— Ваши люди слегка нервируют сестер и пациенток. Они не могли бы войти сюда?

Я посмотрела на Клодию — командовала она. Она кивнула и послала Лизандро открыть дверь и позвать Грэхема с Иксионом. Грэхем сразу нашел кусок стены, за который ухватиться, улыбнулся мне нервозно — как я понимаю, хотел меня успокоить. Иксион хмуро оглядел комнату и вроде бы не знал, куда встать. Что-то очень тут людно стало.

— К окну, Иксион. Не все, кто за нами охотится, входят в дверь.

Прямое нападение не очень нам грозило, но зато человек получил место, где встать, подальше от кровати и от всего, что мы делали. Но если будет осмотр, то все, кроме потенциальных отцов, должны будут выйти.

Когда Иксион устроился у окна, доктор Норт оглядел комнату.

— Вы хотите обсуждать это при всех?

— Вы только что попросили меня пригласить в комнату еще двоих, док.

Он улыбнулся:

— Я имел в виду, что некоторых из них вы, может быть, хотели бы отослать в кафетерий.

Я вздохнула, покачала головой. Как ему объяснить, что, если новости плохие, мне может понадобиться кто-то из моего персонала поддержки, если не все? Никак, так что я и пытаться не стала.

— Вы уж выкладывайте, док, о’кей? Меня этот саспенс уже достал.

Он кивнул, поправил очки. У него за спиной открылась дверь, и вошел Ричард.

— Я ничего не пропустил?

Я покачала головой.

— Анита, — сказал доктор Норт, — вы себя до крови пораните, если будете вот так вдавливать ногти в собственные руки.