Смерть по почте. Смерть под псевдонимом - Дин Джеймс
С достоинством, которого я в ней и не предполагал, Нина поднялась с дивана.
— Конечно, леди Гермиона, я плебейка, — согласилась она. — Мне всегда приходилось драться, чтобы получить желаемое. Я ведь не во дворце родилась и огромного состояния в наследство не получала. Хотя… какое вам до этого дело? — Замолчав, Нина окинула всех взглядом. — Я не забуду ни единого слова, услышанного от каждого из вас. Зарубите себе это на носу.
Ее голос, пронизанный холодной ненавистью, не предвещал всем нам ничего хорошего. Нина была полна решимости отомстить за свое унижение. Как ей помешать? Не убивать же, в самом деле.
— Нина, на твоем месте я не стал бы принимать опрометчивых решений, — заговорил я. — Ты подумала, что будет с твоей карьерой литературного агента, если станет известно, каким образом ты заманивала к себе авторов?
— Он прав, Нина, — поддержала меня Изабелла. — И шантаж тебе уже не поможет.
— И все равно я обязательно позабочусь о том, чтобы люди узнали, какие вы есть на самом деле, — не сдавалась Нина, хотя ее голос звучал уже менее уверенно.
— Нина, ты, конечно, можешь, если тебе так хочется, предать гласности наши маленькие секреты, — вступил в разговор Остин–Хар, который по–прежнему держал за руку свою мать. — Ты запросто можешь выставить нас на посмешище. Но тогда раскроется и твоя собственная роль во всех этих делах. Как ты думаешь, многие ли издатели и авторы захотят в таком случае иметь с тобой какие–либо отношения?
Аргументация Джорджа заметно охладила Нину. До этого она не пыталась вникнуть в наши доводы, а теперь до нее стало доходить. Нина, похоже, осознала нашу правоту и поняла, что риск был бы слишком велик: она наверняка пошла бы ко дну вместе со всеми.
— Ну что ж, хорошо, — сказала Нина. — Первый раунд за вами. Но если кто–то вздумает путаться у меня под ногами, поплатятся все, чего бы мне это ни стоило!
Уход со сцены был просто бесподобен — Бетт Дэвис не сыграла бы лучше. Нина гордой поступью удалилась из гостиной, и все вздохнули с облегчением. Хотя твердой уверенности насчет ее дальнейших действий у нас все же не было.
— Ну а ты не собираешься последовать за ней? — поинтересовался Декстер Харбо у Эшфорда Данна и с задиристым видом приблизился к дивану, где тот сидел.
Подожду немного, пока она не остынет, — с улыбкой ответил Данн.
— Молодой человек, надеюсь, вам известна поговорка насчет игры с огнем, — сказала леди Гермиона.
— Не стоит за меня беспокоиться, — все так же улыбаясь, отозвался Эшфорд. — Уж я–то не сгорю.
— В самом деле? — усмехнулась Изабелла. — Думаете, мы поверим, что вы чем–то отличаетесь от нас? И что контракт с Ниной подписали абсолютно добровольно?
— Ну а как иначе, — засмеялся Данн, — если я в отличие от всех вас вел совершенно безупречный образ жизни?
— Ну конечно, — насмешливо фыркнула леди Гермиона. — В общем, мой вам совет — не доверяйте этой гадюке. Не то рано или поздно пожалеете. Потому что она уцепится за любой компрометирующий факт из вашей биографии. Вести дела по–другому она просто не умеет.
— Спасибо за совет, графиня, — сказал Данн, поднимаясь с дивана. — Однако поскольку я стану для Нины источником огромных доходов, она сама будет во всем меня слушаться. Можете не сомневаться.
Трудно было не восхититься его апломбом, его готовностью в одиночку держать фронт за всех нас. Возможно, Эшфорду и удалось убедить своей самоуверенностью других, но я–то чувствовал, что внутри у него неспокойно. Так же как и все мы, он что–то скрывал. Что же именно?
— Ну а теперь, если не возражаете, — сказал Данн, — я оставлю вас, чтобы посовещаться со своим агентом.
Под гробовое молчание Эшфорд покинул комнату. Вслед за ним к двери направился и полисмен, о присутствии которого все, наверное, уже позабыли. Он вышел в коридор и там вполголоса с кем–то заговорил, однако я, как ни прислушивался, слов разобрать не смог. Вне всякого сомнения, констебль пересказывал суть того, что произошло в гостиной, и в самом скором времени Робин Чейз в полном объеме получит всю информацию. Каким же, интересно, будет его вывод?
Леди Гермиона прокашлялась, собираясь что–то сказать, и тем самым отвлекла меня от размышлений.
— Перейдем к делу, — объявила она и действительно заговорила о деле.
Леди Гермиона принялась объяснять, чего именно она ожидает от нас в оставшиеся дни конференции. На мой взгляд, графиня проявляла чрезмерный оптимизм, надеясь, что участники наших литературных посиделок не захотят тут же покинуть Кинсейл–Хаус, как только Робин Чейз разрешит всем желающим уехать. Однако кто знает? Возможно, какая–то часть «студентов» решит продолжить занятия, и потому возникнет необходимость, чтобы и мы, маститые писатели, тоже задержались. Что касается меня, то я готов был остаться, другие, похоже, тоже не собирались разъезжаться.
В самый разгар нашего совещания появился Робин Чейз, и то, что он сказал, не вызвало особого энтузиазма.
— Леди и джентльмены, прошу вашего прощения, — начал Робин. — Я понимаю, что час уже поздний, но, боюсь, мне снова придется побеседовать с каждым из вас. — Он поднял руку, пресекая раздавшиеся было возгласы протеста. — Заверяю, что постараюсь завершить опрос как можно скорее. Я понимаю, что все вы устали за этот насыщенный событиями день, но мне все же придется настоять на своем.
— Что ж, господин инспектор, мы просто обязаны исполнить свой гражданский долг, — ответила за всех леди Гермиона и поднялась с кресла, готовая первой отправиться на допрос.
— Прошу прощения, леди Гермиона, — остановил ее Робин, — но если вы не возражаете, то сначала я хотел бы поговорить с доктором Керби–Джонсом.
Явно раздосадованная, графиня нахмурилась и опустилась обратно в кресло. Я же, сначала вежливо кивнув ей, затем в более свойской манере помахав рукой остальным, вслед за Робином вышел из комнаты.
В библиотеке Робин дождался, когда я усядусь напротив него, и только тогда заговорил:
— Саймон, расскажи–ка мне, что произошло в гостиной. Я хочу услышать твою версию.
Я постарался изложить все как можно более подробно. Слушая мой отчет, Робин время от времени кивал и поглядывал то на меня, то на свои записи.
— Спасибо, Саймон, — сказал он, когда я закончил. — Твой рассказ соответствует тем сведениям, что представил мой подчиненный. — Робин провел рукой по лицу. — Значит, мисс Якнова занималась шантажом. Скажи, Саймон, а чем она шантажировала тебя?
Я рассмеялся:
— Ничем, Робин, совершенно ничем.
Обратите внимание — я не заявил, что меня вообще нечем шантажировать и что мне
