Жестянка 2 (СИ) - Денисов Вадим Владимирович
Через несколько секунд я уже был за пультом, дал малый импульс и пошёл очень низко и медленно, сбривая кусты и с трудом уворачиваясь от хлёстких веток. На глайдере или вот так воюй, или поднимайся выше, прикрываясь бронёй самой плиты. Иначе снимут, как глупую куропатку. Мустафа начал вести огонь из своей «Сайги» пулевыми патронами почти сразу после начала движения, ориентируясь по скупым очередям Спики и его указаниям по рации.
О, заметили — совсем рядом просвистело! Я ощутил пробежавшую по телу противную мелкую дрожь. Видимость, как в заднице, ничего не видно. Где они? Сейчас сталкеры, а в клановой принадлежности нападающих можно было почти не сомневаться, находились в выигрышной позиции. Впрочем, в случае обнаружения засады противника его позиция может легко превратиться в проигрышную, если начнётся охват с флангов. Мы этой засады вовремя не заметили, значит, начинается игра в кровавые прятки среди травы, колючек и разбегающихся жуков да ящериц.
Войнушка в саванне, какой бы она не замышлялась изначально, всегда оказывается маневренной, хочешь или нет. Ты, конечно, можешь вообще не маневрировать. Имеешь полное право. Можешь закрепиться на одной позиции, рассчитывая на тупую удачу, но это большой риск, потому что смерть практически гарантирована. И на твой труп противник будет смотреть, как на труп дурака.
Опытный противник обязательно начнёт обходить, охватывать с флангов, и тогда хана. Группа спасателей — противник опытный, обстрелянный и мотивированный, мы за общество воюем, за закон и порядок. Но прибабахнутые новички, до одури наигравшиеся на Земле в знаменитую компьютерную игру, горя от ума ещё не знают. Они принимают горе от пули, успев напоследок прошептать в пыль: «Меня дыранули…».
Или же становятся тертыми калачами, понимающими, когда и куда не стоит лезть.
— Двое пока, — доложил Спика. — От меня на юго-запад.
— Принял, мы рядом, начнём на флангах.
Спешились.
Плоский степной рельеф местности не предоставлял засадникам возможности создать хоть какую-либо глубину боевого порядка — хороший сектор огня открывался только с вершины холмика, но от злодеев до него метров триста. А здесь высокая густая трава режет видимость до пяти метров. Нашли где нападать…
— Ну что, охватываем? — шёпотом спросил Мустафа.
Обозначить охват, вызвать панику? В случае отступления им придётся продираться с неизбежной демаскировкой те самые триста метров, чтобы дальше уходить уже за холмом. Или прорываться к дороге южнее. Бляха, они же знают, что у нас глайдер!
Баррели с невольными десантниками, летящие к поверхности под голубыми куполами, как и большие «жёлтые ресурсники», спускаются только на боевом поле, их кидают очень точно. Ништяка там реально много, не так уж и редко попадается бесценный крупняк, вплоть до квадроциклов, поэтому желающих отхватить такой куш всегда будет хватать. И это хотя бы можно понять. Но откуда берётся желание повоевать за малый баррель с самоубийством в финале? Что за идиотизм? Они в этом районе чуть ли не через день с небес валятся!
— Хайдаров влево тридцать, оттуда пугни картечью, чтобы зашуршало в жопе, и лежим пока, пусть зашевелятся. Наблюдаем.
По-звериному осматриваясь и шумно втягивая воздух, Мустафа молнией проскочил метров семь чистого пространства и растворился в зарослях. Он умеет двигаться очень быстро, как, впрочем, и каждый из нас.
Тут стукнули выстрелы со стороны наших.
Вы ж мои зайки! Галина тоже слышала переговоры по рации, и девчата ударили из гладкогоствольного в правильном направлении. Надеюсь, пулями, может, хоть свистнет…
А это что? От грузовика размеренно застучал карабин Симонова. Пять, семь, девять, весь магазин! Грузи следующую обойму, зайка ты неведомая!
Оглянулся на плиту, уже всё осознав.
— Командир, ты что, СКС ей оставил? — удивился Пикачёв.
— Если бы, сука… Я его забыл.
— Нормально воюем, чё, — констатировал Спика.
Как же так вышло-то? Олух! Пистолет в этой ситуации далеко не самое лучшее оружие. А всё гонка!
Почти на карачках перебежав за позицию Пикачёва, я вытащил из кобуры кольт, сбросил предохранитель и присел как можно ниже. Всё-таки «клюв» на затворе у «девятнадцать одиннадцать» — отличная вещь, очень продуманное решение. Это благодаря ему «американец» так быстро и плотно ложится в руку. Удобство хвата не сравнить с другими пистолетами, из которых мне доводилось стрелять. Особенно с ТТ при его округлом затыльнике затвора.
Какой у меня магазин стоит, с обычными пулями? Бриллиантовые «гидрошоки» тратить на сраные кусты я точно не хочу. Тем временем Пикачев сменил позицию, переместившись в сторону Мустафы, и высадил оттуда в кусты полный магазин из парабеллума, создавая ауру разнообразия стволов. Молодец, что ещё скажешь, оба ствола при себе. Не то, что у некоторых.
И опять несколько тактов паузы.
Сосватанный Пикачёву парабеллум за счёт своей харизматичной формы считается одним из самых изящных пистолетов. Это подразумевает чрезвычайно высокую эргономичность, обусловленную, прежде всего, сильным наклоном рукояти относительно ствола. Скорострельный, его не слишком сильно подбрасывает, отдача достаточно низкая, а меткость годная.
Однако у этого «люгера» есть и недостатки. Из-за особой формы спуска стрелять в перчатке очень не просто, хотя на Жестянке это не фактор. Затворный механизм боится песка, а стрелять от пуза категорически не рекомендуется, есть хорошие шансы получить в глаз стреляной гильзой. Подпрыгивающий после выстрела прямо на линии прицеливания рычаг затвора лично мне ничуть не мешал. А вот обслуживание и уход… Пусть теперь Спика потренируется.
Нет, кольт мне нравится больше.
— Галина, видишь высохшее деревце с чёрной вершинкой? С твоей стороны раздвоенное. Постучи туда, девочка, — ласково попросил Мустафа. Умеет восточный человек с женщинами.
— Работаю! — быстро откликнулась Зубкова.
СКС опять заговорил, но уже с другой точки. Умница, Галка, меняет позицию, не ленится!
— У тебя плюс, чуть ниже! — подсказал я.
Геолога опять поддержали гладкостволы, и полетели ветки, полетели! Чудо женщина, хоть женись! Спика добил по цели остаток магазина, тут и Мустафа включился. Ни фига себе, куда он переполз!
Вот теперь ловите от кольта привет, вам калибр понравится. Ага! Со стороны противника кто-то громко заорал от боли.
— Есть один! — сказал динамик голосом Хайдарова.
Ну что, хватит урока?
— Эй, сталки! — заорал я со всей дури. — Говорит Рубин, группер спасателей Пятисотки! Всё поняли, или желаете помучиться? Вы уже в полукольце. Даю пять минут на принятие решения. Отваливайте хоть в город, хоть к чёрту в задницу! Уходите в полный рост, чтобы мы видели, стрелять не будем, слово даю! В противном случае поднимаем гравилёт и кладём вас сверху, как сайгаков!
— У нас один триста! — донёсся в ответ тонкий и звонкий голос. Гадство, да он мальчишка совсем… — Руку пробили, кровит!
— Да хоть три тысячи! Вы аптечку привяжите, должно сработать! Дебилы. Решение?
— Мы уходим!
— В полный рост, любая провокация — смерть лично тебе! — ещё раз предупредил Пикачёв, добавляя личностный аспект. Так до старшего лучше доходит.
Черед минуту две скорбные фигуры медленно побрели на запад.
— Недолго проживут, — тихо вздохнул Мустафа, глядя им вслед.
— Зато ярко, — добавил Спика. — Жалко дураков, я же одного точно вальнуть мог, видел его…
Да, взрослеет Семён. Взрослеет.
Бочку достали не сразу, но и возиться долго не пришлось. Ибо сноровка и профессиональные навыки. Зависший над ямой гравилёт после моей отмашки плавно пошёл вверх и выдернул невезучую краснуху, как бармен пробку из бутылки.
— Майнуй помалу! — крикнул Спика товарищу и тут же нетерпеливо повернулся ко мне. — Командир, это, давай хоть глянем, что там внутри! Мы же за этот ништяк русскую кровь героически проливали!
В русском секторе все русские, даже если ты татарин. Но все русские становятся татарами, если обидели татарина. Недовольных таким правилом ещё не было, по крайней мере в гарнизоне. Ну а если уж ты недоволен, то иди к немцам. Они объяснят тебе, кто ты такой.
