Жестянка 2 (СИ) - Денисов Вадим Владимирович
Физик Харт считал, что разновидности инопланетян одновременно и постоянно распространялись по всему Млечному Пути. А Фрэнк Типлер, экзотически заявивший, что роботы — это будущее жизни, утверждал, что самовоспроизводящиеся машины, прибыв в очередную планетарную систему, начнут использовать ресурсы для создания двух копий, а те продолжат путешествие. Но все приходили к одному выводку: даже при умеренной скорости странствий каждая звезда в Галактике будет посещена в течение исторического мгновения существования Млечного Пути. Что и понял Ферми.
Осознав это, я решил, что шанс на встречу с инопланетянином ничтожно мал, и больше на эту тему не размышлял.
Как же я ошибался.
Если группе задерживаться здесь для дальнейшей партизанской разведки, системной, основательной, то надо очень крепко думать и искать какие-то фантастические схемы с опорой на апостолов добра. Но те, как сегодня выяснилось, обитают исключительно на нашем берегу. Здесь у нас союзников нет, и каждый камень — стукач.
— Дело в том, парни, что в наших головах сейчас содержится стратегическая информация. Если ещё вчера мы знали всего лишь кое-что интересное и важное для Деда, то теперь в живом виде мы просто бесценны. Представляете, что будет, если нас грохнут? А вы представьте, представьте! Когда ещё Казанников или Волков узнают, кто и что здесь находится? Будет упущено бесценное время, нужное для подготовки к выходу на ринг. Может быть, потеряно с трагическим исходом для всех. Так что нет уж, надо рвать когти и бояться любой занозы или синяка… Отдыхаем в бульбе, сбрасываем лодку и плывем на родной берег.
— Только не в старом месте! Давайте сдристнем к устью притока, что повыше! — с горячностью предложил Семён. — Дорожку отхода сдваивать с приходом не надо.
— Можно вообще по диагонали сплавляться, к Дуромою, — предложил Мустафа.
— Или поближе пристанем, а уж там жухнем по диагонали, прямо над лесом! — Пикачёву тоже понравился эффектный ход.
— Нормальный вариант! — слабо улыбнулся я. — Быстро и просто. А второй глайдер потом заберём. Когда-нибудь. Или кто-нибудь другой заберёт.
У бойцов отвисли челюсти, выпученные на меня глаза замерли в растерянности.
— Второй же… — Мустафа ткнул напарника локтем.
— Мля-я… — отреагировал тот.
— Я вот что думаю, парни. Смотрящим не нужна наша глупая смерть. Им нужно, чтобы мы вернулись и рассказали всё старшим. Поэтому ЦУП на бумаге начертил для нас самый безопасный путь. А не по диагонали. Как считаете?
— Командир, короче, это… — смутился Семён. — Ты нас веди, а мы под козырёк, и строем.
— Подожди, День, ты сказал «старшим»? Кого ты имел в виду? — уточнил Мустафа.
— Группа подчинена и подотчётна только Казанникову, ему и докладывать будем. Но я уверен, что он почти сразу улетит к Волкову, а далее уже они будут думать, вопрос не по нашей кафедре. Могу предположить, что отправятся в Берлин. Ещё и нас, как доверенных лиц, в охрану впишут. А далее…
— Мы и с немцами в паре с гугонцами не справимся! — уверенно заявил Спика. — Надо копить вооружение, забрать у мертвяков БТР и собрать общечеловечный сходняк.
— Симпозиум! — поправил видного дипломата Мустафа. — А лучше бы сразу конгресс.
— Мало! Генеральскую ассамблею! — вспомнил нужный термин Пикачёв.
— Ну, вот мы и договорились, — кивнул я, — а пока давайте спокойно шмотки соберём в бульбе.
Стояла тихая погода, из облаков выглянуло солнце, заискрились собравшиеся на камнях капельки влаги. В чистом речном воздухе приятно пахло мхом и мокрой таёжной древесиной. Как же красиво кругом, тихо, хорошо… На миг мне показалось, что это и есть конечная точка маршрута. Остаться здесь, разбить сад-огород, ловить рыбу, стрелять кабанчиков и коптить в трубе вкуснейшие колбасные кольца… Спокойная размеренная жизнь без потрясений, лишних загадок и пугающих до обморока открытий. Но на Жестянке у каждого есть свое место. Здесь, в обманчивой красоте фронтира, мы никому не нужны, нас ждут в другом месте.
Крепко стянув вёсла концом из красного шнура, я выпрямился и посмотрел на дальний берег.
На красный угол ринга.
Большая река делит ринг Жестянки пополам, а мы стоим в синем углу. Рефери нет, и не будет, он висит где-то там, наверху и только наблюдает из ЦУП за поединком. Ничего личного, обычный межгалактический дарвинизм. Много вас, халявщиков, а столь дефицитная планета на складе всего одна.
— Давай сюда вёсла и канаты, командир, сундук почти собран! — крикнул Спика от большого камня.
— Хайдаров где? — спросил я, подходя ближе.
— За трофейным глайдером отправился, мы же отсюда стартанём?
Я кивнул.
— Вот что хотел у тебя спросить, — Спика стянул жёлтые кожаные перчатки и небрежно засунул их за ремень. — Выходит, что мертвяки знают о существовании гугонцев?
— Знают, не пришельцы же им шелка привозили. Сами набрали на боевом поле. Чёрт их ведает, сколько раз они переправлялись, надеюсь, что сами расскажут, когда законтачим.
— На плоту?
— Ага. И то, что мертвяки увидели, потрясло их настолько, что община от страха закупорилась и принялась резать любого пришельца. Думаю вот, не потому ли они крышей протекли?
— Гугонцы на нашем берегу побывали?
— Не уверен. Я надеюсь, что пока что мы их на полметра опережаем. Но ведь они получили или получают свои чертежи, карты и кроки.
— Значит, контрразведка нужна… Денис, а чё со второй плитой делать будем? — осторожно спросил Пикачёв, с усилием затягивая широкий ремень крепления. — Неужели отдадим немчуре?
— Отдадим, Семён, отдадим. Ещё и на скатерти с кистями преподнесём. Это козырь высшей категории. У нас впереди серьёзнейшие переговоры, и глайдер — отличная подпорка. Никто не вернёт такую вещь, рассказывая неправду. Плита это тоже доказательство.
Пикачёв горестно вздохнул.
— Тогда я в него самую старую батарейку вставлю.
От избы под управлением Мустафы бесшумно подплывал второй красавец-гравилёт. Я на нём полечу, но не рядом с оператором, а позади, как уже привык. И трофейный «крестовик» поставлю рядом, уж его точно никому не отдам.
Приз.
Мысль о том, что Жестянка, которую мы успели полюбить всем сердцем, может достаться каким-то существам из чужого мира, скоро станет невыносимой для каждого из нас. Всем придётся эту опасность оценить и всё переосмыслить.
Человек-хозяин, планета людей? Ну-ну. Оказывается, мы, самоуверенные и самовлюблённые люди, до сей поры жили идеальной жизнью слабоумных.
Ругались между собой, грызлись с городскими, стрелялись с вольными сталкерами и германцами, кусали друг друга силами каких-то гротескных группировок и детсадовских бандочек, ничем не интересовались. Успешно стали чужими точно таким же русским из Мёртвого города, а ведь и в Чёрных горах, как поговаривают, живут какие-то люди… Мы даже не знаем, кто обитает к югу от Берлина, зато фантазируем о диких немцах с севера!
Но скоро раздастся гонг.
Всё в один миг изменилось, и ничего не будет как прежде. Багаж, опыт, былые наработки и навыки, многое из наших прошлых достижений теперь не имеет никакого значения.
Придётся бороться за жизненное пространство, пришел настоящий враг, безжалостный и беспощадный. Жестянка достанется победителям. Успеем ли мы прекратить грызню и объединиться? Не знаю.
Хочется верить.
— Двигаемся спокойно, парни, ровно, без отклонений и остановок. Ни во что не ввязываемся, ни с кем не контактируем, даже если на трассу выскочит толпа голых женщин. Понятно? Тогда с богом!
