Жестянка 2 (СИ) - Денисов Вадим Владимирович
Рывком распахнув пассажирскую дверь, я выбрался из машины и сразу несколько раз присел, разгоняя кровь. Вообще-то, перекусить пора бы, товарищи городские начальники, время обеда уже прошло, а собственно обед ещё и не начинался. А вот и глава стольного города. Заметив меня, Волков подтолкнул коменданта к «шестёрке» и поднял руку, приглашая меня подойти. Ещё и машет!
Да иду я, иду…
Уже традиционно сели за дощатый стол. Здесь тоже кое-что изменилось: появилась наполовину полная белая пепельница с красным логотипом Marlboro, соломенная корзинка с мелкими, кисловатыми, но хорошо освежающими яблоками, алюминиевые кружки, а под столом — канистра с прохладной водой и черпак.
— Почти всё по списку сделали, остальное в процессе, скоро закроем все позиции, — доложил Волков, с удовольствием опускаясь на лавку. — Как там твои женщины, ещё не бунтуют?
Я посмотрел на место дислокации спецподразделения. Три хохлушки с загадочным видом восьмёрками ходили за КПП, рвали какие-то степные лютики и бросали томные взгляды в сторону служивых, благо такие имелись. Строили куры, как говорили раньше. Остальные дамы отдыхали, кто-то в кузове, а любители тени — под машиной, пришлось колодки ставить. После несколько запоздавшего, а главное бесплатного ресторанного обеда, любезно доставленного на позиции, настроение у прекрасной половины заметно улучшилось. В меню был даже торт.
— Не хотят обратно в гостиницу? Может ещё раз предложить?
Хороший глава города в Переделкино, повезло горожанам. Заботливый, если ли не ласковый. Правда, совсем недавно я лично видел, как он из-за нерасторопности при формировании группы эвакуации чуть не шлёпнул из своего ПМ командира преторианцев.
— После того, как подвезли два мангала, кастрюли с шашлыком, вино и нагнали целый взвод красавцев в камуфляжных футболках? — усмехнулся я. — Это вряд ли.
— На связь выходили? — вот за этим он меня и позвал. А то женщины, женщины…
— Сорок пять минут назад дёрнул. Пока ничего.
— Нервов у меня не хватает… Почти час назад, говоришь? Может, ещё раз дёрнуть? — нервно предложил он.
— Не надо ребят лишний раз в поиске отвлекать, — покачал я головой, — они там по-деловому в напряге, все глаза и уши на тропе и вокруг. Отвлекутся и пропустят какой-нибудь след, просматриваемость там ни к чёрту.
— Ладно, ладно… Просто спросил, — поднял он ладони. — А скажи мне, почему они сразу же зигзагами поплыли, теряя время?
— Ну, во-первых, им приходится проверять абсолютно все ответвления от основной тропы хотя бы на сотню метров в сторону. Заросли густые, горизонт ты не наблюдаешь, в таких условиях очень легко сбиться с маршрута, — я терпеливо начал объяснять, понимая, что сейчас никто, кроме меня, поддержать сходящего с ума отца не сможет. — Компас у парней есть, чтобы по азимуту идти?
— М-м… У сына в ящике валялся компас. Точно, был! — вспомнил глава города с облегчением. — С зеркальцем такой!
— Очень хорошо. А стволы какие?
— У Никиты Захарова вроде бы старая двуствольная «тулка», ещё курковая. А у моего помповый «Ремингтон». Если ещё чего-нибудь не добыли.
— Ещё лучше, помпа в зарослях это отличное оружие, там дистанции короткие и…
— А во-вторых? — нетерпеливо перебил меня мэр.
— Они идут над звериной тропой, а зверь почти никогда не идёт по прямой. И не из принципа, а из рациональности затрат. Все звери, в том числе и люди, при длительной ходьбе вынуждены экономить силы буквально на всём. Особенно на любых взъёмах, вплоть до обычных кочек. Если ногу постоянно не задирать выше и не ронять ниже горизонтали, то идти можно очень и очень долго. Это составляющая выносливости. Звериная тропа естественным образом протаптывается по оптимальному треку, максимально приближенному к горизонтали. Тут можно провести аналогию с рекой, которая отказывается лезть на холм, огибает его и потому может меандрировать очень причудливо.
— Хм-м… А я думал, что они начнут летать по прямой взад-вперёд, челночно.
— За секунду пролетая над тропой, которую в зарослях не видно и с двадцати метров?
— Но ведь человек внизу может крикнуть, подпрыгнуть, рукой махнуть, в конце концов!
— И прыгнуть, и махнуть, — охотно согласился я. — Если он в ясном сознании и в силах. А если нет? Можем мы исключить при поиске такую вводную?
— Проклятье!.. — выругался он. — Господи, и подумать-то страшно!
Не слишком успокоенный моим объяснением Волков откровенно скис. И жалко его, и злорадно, раньше надо было думать. Общаться, воспитывать, а не только в политику играть. Впрочем, эта же профессиональная деформация строго напоминала: «Ты злорадствуй да хмыкай, но дело своё делай изо всех сил — спасай людей, а поучать будут прокурор с судьёй».
— Командир, тут Спика на связи! — что есть мочи заорал из открытой двери кабины Мустафа.
Ну вот, есть новости, записывайте.
Разве это дистанция! Четыре прыжка, и я был у открытой пассажирской двери, куда Хайдаров перекинул тангенту на шнуре.
Пш-ш…
— Рубин в канале!
Хорошая у меня фамилия, сам себе завидую. Ударение на первом слоге — фамилия, на втором — позывной. Есть у меня ещё один позывной, но он неприличный, для особо важных операций.
— Ещё не нашли, но плюсы есть! — Спика знает, что сперва надо сообщить наиболее существенное, пока есть устойчивая связь.
— Принял, дальше. Связь на четвёрку.
— Ну так висим же… Докладываю. Тропу на великах месили не раз. Сложно сказать, сколько. Отпечатки не свежие, но и не очень старые. Зафиксировано рыскание, два раза к югу, это наши тыкались, там свежак.
Пш-ш…
— Спика?! — с тревогой спросил я в микрофон.
Щёлк!
— На связи. Так…
Щёлк!
— Что-то отходит, собака… Следов в принципе мало — песка нет, в основном прибитая и высохшая трава.
— Ясно, давай плюсовое.
Волков, конечно, не такой бодрый, как я, но подскочил сразу, почти вплотную встав сбоку. Напряжен, как сжатая пружина. Я показал палец на губах — не мешать!
— Нашли первую речушку, почти ручей, два-три метра. Течёт с севера. Берега у брода глинистые, вода прозрачная, зеленоватая. На правах первооткрывателя нарекаю её Глинкой!
— Забили, Глинка.
— Главное. Мальчишки переходили реку здесь, в брод, велики толкай-тянули. Следы Ян сбоку от кустов поймал, и по ним возюкали веткой. Как дети, ей-богу,. Свежие копыта, и не тревожные. Масляных пятен тоже нет, зато есть спрятанный в кустах моторчик, сдох, бобик. Это они, командир!
— Отлично. Дальше пойдут на педалях. Звук вы не услышите, зато скорость упадёт.
— Угу… Ещё прими. Объекты отходили вдоль речки на двадцать метров выше по течению.
— Хватило ума, молодцы, — похвалил я. — Приём, слушаю.
— Да, во фляги набирали. Но начинаются следы только метров черед пятнадцать. К кустам жались.
— По глине не пошли?
— Точно!
— Шифруются, — бросил я тихо в сторону мэра.
Глава города что-то промычал. Терпи мужик, это только первая инфа пошла.
— Стоянки не было, они торопятся, темноты боятся, много времени рыскали в начале… Здесь много звериных следов, явный водопой. Короче, за спиной примерно километров тридцать. Ты понимаешь, о чём я?
— Ещё бы! — крикнул я.
— Мы хайпы!
— А то! — это словечко, притащенное очередной молодой порослью с Земли, мне понравилось. — Ещё есть существенное?
— Лес расположен дальше, чем мы рассчитывали, около пятидесяти или чуть меньше. Его видно, реально высокий. Кусты в долине вроде становятся ниже, но гуще. Тропа виляет сильней. Отмечаю появление камней.
— Грунт меняется?
— Да.
Раз так, то и кустарник может поредеть, вероятно появление чистых пространств. Надо бы осторожней.
— Ты стрелять там не вздумай!
— Командир, мы же не дебилы.
— Я так, на всякий.
— Ладок, двигаемся дальше. СК.
— До связи!
Всё, отбились… Выдыхаем. Уф! Я осторожно положил шнур с тангентой на обитое коричневым дерматином сиденье и вытер ладонью пот со лба. Вспомнил про чистый платок и повторил процедуру цивильно. Что ж, ребята, в целом новости хорошие, существенные.
